Провокации против России
Шрифт:
Президент Рузвельт и американские военные руководители настаивали на открытии второго фронта в Западной Европе, на севере Франции, считая этот район наиболее выгодным в политическом и военном отношениях. Следовательно, здесь надо наносить главный удар и иметь основные силы, а на Балканах и в районе Средиземного моря наносить вспомогательные удары. В отличие от британского премьера, президент США стремился укрепиться в центре Европы, ослабить колониальную систему Англии и занять доминирующее положение и в Европе, и на Ближнем Востоке. Военная стратегия Рузвельта на этот счет была сформулирована просто: «Решительное наступление должно проводиться
–
В результате переговоров представителей США и Англии, длительной личной переписки Рузвельта с Черчиллем на конференции в Касабланке (14-23 января 1943 г.) было достигнуто компромиссное соглашение о том, что военные действия американо-английских войск на Европейском континенте могут вестись в Западной, Южной и Юго-Восточной Европе.
* Цит. по: Мэтлофф М., Снелл Э. Стратегическое планирование в коалиционной войне 1941 - 1942 гг. С. 119.
287
По причине указанных обстоятельств открытие второго фронта умышленно затягивалось, порождая недоверие между союзниками. В глубинной основе недоверия союзников были не столько видимые военные причины, а противоречия и борьба между Лондоном и Вашингтоном за «мантию мирового вождя».
Только на Квебекской конференции в августе 1943 г. американцам удалось убедить англичан в необходимости открытия второго фронта на Севере Франции в мае 1944 г. Был согласован план вторжения, согласно которому предстоящая операция «Оверлорд» определялась как главная операция союзных наземных и военно-воздушных сил. Намечалась также второстепенная операция на средиземноморском театре военных действий с целью вывести из войны Италию. План действий на 1944 г. был выгоден США, но полностью не совпадал с замыслом Черчилля и английскими интересами. Поэтому Черчилль неоднократно и небезуспешно пытался пересмотреть его.
Исторические сочинения на Западе, как в прошлом, так и сегодня, неимоверно преувеличивают значение решений квебекской конференции, считая их поворотным моментом в действиях союзников по подготовке открытия второго фронта. Одновременно замалчивают влияние на принятие квебекских решений военных событий на советско-германском фронте: они не упоминаются вообще либо отмечаются вскользь как несущественный фактор.
Между тем на советско-германском фронте произошел коренной перелом в ходе войны в пользу Советского Союза. Разгром фашистских войск под Сталинградом и на Курской дуге поставил гитлеровскую Германию перед катастрофой и явился важнейшим этапом на пути СССР к победоносному завершению войны. Страны фашистского блока оказались в обстановке глубокого военного и политического кризиса. Впереди были новые победы 1944 г.
288
Уместно будет сказать о том, что к этому времени мощные военно-экономические ресурсы СССР позволили ему в конце 1943 - начале 1944 г. превзойти фашистскую Германию как по общей численности вооруженных сил, так и по их оснащению вооружением и боевой техникой. Соотношение сил в этот период на советско-германском фронте было следующим: советские войска превосходили противника по количеству
Эти данные были известны нашим союзникам и тогда, и теперь. Но они их маскируют, утверждая сегодня в школьных учебниках, что будто бы второй фронт англосаксов был гораздо более важным для перелома и исхода войны, чем сражения на советско-германском фронте. Однако факты истории говорят о другом.
Руководители Лондона и Вашингтона видели неудержимое продвижение советских войск на запад и пришли к мысли, что им надо поторопиться с открытием второго фронта, и не столько ради помощи советскому союзнику, а сколько для того, чтобы успеть ввести войска в Западную Европу до освобождения ее Красной Армией. Помнится, в то время европейские газеты писали о том, что «…паника охватила западных правителей при мысли о возможности падения фашизма и победе коммунизма».
Британский премьер тревожился на этот счет сильнее других и лихорадочно искал иного выхода вместо вторжения в Европу через Северную Францию. Поэтому он сознательно затягивал открытие второго фронта, придерживался курса на поражение СССР, требовал от Рузвельта поддержки «балканского варианта» открытия второго фронта навстречу и наперерез советским войскам. Обстановка вынуждала необходимость встречи лидеров трех ведущих государств.
289
* * *
Вопрос о необходимости встречи трех лидеров впервые поставил президент Рузвельт в послании Сталину 2 декабря 1942 г., предложив «…втроем встретиться в недалеком будущем». Через пару дней Черчилль предложил «встретиться в январе где-нибудь в Северной Африке».
Сталин ответил Рузвельту и Черчиллю отказом: «…время сейчас такое горячее, что даже на один день мне нельзя отлучиться».
Рузвельт был разочарован таким ответом и просил согласие Сталина о том, чтобы «установить предварительную дату для встречи в Северной Африке приблизительно около 1 марта».
Сталин 14 декабря 1942 г. вновь ответил отказом: «…не имею возможности отлучиться из Советского Союза ни в ближайшее время, ни даже в начале марта». Одновременно он просил президента о том, что хотел бы знать, «какие именно вопросы предполагалось Вами, г. Президент, и г. Черчиллем обсудить на нашем совместном совещании». Предлагалось решить эти вопросы в порядке переписки.
5 мая 1943 г. Рузвельт через своего представителя в Москве направил Сталину личное письмо, в котором сообщалось:
первое - о необходимости «личной встречи между нами» для выработки согласованных действий в войне против Германии и после ее разгрома;
второе - где встретиться? Об Африке не может быть и речи, так как Хартум - британская территория. Исландия «мне не нравится», так как трудный перелет и надо будет приглашать Черчилля. «Я предлагаю, чтобы мы встретились либо на Вашей, либо на моей стороне Берингова пролива».
26 мая 1943 г. Сталин ответил Рузвельту, что «такая встреча необходима и ее не следует откладывать… Но я не могу уехать из Москвы в течение июня месяца. По-