Прячем лица в дыме
Шрифт:
Вопрос прозвучал так буднично, точно он на самом деле ничего не значил. Рена посмотрела на профиль Лаэрта, но его лицо оставалось беспристрастным. Наверное, он правда по-настоящему не боялся за себя, ему был важен только брат.
Разу это тоже было важно. Рена до сих пор переживала насчёт того, как поступит друг, когда встретится с Лаэртом лицом к лицу. Решать только ему, и никакие миллионы не могли отнять у него это право. Но решение следовало строить на правде, а то, что Лаэрт знает что-то такое, что неизвестно Разу, нортийка не сомневалась.
— Я
Удивившись, Адван встал напротив Рены.
— Что ты задумала?
Узнать правду. Пусть братья не могли поговорить напрямую, но расчёт был на то, что Раз пойдёт следом и услышит слова, которые Лаэрт не сказал ему лично. Это был нечестный приём, но Рена чувствовала, что только так она даст им настоящее право выбора.
— Я правда хочу поговорить с тобой, — как можно честнее ответила девушка. — Наверное, я выбрала самый неподходящий момент, но это нужно.
Оркестр закончил играть мелодию. На сцене появился мужчина во фраке, готовый сказать торжественную речь. Гости замолкали и поворачивались к нему лицами.
— Хорошо, идём, — кивнул Лаэрт и первым направился к выходу в виде арки из тонкой золотой проволоки, украшенной цветами.
Приехали последние гости и заспешили через арку на голос мужчины во фраке. Рена осторожно взяла Лаэрта под руку, чтобы не потерять его в толпе, и вместе они вышли в коридор, устеленный толстыми коврами.
Девушка потянула учёного за поворот. Она помнила план дворца, и вся её надежда была на то, что нужные комнаты открыты, а Раз пойдёт следом.
Прячась за спинами гостей, цветочными композициями и мраморными статуями, Раз внимательно наблюдал за Реной и Лаэртом. Самый проклятый человек на земле, казалось, специально вставал так, чтобы не показывать лица. Раз видел его спину или профиль, но никак не мог поймать взгляд брата. Это не было нужным, не стоило раньше времени показывать себя, но до безумия хотелось посмотреть на Лаэрта — спустя столько лет, спустя столько ненависти и проклятий.
«Тысяча один, тысяча два, тысяча три…» — быстро пронеслось в голове.
Наверное, несмотря на самоуверенные слова, что дело закончится сегодня, у них был самый непродуманный план из всех. В первом, лёгком варианте Раз следил за Лаэртом, Найдер разведывал обстановку, затем они забирали учёного. Пока ничего не препятствовало такому развитию событий, да и прошло всего восемнадцать минут, но Раз уже не мог ждать и чувствовал, что что-то идёт не так.
«Тысяча двадцать пять, тысяча двадцать шесть, тысяча двадцать семь…» Он сжал футляр с таблетками, лежащий в кармане брюк. Мысли снова стали выстраиваться в холодной равнодушной последовательности.
Раз боком проскользнул между двумя группами разговаривающих и встал рядом со столом с шампанским, спиной к Лаэрту и Рене. Они были совсем близко, но недостаточно, чтобы услышать слова. Быстро обернувшись, Раз скользнул взглядом по фигуре брата и снова уставился на стол.
За прошедшие шесть лет
Заметив, что Рена и Лаэрт направились к выходу, Раз с хмурым видом скользнул следом. Девушка изменила план. Ей полагалось оставаться с учёным в окружении людей, чтобы к нему было легче подобраться.
«Восемь тысяч семьсот пятьдесят, восемь тысяч семьсот пятьдесят один…» Раз, таясь всё меньше, уставился в спины прожигающим взглядом. Рена держала Лаэрта под руку, и они, шагая под аркой из цветов, так гармонично смотрелись в окружении аристократов, на приёме в настоящем дворце, словно это была их жизнь, общая жизнь.
Раз достал из кармана игральные кости, посмотрел на грани — семёрка, которую считали числом удачи — и быстро убрал назад. Удача им не помешает. Дело надо выполнить любой ценой, а все эти глупые мысли — выбросить да побыстрее
Когда Раз вышел из зала, он едва успел увидеть, как пара свернула. Он прошёл до конца коридора и замер, осторожно поглядывая за угол. Оба скрылись за дверью одной из комнат. Раз вспомнил план дворца — Рена явно знала куда идти, но что она задумала?
Сначала соседняя дверь не открылась, но Раз толкнул её посильнее, и створка поддалась. Судя по запаху сигарет и вина, кто-то совсем недавно ушёл отсюда. Раз осмотрелся. Комнаты спланировали едиными, но затем их разделили двумя перегородками, между которыми появился узкий замкнутый коридор. Было это результатом ошибки или хитрости, но сейчас оно служило им на руку. Наверное.
Центр правой стены занимала большая картина, тянущаяся от пола почти до потолка. Раз осмотрел её и потянул за раму на себя — полотно оказалось потайной дверью и послушно открыло проход. Это было узкое пространство — не больше сорока сантиметров, но длинное — метра три, во всю ширину комнаты. Напротив — ещё одна дверь-картина. Раз коснулся обратной стороны, но не толкнул её, чтобы перейти в соседнее помещение. Он закрыл первую дверь, оставшись в темноте, и прислушался.
Должно быть, перегородки были совсем тонкими — голоса разговаривающих слышались так хорошо, словно они стояли прямо здесь, всего в нескольких сантиметрах.
— Опять вопросы, — Лаэрт ответил лениво-насмешливым тоном.
Его голос звучал старше, чем помнил Раз, но всё равно так знакомо.
— Да, — настойчиво сказала Рена. — Конечно, ты снова можешь взять паузу и не отвечать, но я прошу, расскажи мне правду. Что тогда произошло?
Хотелось заорать: «Нет!» Она что, хотела, чтобы Раз услышал Лаэрта? Услышал, как собственный брат врёт и ищет оправдания?
— Это слишком долгий рассказ. Я не хочу, чтобы после него ты стала хуже думать о Киразе или бояться его.