Прозрачные Драконы
Шрифт:
— Полиция Инквизиции, вы под арестом, — раздался голос из-под капюшона.
Лавенци увидела, как дверь отворилась, и девять фигур в масках и в черной одежде оказалось рядом с ней.
— Полагаю, вы — маг-академик, — сказал один из них. — Это хорошо, мы многое хотим от вас узнать.
Он ударил Лавенци по ребрам, и резкая боль пронзила все ее тело. Лавенци издала сдавленный из-за кляпа вскрик и, снова ощутив боль, поняла, что ребро сломано.
— Такова
Он снова ударил ее по ребрам, и Лавенци застонала. Внезапно где-то поблизости послышался звон разбитой бутылки.
— Это ужасно, с вами что-то надо делать! — раздался голос в начале аллеи.
— Что за… — начал мучитель Лавенци, но неожиданно в темноте пролетела половина кирпича, попала ему в голову и разбила ее. Мужчина упал на шест с лампой. Масло разбрызгалось, тело убитого охватил огонь. К тому времени пьяный альберинец добрался до остальных полицейских, и Лавенци в смятении кинулась к выходу, на бегу вытаскивая кляп. Она врезалась в другую группу мужчин, которые тут же окружили ее.
— Вы в порядке, госпожа? — спросил один из них приятным голосом.
— Мы — друзья, госпожа, — громко произнесла высокая фигура перед ней.
— Тот человек, вы должны помочь ему! — воскликнула Лавенци, не обращая внимания на острую боль в боку и надеясь, что они и в самом деле являлись друзьями. — Тот грязный пьяница, он пошел против девяти полицейских Инквизиции с бутылкой пива.
— Таков его выбор, — сказал высокий.
В этот миг для Лавенци мир словно перестал существовать. Звук ударов, сильных и слабых, донесся оттуда, откуда она только что убежала, а также стоны и крики от боли.
— Что это… — наконец выдавила из себя Лавенци.
— Он старается не очень их помять, госпожа, — ответил приятный голос.
— Но… один против девятерых? — не успокаивалась Лавенци.
— Тайная Полицейская Инквизиция, госпожа. А он — один из лучших.
— Тайная Полицейская Инквизиция? — спросила Лавенци.
— Да, госпожа.
— Противники Полицейской Инквизиции?
— О нет, госпожа, у нас нет ничего общего с этими ужасными людьми.
Лавенци услышала, как все внезапно стихло. Появился ее худой и грязный спаситель, отложил в сторону бутылку пива, снял клок волос с носка своего сапога, оправил одежду и поклонился ей.
— Пришлось подкинуть еще пару тел к тому горящему, пламя угасало, — заявил он. — Извините за опоздание, госпожа.
— Говорил же тебе, он был человеком, — сказал
— Мы отведем вас обратно к мадам Ивендель, — произнес приятный юноша.
— Мадам Ивендель — нет! В смысле, я ничего не знаю о… доме мадам Ивендель.
— И мы тоже, госпожа. Пойдемте.
Внезапно Лавенци заметила, что ее сопровождение уменьшилось до трех человек.
— Лучше всего вам держаться за руки с Дэноларианом, — сказал тот, кто, казалось, был главным. — Тот, кто куда-то торопится, вызывает подозрения. А так вы просто парень с девушкой, и идете в таверну.
Где-то позади них раздался крик.
— Наверно, госпожа, вас преследует очередной полицейский, — сказал Дэнол, беря ее за руку и застенчиво сжимая ее.
Они взяли лодку для переправы через реку Альбер и вскоре оказались в «Светильнике», где тайные полицейские инквизиторы, известные как Эссен и Эндри, волынку и ребек у трактирщика. Когда они начали играть рил, молодой и симпатичный Дэнол поклонился Лавенци и спросил, не хочет ли она потанцевать с ним. Ее мучила боль — словно раскаленную добела кочергу прижимали к ее ребрам. Но академик положила ладонь на протянутую руку Дэнола и, поднимаясь, стиснула зубы, постаравшись улыбнуться. Они начали танцевать. Позднее, когда Лавенци и Дэнол сидели и отдыхали, Лавенци указала на Эндри. Он играл элегию на своем ребеке.
— А кто тот молодой человек? — спросила она. — Простой воин или переодетый благородный? Он сражается словно герой эпических баллад, играет чудесную музыку, и… ну… его манеры просто очаровательны. Он же не простой крестьянин, да?
— Он обычный парень, — ответил Дэнол. — У него было две возлюбленных, и он потерял их обеих после одной-единственной ночи с каждой. Теперь он ушел в себя. Он говорит, что на нем проклятие, которое погубит любую, ставшую его возлюбленной.
Эндри и Эссен начали играть новую мелодию, и на этот раз Лавенци сама пригласила Дэнола танцевать. «Я бы не рассказала об этой ночи, этой таверне и этих людях даже перед троном самой императрицы Уэнсомер», — подумала Лавенци, когда посетители «Светильника» чокнулись своими кружками и начали отхлопывать ритм, а музыканты завели рил «Женщины Альберина».