Прозрение
Шрифт:
– И я его принимаю в таком виде? – Син развела руки в стороны, чтобы продемонстрировать свой домашний наряд. Но Уорт повторил ее жест, показывая, что и его наряд не лучше. Син посторонилась, пропуская его в дом. – Не могу обещать приятной компании, я очень устала.
– Один бокал шампанского, и потом я удалюсь.
– Шампанского? – бросила Син через плечо, следуя впереди Уорта по темному коридору в освещенную пламенем камина гостиную.
– У тебя наверняка осталась бутылочка.
– Даже
– Вот с одной и начнем. Ты иди за шампанским и бокалами, а я подброшу в огонь дров.
– Еще осталось с десяток разных бутербродов, может, хочешь?
– Только шампанского, – крикнул Уорт вслед Син, удаляющейся на кухню.
Когда она вернулась с бутылкой и двумя хрустальными бокалами, языки пламени в камине уже лизали новые поленья.
– А где Брэндон? – поинтересовался Уорт, ловко открыв шампанское.
Сил протянула ему бокалы.
– Спит, слава Богу. Слишком много ему сегодня уделяли внимания, а он капризничал. – Она подняла свой бокал. – За что выпьем?
– За дружбу.
Син вскинула голову, на ее лице появилось настороженное выражение.
– Так за дружбу? – спросил Уорт, выделяя голосом слово «дружба».
– Совсем недавно я залепила пощечину моему лучшему другу, – ответила Син, чокаясь своим бокалом с бокалом Уорта.
Непринужденно рассмеявшись, они устроились на диване лицом к камину. Положили ноги на кофейный столик, стоявший перед ними, и облокотились спинами на мягкие подушки дивана.
– Сегодня я вел себя как полный негодяй, – произнес Уорт.
– Я тоже хороша. – Син повернула голову, чтобы видеть его. – Не знаю, что на меня нашло.
Уорт тоже повернул голову, и они оказались лицом к лицу.
– Не знаешь?
– Нет.
– Ты меня приревновала, Син.
– Приревновала? К этой тупой белокурой толстушке? У нее же ничего нет, кроме пышных форм, спутанных белых волос и голубых глаз? Не смеши меня. – Поставив на столик бокал, Син встала с дивана, подошла к камину и взяла кочергу.
– Надеюсь, ты не собираешься огреть меня ею?
Син рассмеялась.
– Вообще-то я хотела помешать угли, но теперь, когда ты сам подсказал…
Она угрожающе занесла кочергу над головой Уорта, сердито зарычала и бросила ее на каминную плиту.
– Ладно, признаюсь. Мне действительно было неприятно видеть тебя с ней.
– А что в Грете такого плохого?
– Ничего. Абсолютно ничего, – с сожалением вымолвила Син и снова уселась на диван рядом с Уортом. – Я думала, вы сейчас с ней в постели.
Он пожал плечами и дотронулся до волос Син.
– Я не проявил инициативу. А как твой доктор «откройте рот и скажите а-а»?
Син откинула голову назад, убирая волосы из-под пальцев Уорта, которыми он рассеянно перебирал их.
– Он, наверное, был настойчив до неприличия?
– Точно.
– А он хотел остаться?
– Да, после того, как я отклонила предложение поехать к нему домой и отведать ужин в его исполнении. – Син вскинула руки вверх, словно сдаваясь. – Знаю, знаю. Можешь не произносить фразу: «А я тебе что говорил». Я и без твоей подсказки сама могла предугадать все его действия.
К чести Уорта, он не стал дальше развивать эту тему.
– Чем так хорошо пахнет?
– Свечи.
– Ох, а я подумал, новый шампунь.
– Нет.
– Я вовсе не хотел сказать, что тебе надо поменять твой шампунь. Всякий раз, когда я принимаю душ, мне так не хватает его запаха в ванной.
Их глаза встретились, и в сознании каждого из них словно внезапно промелькнула искра. Син смотрела на Уорта, чувствуя, как наливается теплом ее тело, тяжелея и одновременно становясь невесомым. Не выдержав этого долгого взгляда, она отвернулась, хотя Уорт, с упавшими на лоб волосами, казался ей очень привлекательным. В прядях его красивых волос отражался каждый отблеск пляшущих в камине языков пламени.
– А молодожены, наверное, сейчас уже в Лос-Анджелесе, – произнесла Син, лишь бы не молчать.
– Я тоже так думаю.
– Они проведут ночь в отеле «Бонавентур», а завтра вылетят на Гавайи.
– У них будет чудесное путешествие.
– Мама всегда хотела побывать на Гавайях.
– Чарли ей очень подходит.
– Да, очень.
– Ну и невесту он себе отхватил – будь здоров.
– По-моему, мама сегодня выглядела великолепно.
– Просто потрясающе. И торжество удалось.
– Было так весело и романтично.
– И священник очень хорошо сказал.
– Я тоже так считаю.
– Син?
– А?
– К черту дружбу.
11
Уорт обнял Син и притянул к себе. Она не сопротивлялась. Губы их слились, тела, скользя по мягким подушкам дивана, опустились на него.
– Син, Боже мой, – простонал Уорт, отрываясь от ее губ, чтобы глотнуть воздуха. – Скажи мне, что ты позволяла этому самодовольному докторишке дотрагиваться до тебя только стетоскопом.
Погрузив пальцы в волосы Уорта, Син притянула к себе его голову для очередного жаркого поцелуя, устраняя тем самым необходимость отвечать ему. А когда этот жаркий поцелуй закончился и Уорт уткнулся лицом в ее шею, она спросила:
– А как насчет Греты?
– Я до нее не дотронулся. Сказал, что у меня временная импотенция.
Син приподняла голову Уорта и недоверчиво уставилась на него широко раскрытыми глазами. Он слегка переместил тело, чтобы Син было удобнее лежать, и положил руки ей на талию.