Прозрение крота
Шрифт:
Из-за дверей, из приборов и светильников, прямо из броневых щитов на стенах поползло что-то непонятное, черное и тяжелое, десятками щупальцев заструилось над полом. Иван застыл на месте, а это черное неторопливо приблизилось, обкрутилось спиралью вокруг ног, и стало расти, набухать, увеличиваться, и встала перед глазами черная пустота, и сердце вдруг заспотыкалось, и стало ясно, что спастись можно только бегством, но не было сил, чтобы оторвать от пола приросшие к нему сапоги. И тут же все исчезло. Иван с трудом перевел дух и судорожным движением
– Вот видишь, – сказала Наташка. – Ты даже и убежать не смог… Никогда не смейся надо мной, потому что я тогда перестаю тебя любить.
Иван сел на пол. Он больше не сомневался. И ему стало горько, что эта пигалица, которую он не раз дергал за волосы, которая едва достигала его плеча, тоже оказалась наделенной необычными качествами, и качества эти получались более сильными, чем его Зрение.
Доктор был прав, подумал он. Оказывается, природа действительно не дура.
– А ты видишь Черный Крест? – спросил он.
– Зачем? – спросила Наташка. – Ведь его видишь ты. Этого, по-моему, вполне достаточно.
Иван уныло кивнул. Надо было привыкать к мысли, что ты не один избранный на свете. Но больше всего его угнетало не то, что Наташка тоже кое-что умеет, а то, что этой девчонке он теперь обязан если не жизнью, то, во всяком случае, честью.
– Пошли? – сказала Наташка. На ее лице не было и подобия улыбки, и Иван был ей за это благодарен.
– Пошли, – сказал он.
Они спустились еще на один этаж и почти сразу уперлись в дверь, на табличке которой был нарисован один большой круг. Иван достал из кармана Ключ, приложил его к пятачку замка, и дверь тут же распахнулась. Словно их ждали все эти долгие годы… Как только они перешагнули порог, в помещении вспыхнул свет, и Иван увидел перед собой то, что так долго ускользало из его памяти.
12. ЧЕТЫРЕ МЕСЯЦА НАЗАД
Доктор вернулся к разговору в феврале. Было очередное четверговое "чаепитие", как он называл вечерние встречи.
– Ты так ничего и не вспомнил? – спросил он.
– Нет, – сказал Иван. – Так, всякие мелочи…
Доктор хрустнул пальцами и прошелся по камере.
– Это плохо, – сказал он. – А что это за мелочи?
Иван напряг память. Тут же проснулась головная боль, в виски застучало. Как обычно.
– Помню, он сказал, что будет учить меня по мнемофильмам, – сказал Иван. – Помню какое-то странное помещение… Но где он меня учил и чему, хоть убей!..
– А за что он тебя выгнал, не вспомнил?
Иван помотал головой.
– Нет. Не могу. Ускользает, как сон… Не то было, не то не было… Отец говорил, за непослушание… А может, и не было ничего?
Доктор поморщился.
– Да, плохо, – повторил он. – Ужасно!.. Странная какая-то потеря памяти. Как по заказу… Впрочем, ладно. – Он сел за стол. – Пойдем тогда другим путем… Я расскажу тебе все, что мне известно о Мэте. Может быть, по ассоциации что-нибудь и вспомнишь.
– А разве вы знаете о Мэте? – удивленно воскликнул Иван.
– Конечно! Ведь
Он усмехнулся каким-то своим мыслям и продолжал:
– Ну, слушай… Для начала я скажу тебе, что Приют принадлежал не Хоуп-сити… Да-да, наш город иметь такое сооружение, конечно, не мог: у нас бы просто средств не хватило. И так собирали с миру по нитке… Да и хороши бы мы были, днем призывающие с амвона к миру, а по ночам судорожно строящие подземное убежище.
– А кто же его сделал? – спросил Иван.
– Не перебивай!.. Неподалеку отсюда, в лесу находится военная база американской армии. Ей-то и принадлежал Приют. Что это была за база, я тебе сказать не могу… Просто не знаю – объект был секретным… Так вот, Мэт пришел сюда с этой самой базы, пришел через несколько дней после нас. С ним явились еще несколько офицеров. Я помню, мы были не очень довольны таким соседством, потому что они сразу стали устанавливать армейские порядки. Впрочем, порядки помогли выжить… А вот офицеры быстро исчезли. Что с ними произошло, я не знаю, хотя и догадываюсь – конкуренты были Мэту не нужны…
Иван понимающе кивнул головой.
– Одним словом, Мэт остался один и стал нашим… как бы это сказать?.. руководителем, что ли?
– Почему же вы этому не воспротивились? – сказал Иван.
Доктор горестно вздохнул.
– Как у тебя все просто!.. Ты учти, что в ту пору каждый день гибли люди, так что мы хватались за любую соломинку. Ведь наружу носа было нельзя высунуть, а у Мэта было Зрение. К тому же он хорошо знал Приют, без него бы мы наворотили тут дел. – Он вдруг махнул рукой. – Да и вообще я тогда был противником всякого насилия. А тут еще пришла Великая Зима…
Он замолчал, поднялся из-за стола, заварил еще молока. Отхлебнув из чашки, он продолжал:
– Мне не известна природа Зрения. Видимо, на базе этой и делали людей Зрячими. Во всяком случае, я могу в это поверить. Наука была тогда всесильна и многое могла, хотя я бы на такие опыты не пошел… Впрочем, я был обычный врач, из тех, что лечат людей, а не калечат их…
– Не понимаю, – сказал Иван.
– И не надо! Это ошибки того мира… В общем, вот и все, что известно мне о Мэте.
Иван вскочил.
– Мистер Дайер, я знаю, что надо делать! – с восторгом сказал он. – Надо заставить рассказать обо всем самого Мэта!
– Не так! – жестко сказал Доктор. – Не так… Во-первых, в этом случае мы с тобой и до утра не доживем… У нас с ним всего лишь джентльменское соглашение, не более. А теперь, когда у меня появились какие-никакие, но помощники, он может пойти и на крайние меры. Есть один тип…
– Что за тип? – спросил Иван.
Доктор на несколько секунд задумался. Потом продолжил: