Proxy-delirium

Цуркан Валерий

Поняв, что разговора не будет, женщина указала оператору, и тот выключил камеру. Отошли метров на тридцать и снова стали вести съёмку. Маршал вспомнил, где видел эту рыжую. Это она в телеящике выступала в роли разоблачителя фейковых видеороликов.

– Вот гады, – выругался Георгий. – Лишь бы сенсацию сделать. Ненавижу журналеров.

Из подъезда вышел взъерошенный Дроздов.

– Что же это такое, Маршал? – спросил Дрозд, закуривая сигарету и протягивая вторую следователю. – Что там произошло, в этом подвале?

– Не знаю. Ритуальное убийство?

–Детей разделали, как на мясном рынке. И ещё стих этот

дурацкий. Сантехник Потапов.

– Сантехник… А ведь у нас тут целая бригада сантехников.

– Думаешь, это они убийцы?

– Надо проверить. А я на завтра повестку выписал. Придётся сегодня пообщаться.

– Задержание на сорок восемь часов?

– Если не найдём по горячим следам – пиши пропало.

Докурили, выбросили окурки в урну у лавки и направились к машинам.

2

Капитан юстиции Георгий Зюков вынес постановление о возбуждении дела, зарегистрировал в книге регистрации уголовных дел и направил копию прокурору. После того как закончил с бумажными делами, его и оперативников вызвал к себе начальник Следственного отдела.

В кабинете подполковника юстиции Семёна Семёновича Гвоздёва Маршал с оперативниками довели до начальства всю информацию. Говорили долго, обсуждали ситуацию, пытались устроить мозговой штурм, но серое вещество в головах устало и не хотело работать.

Подполковник был не в духе, боялся таких резонансных дел – тройное убийство привлечёт внимание журналистов, которые прославят маленький и тихий городок на всю страну, а высшее начальство будет трепать нервы и требовать немедленно найти убийцу.

– Громкое дело будет, – сказал подполковник Гвоздёв. – Будут на нас давить со всех сторон, и СМИ, и из центра. Поэтому надо собраться и выложиться на сто процентов.

– Выложимся, – пообещал Маршал. – Вот дождёмся результатов экспертизы и сразу начнём выкладываться.

– Предположения есть?

– Сантехник. На стене кровью этот стишок написан, и первый, кто обнаружил – сантехник.

– Опросили?

– Я поговорил и отпустил, вручил повестку на завтра. И лишь потом увидел связь – когда в подвал спустился.

– Ну так надо задержать, – Гвоздёв нетерпеливо пристукнул ладонью по столу.

– Сейчас отправлю Степнова, всех привезёт сегодня.

– Как можете охарактеризовать дело? – спросил подполковник.

Георгий пораскинул мозгами и ответил:

– Пока сложно сказать. Но замечу, что нормальный человек на такое не способен. Или сумасшедший, или сектант.

– Что-то ещё скажете?

– Имена пока не установили, – отметил Степнов. – Утром я с жильцами говорил, одни бабульки. Думаю, родители объявятся под вечер, на работе все. Домофон в доме сломан, видеокамера не работает.

– Двадцать первый век, блин, – добавил Дроздов.

– Действуйте.

Гвоздёв дал понять, что разговор окончен.

Степнов уехал искать бригаду аварийной помощи, а Маршал сел за стол в своём кабинете и начал листать результаты опросов. Никто из жильцов ничего не видел, однако одна женщина заявила, что заметила какую-то тень, мелькнувшую ночью, примерно в три часа, у фонарного столба. Если экспертиза выяснит, что дети погибли в это время, то, возможно, это и есть убийца. Но тень к делу не подошьёшь.

Маршал закурил, просматривая фотографии

с места преступления. Будь моложе, как тот участковый, тоже стал бы заикаться. Страх-то какой! Кому понадобилось разделывать детей, как свиней? Что за сумасшедший объявился в их городке? И ещё этот стишок идиотский. Сантехник Потапов. Кто такой сантехник Потапов? А вот сейчас Степнов привезёт аварийщиков, и выяснится.

Что они имеют? Информации немного. Дети играли в подвале в карты. Кто-то вошёл и всех убил. Убил жестоко, весь угол залит кровью. Но при этом никто из жильцов не слышал криков, а звукоизоляция в этих панельных домах – никакая. Жертвы орали бы так, что разбудили бы полрайона, но, по всей видимости, не издали ни звука. Почему – это ещё предстоит выяснить… преступник чем-то опоил ребят?

Одна надежда на отпечатки пальцев, убийца оставил, по крайней мере, на рукояти ножа, а мог и ещё где-нибудь. Но чтобы это выяснить, надо дождаться результатов экспертизы. Не раньше чем через сутки, и это ещё быстро, экспертиза для несрочных дел проводится куда дольше.

«Что за родители такие, – думал Георгий. – Дети по ночам шляются бог весь где, никто не следит».

Отложил бумаги и заварил кофе. Кофе – единственное, что могло взбодрить и заставить мозги работать в полную силу. Терпкий аромат растекался по кабинету и щекотал ноздри.

Маршал выглянул в окно. С утра зарядил дождь и накрапывал целый день. Георгий не любил такую погоду, ему нравилось солнце и ясное небо, а тёмные свинцовые тучи, нависшие над городом, всегда навевали грусть. А к тому же дождь смывает следы преступников, и если удастся найти что-то в подвале, то на улице затеряются, никакая собака, даже самая натасканная, не найдёт. Идеальная погода для преступников – ночь, дождь – и попробуй тут найти ниточку, которая приведёт к убийце.

О мотивах преступления пока говорить рано, слишком мало вводных данных. Это может быть что угодно – от безумной идеи сумасшедшего до мести за какие-нибудь грехи. С безумцами сложней всего, их логику понять трудно, разве что надо самому сойти с ума и пройти весь путь безумия. Но уж очень не хотелось следователю надевать на себя шкуру убийцы.

Когда Маршал допил кофе, Степнов привёз бригаду аварийщиков – ему пришлось ждать, когда отработают очередной выезд.

Первым делом опросили Илью Бессонова. Маршал, удостоверившись в личности, объяснил порядок ведения допроса, права и порядок производства следственного действия и приступил к беседе.

– Утром нас отправили на вызов по этому адресу, улица Строителя, двенадцать, – стал рассказывать Бессонов. – Мы вдвоём с Сергеем Сайковым, это наш второй слесарь, поднялись на третий этаж, нас встретила хозяйка. Показала, что капает вода в ванной, прохудилась труба под потолком. Мы спустились, Сайков с Заречиным (он тоже наш слесарь) остались у машины собирать инструмент, а я отправился в подвал отключить стояк. Спустился, стало быть, вошёл и не сразу заметил… Там лежал ребёнок, совсем голый, и мёртвый. Я отбежал к двери, меня вырвало, поднялся и вышел на улицу. Подозвал наших и рассказал. В подвал никто не пошёл, остались у машины. В этот момент к дому подходил полицейский, не заметил, какое звание, он оказался участковым. Я всё рассказал, он вошёл в подвал и буквально сразу выбежал оттуда и стал куда-то звонить. Потом приехали полицейские.