Прячем лица в дыму
Шрифт:
9. Такой хороший светлый мальчик был
Раз цепко оглядывался по сторонам, продолжая удерживать на лице улыбку лживого добродушия. Дядя не показывался. Он был уверен, что узнает того даже из тысячи – не узнает, так почувствует. Но то ли это оказалось ему не под силу, то ли старик просто не пришел.
Стеклянный стол в центре зала был подсвечен синим изнутри и казался настоящим айсбергом. Над нем стояла пирамида из бокалов с шампанским.
– Так в таком мирке ты рос? – насмешливо спросил Найдер.
Раз помолчал, но затем решил признаться:
– У нас каждую неделю проходили приемы. Родители постоянно бились за финансирование и не упускали возможности подлизаться к научному совету.
Ухмылка на лице оша стала шире:
– И тебе нравилось? Наверное, всю неделю ждал, чтобы надеть новый костюмчик и покрасоваться перед всеми?
– Да, до сих пор скучаю. Вы же не цените мои костюмчики.
Раз загнул рукава, чтобы они не болтались слишком низко, и рассказал:
– Ужасное время было, если честно. Я ненавидел эти приемы, но родители заставляли нас здороваться с каждым, всем улыбаться и ничего не спрашивать – мало ли чего сболтнем. Поэтому мы при первой же возможности сбегали наверх.
– Мы?
«С братом», – слова застыли в воздухе. Это все лишнее, лишнее.
– Неважно, – буркнул он и расстегнул несколько верхних пуговиц – в кафтане было жарко, и тело уже покрылось потом.
Оша указал ему за спину.
– Тебя там минуту ждут.
Раз быстро обернулся. Девушка, которая до этого была у пирамиды из бокалов с шампанским, робко стояла позади, а встретившись с ним взглядом, быстро покраснела. Раз вопросительно поднял одну бровь. Незнакомка так и замерла, затаив дыхание.
– Вы что-то хотели, дана? – он поторопил ее.
– Быть может, мы потанцуем, дан? – девушка покраснела еще сильнее, хотя казалось, больше уже некуда. – Меня зовут Кина Олитаер, я…
– Спасибо, дана Олитаер, я занят.
Смущенная Кина не успела отойти, как Найдер в голос рассмеялся.
– Заткнись, – буркнул Раз.
Он обернулся. Олитаер что-то яростно шептала, а ее подруги с недовольным лицом смотрели в их сторону, но не на него, а на оша.
– А почему они на меня теперь пялятся? – спросил он.
– Да кто их знает, – Раз махнул рукой.
Они перешли во второй зал, продолжая высматривать Тикана Адвана.
– Что они все в тебе находят? – фыркнул Найдер.
Раз пожал плечами в ответ.
– Круги под глазами? Блеск в глазах из-за таблеток? Нездоровую бледность? Наверное, думают, что я совсем больной, и хотят утешить перед смертью. Ну и костюмчики, конечно.
Но Раз знал. Тот смешной рыжий мальчик с веснушками, над которыми посмеивались, вырос и стал похож на настоящего аристократа: темная медь волос, тонкие черты, пронзительные карие глаза на бледном лице – да, пожалуй,
От Джо он слышал другую версию: «На тебе лежит печаль. Тебя хочется пожалеть и прижать к себе». Но Раз не просил жалости. В пожалеть, прижать нуждался тот мальчишка – не он.
– Ладно, – вздохнул Найдер, перекладывая трость из одной руки в другую. – Давай уже найдем чертового Адвана.
Они еще раз осмотрели три зала, затем перешли в курительную комнату. В одной части на диванах сидели мужчины, курили трубки и переговаривались, в другой стояло несколько игральных столов, за которыми гости метали карты на стол. Среди них сидел Тикан Адван, сжимая пальцами пузатый бокал.
За тринадцать лет мужчина едва изменился: в волосах добавилось седины, на лице – морщин, но он казался таким же сильным, шумным и деятельным, каким запомнил его Раз.
«Десять, одиннадцать, двенадцать…» – начал он.
На секунду Тикан оторвал взгляд от карт, поднял голову – глаза у него были серые, как у отца и у Лаэрта. «Сто тысяч один, сто тысяч два, сто тысяч три…» – десятков оказалось мало, чтобы совладать с собой.
– Сыграем? – громко спросил Раз у Найдера.
Оша на секунду поджал губы, а затем также громко ответил:
– Отчего бы нет, друг мой.
Раз первым подошел к столу, за которым сидел Тикан. По количеству и расположению карт он безошибочно узнал покер – любимую игру кионцев. Да, азарт у дяди тоже остался прежним.
– Хотите сыграть? – Тикан спросил первым.
– Охотно, – откликнулся Раз.
– Минуту, даны, мы уже заканчиваем. Готовьте ваши деньги, – Тикан плотоядно улыбнулся, оглядывая приличную кучку линиров перед собой. Его соперники – трое мужчин – выглядели куда менее счастливыми.
Когда игра закончилась, один вышел, Раз и Найдер подсели за стол. Слуга услужливо поставил перед ними пузатые бокалы с бренди, пахнущим сладостью и грушами.
– Делайте ваши взносы, даны.
Тикан пододвинул в центр купюру в тысячу линиров: все, что было выше сотни, печаталось, меньше – чеканилось. Раз и Найдер бросили сверху такие же красные ассигнации.
На стол выложили пять общих карт, игрокам – по две в закрытую. Раз с любовью взял их. Пятьдесят две карты, тринадцать рангов, четыре масти – такой красивый четкий порядок. Он оценил то, что ему досталось: тройка и восьмерка пик. Ладно, посмотрим.
– Ну что, уважаемые даны, отказываетесь или повышаете?
Найдер с ухмылкой кинул на стол еще две купюры в тысячу линиров, Раз ответил тем же. Взгляд Тикана сиял:
– Повышаю! – яростно воскликнул он и погладил лысеющую макушку.
Раз и Найдер продолжили повышать, Адван – тоже. Хотя тот все чаще тянулся к бокалу – блефовал и нервничал?
На четвертом раунде торговли Раз и Тикан столкнулись взглядами, как два опытных соперника. Дядя выложил на стол пять червовых карт. Раз – пять пик.