Прозрение
Шрифт:
– Не сейчас, – с трудом пролепетала она, тяжело дыша.
Все воскресенье Син провела с сыном. С понедельника ему на время отсутствия Ладонии предстояло ходить в детский сад. Брэндон не возражал. Ему нравилось играть с другими детьми.
Рабочий график Син был чрезвычайно насыщенным, и обычно в таких случаях дни пролетали очень быстро, но сейчас ей казалось, что они ползут, словно улитка.
В среду Син разрешила Брэндону пригласить к ним с ночевкой Шэйна Латимора, надеясь
Она залилась румянцем, когда позвонила миссис Ла-тимор и обратилась к ней с этой просьбой. Она наврала, якобы непредвиденные обстоятельства вынуждают ее выйти на работу в ночь. Слава Богу, миссис Латимор не могла видеть ни ее горящих щек, ни виноватого взгляда.
К неудовольствию Уорта, Син настояла на том, чтобы они не виделись до первого «официального свидания». Но, опасаясь, как бы она не передумала, он звонил каждый вечер, а иногда и в течение дня.
– А где мы этим займемся?
Поскольку в этот день у Син было очень много пациенток, она устроила себе ленч прямо на рабочем столе. Прижимая плечом к уху телефонную трубку и одновременно очищая банан, она язвительно заметила:
– В постели, разумеется.
– Очень смешно. В какой постели?
– Может быть, в отеле? Я плачу половину.
– Ни в коем случае. Если только не хочешь получить еще один разорванный чек. А как насчет моей квартиры? Заодно там и поужинаем.
– Даже не знаю, Уорт, – замялась Син.
– Я уже составил меню. А кроме того, моя квартира – это самое подходящее место.
– Дворец удовольствий.
– Но в ней действительно чувствуешь себя комфортно.
Син подумала о толстом ковре из овечьей шерсти на полу в гостиной, о ванной из черного мрамора.
– Да, пожалуй. – Она неохотно отвлеклась от вызвавших трепет и возбуждение мыслей.
– Вот и отлично. Я заеду за тобой…
– Нет, я приеду сама.
– Значит, хочешь иметь под рукой машину, если надумаешь улизнуть.
– Уорт, у меня суп стынет.
– Трусиха! – только и успел крикнуть он, перед тем как Син положила трубку. Едва она закончила свой ленч, как секретарша передала по интеркому, что ожидает пациентка, записанная на час. Пациенткой оказалась Шерил Давенпорт.
– Входи. – Син встала, чтобы поздороваться с ней. – Как тебе удалось ускользнуть из школы?
– Я сказала, будто мне надо к стоматологу.
– Садись. Как себя чувствуешь? – Син снова вернулась в кресло.
– По утрам неважно.
– По-моему, ты похудела на несколько фунтов. – Заметила Син и темные круги под глазами девушки. Конечно, с утренними недомоганиями можно справиться с помощью лекарств, но это была не самая сложная проблема Шерил. – А как
– Не очень хорошо. Отец настаивает, чтобы я записалась на подготовительные курсы в колледж. – Она беспомощно всплеснула руками и вновь опустила их на колени. – Он думает о вступительных экзаменах, а я – о своей беременности.
– Значит, ты еще ничего не сказала родителям?
– Нет. Если бы я сделала это, то распрощалась бы с жизнью.
– Не говори так, Шерил.
– Я уже не жилец на этом свете, – печально промолвила Шерил. – Миссис Маккол, я не знаю, что мне делать.
– Ты прочитала литературу, которую я дала тебе?
– Да.
– Но пока не приняла решения?
Девушка покачала головой.
– Я бы отдала ребенка для усыновления… но при условии, что могла бы периодически навещать его.
– То есть тебя не устраивает анонимное усыновление.
– Да. Я бы хотела, чтобы мой ребенок знал меня, знал, что я люблю его и отказалась от него в силу обстоятельств. Но стоит мне представить, как я говорю об этом родителям… наверное, я не смогу этого сделать. – Шерил всхлипнула и расплакалась.
Все оставшееся время приема Син старалась подбодрить девушку. Это оказалось совсем не просто. И когда та ушла, Син почувствовала страшную усталость. Лишь шутливая записка Уорта, полученная с послеобеденной почтой, подняла ей настроение.
Когда в четверг утром Син пришла в свой кабинет, то обнаружила на столе дюжину благоухающих роз.
– От доктора Мастерса? – поинтересовалась секретарша, подойдя поближе к Син, которая читала сопроводительную карточку.
– Нет, – ответила она и загадочно улыбнулась. – От другого мужчины.
– Хорошо, наверное, иметь столько поклонников.
Когда секретарша вернулась в приемную, Син еще раз перечитала карточку: «Розы красные, фиалки голубые, мы с тобой были друзьями и до сих пор остаемся ими, а от этого на душе еще радостней».
Она засмеялась, и в этот момент в кабинет вошел Джош, излучая обаяние и запах антисептического мыла. Его радостная улыбка померкла, когда он заметил вазу с цветами.
– Розы?
– Да-а. – Син сунула карточку в карман жакета.
– День рождения?
– Нет, никакого торжества.
– От кого-нибудь, о ком мне следует знать?
Некоторое время Син разглядывала носки туфель, затем подняла голову.
– Возможно, Джош. Они от человека, который мне очень дорог. Он…
– Он?
– Совершенно верно. И дорог он мне уже очень долгое время. Но даже, если бы его не было, – добавила Син, помолчав, чтобы перевести дыхание, – это все равно ничего бы не изменило в наших отношениях.