Проводник
Шрифт:
Со многих камер. Это была та самая каморка, откуда Великая Змея забавлялась с нами, как с лабораторными крысами, — следя по дисплеям и нажимая на клавиши.
Но теперь увлекательная компьютерная игра в смертельный лабиринт подошла к концу. «Лабораторные крысы» преодолели его, и она встретилась с ними лицом к лицу. Теперь все подчинялось логике смерти, и она диктовала свой ход событий.
Великой Змее требовались две-три секунды, чтобы нанести следующий телекинетический удар, — и менее чем одна понадобилась мне, чтобы пресечь это намерение, надавив указательным
Скипетр с массивным навершием в виде головы кобры вывалилась из ее руки. Пронзительно вопя, она осела на пол. Но, зажимая ладонями дымящуюся дыру, она все равно силилась ответить — глаза ее по-прежнему пылали бешенством.
Ярость Магистра обрушилась на нее быстрее. Он ударил рукоятью меча по лицу — круглый набалдашник с выгравированным крестом врезался в искаженный ненавистью рот, превращая челюсть и зубы в алое крошево.
Змея отлетела к подножию терминала. Де Круа занес меч еще раз, чтобы отсечь ей голову.
— Магистр! — остановил его Фабиан. — Нам нужно узнать, как отсюда выбраться. Рауль, вы истратили сегодня достаточно своих сил. Я займусь сканированием ее памяти сам…
Я отправился в коридор и принес оттуда Таню. Но не успел я толком устроить ее в одном из кресел, как Командор пробормотал что-то по латински, прекращая сканирование.
— Издохла, — с удовлетворением отметил де Круа.
— Но я успел узнать достаточно, — Фабиан повернулся к нам. — Мы здесь замурованы. Она понимала, что ей не устоять, но пребывала в таком бешенстве, что не стала спасаться бегством через один из выходов. Она предпочла их подорвать, чтобы умереть вместе с нами.
Он подошел к одному из старинных электронно-лучевых мониторов и нажал на кнопку. На черном экране высветилась красная рамка с мигающими цифрами.
— Остается меньше пятнадцати минут, — указал он на таймер, ведущий обратный отсчет. — А затем все здесь утонет во взрывах. Способа отключить механизм самоуничтожения нет. — Фабиан кивнул на старинный напольный компьютер, разбитый вдребезги. — Она разнесла командный терминал… Но выход существует. Системы бункера стары, и один из зарядов не сработал. Одна из четырех дверей заблокирована, но не завалена.
— Которая из них?
— В памяти Змеи она обозначалась на мониторе как объект номер 263, — пробормотал Командор, защелкав по клавишам. — Сейчас выясним, где это именно…
На большой настенной панели возникла карта подземелья — сеть туннелей и помещений. Четыре двери, ведущие в разные стороны света, находились по его краям, а мы — примерно в центре. Выходы были видны, но какие-либо пометки на них отсутствовали.
— Проклятье! — де Круа оглянулся на таймер. — Это из-за командного терминала. Нет времени все налаживать. Нам отведено меньше тринадцати минут и четыре варианта. Господа, сколько у вас осталось батарей?
— Две, — ответил я.
— Шесть, — сказал Фабиан. — И главное — винтовка Капитана. Этого более чем достаточно, чтобы порезать все четыре двери и выяснить, за которой нет завала. Но сам я, боюсь, уже не в
Лицо его было мертвенно-бледно.
— Ничего, — сказал Магистр. — Мы справимся и вдвоем с Раулем, если будем работать параллельно. Времени должно хватить. Командор, вы и девушка остаетесь здесь и дожидаетесь нашего возвращения. Рауль, вы идете на восточную сторону, а я на западную. Затем мой юг, а ваш север. — Он достал свой комп и включил секундомер. — Не стоит мешкать, поплатившись жизнью за болтливость, — Он забрал винтовку у Фабиана и кинулся к выходу. — Не позднее чем через десять минут нам нужно встретиться здесь…
Оставив Командору его излучатель — на всякий случай, — я торопливо рассовал по карманам пять его обойм и также бросился наружу.
Гулкое эхо разносилось по залам и коридорам, и лохмотья моего плаща развевались, когда я сломя голову несся к восточному выходу.
Секундомер моего компа вел счет времени, и я истратил две с половиной минуты, чтобы добраться до тупика, в котором не было ничего, кроме бронированной двери. Не мешкая ни секунды, я принялся вырезать в ней отверстие, достаточное для того, чтобы узнать, что за ней — тонны обваленного грунта или спасительная пустота.
Мой излучатель не мог сравниться с мощностью винтовки, и толстая плита металла поддавалась медленно — фатально медленно. Я сменил три батареи, стараясь не думать об индикаторе температуры, который мигал красным цветом, угрожая, что оружие может выйти из строя в любой момент. Я думал о том, что нужная дверь попадется куда лучше вооруженному Магистру. Шансы были пятьдесят на пятьдесят.
Оправдались его шансы или нет — но лично мне с первой попыткой не повезло. Когда через две минуты отверстие расширилось достаточно, чтобы можно было что-нибудь разглядеть, я увидел там искрошенную поверхность бетонной плиты.
Восточная дверь оказалась заваленной, и чтобы выяснить это, я истратил две минуты. Выругавшись, я побежал к северной.
Выкладываясь так, что ноги пронзала боль, я мчал по коридорам. Едва вписываясь в повороты, я проносился сквозь залы, заставленные пантеонами злобных химер и чудовищ. Я не думал о времени, все мои помыслы были заняты одним — не сбиться с пути.
Прошло три минуты, когда я, задыхаясь, остановился подле северной двери и принялся ее резать. За время бега индикатор излучателя стал желтым, но я не успел израсходовать и первой батареи, как он снова покраснел.
Еще две минуты… Излучатель продержался, и до отмеченного Магистром времени оставалось достаточно, когда я увидел, что за дверью нет ничего, кроме темноты.
Я расширил отверстие. Кожа рукава зашипела, когда я просунул туда руку и, шаря в темноте, коснулся оплавленных краев дыры.
Темнота и пустота. Выигрышный билет лотереи.
Выход был найден, и настал черед петель — тяжелых, но все же более податливых, чем сама плита двери. На петли и внутренний запор ушли еще две из оставшихся батарей. Плавился не только металл — раскаленная рукоять излучателя плавила перчатку, донося до ладони нестерпимую боль.