Прячтесь! Будет ограбление!
Шрифт:
Сев за компьютер, он отыскал папку, куда сгружались видео-файлы со стоявшей на плазме веб-камеры, и принялся изучать записи. Кто и почему решил обнести его магазин, он понял почти мгновенно, едва увидев, как один из обмазанных гуталином налетчиков запихивает за пояс журналы его издательства.
— Здравствуй, голубчик, — мрачно улыбнулся Давыдов и клацнул на клавишу мышки, остановив видео, на котором застыла вполне узнаваемая физиономия Гоши Покровского. — Ну сучонок, ты попал.
Отправив картинку на принтер, Давыдов набрал на сотовом номер.
— Алле, Давид.
Записав адрес и номер сотового, захватив картинку с принтера и номер своего журнала, Давыдов вышел из подсобки, запер решетку и дверь и велел разминающему затекшее тело продавцу:
— Слушай сюда, ниндзя. Никакого ограбления не было. Я разберусь со всем сам.
Радостно насвистывая, в приподнятом расположении духа, Давыдов покинул магазин и отправился по указанному фотографом адресу.
Глава 17
Зайдя в подъезд хрущевки и дождавшись лифта, Глебов нажал кнопку последнего этажа и, когда лифт, тарахтя, пополз вверх, наконец дал выход своим чувствам:
— Как могла получиться такая лажа?! Почему все, что мы сперли, — это костюм для садо-мазо?!
Шутов поправил очки.
— Могу предположить, что мы ошиблись сейфом. Я видел в магазине дверь — может быть, сейф с баблом был за ней.
— Да, давайте вернемся и проверим, что было за дверью, — предложил Покровский.
— Полностью тебя поддерживаю, чувак, — кивнул Шутов.
— Вы охренели?! Какое вернуться? Вы, два придурка, засветили свои рожи! Скоро ваши фотороботы будут висеть на каждом дереве! Все обязательно запомнят идиотов, которые ограбили секс-шоп!
Шутов пожал плечами.
— Да кто нас опознает по фотороботу? Мы же не какие-нибудь кинозвезды. Правда, Гоша?
Покровский кивнул, однако его глаза отчего-то суетливо забегали по исписанным похабными надписями стенкам лифта.
— Подумаешь, облажались, — философским тоном заметил Шутов. — В первый раз все лажают. Вспомни, Серега, хотя бы свой первый секс. Что, все прошло как надо? А стать хорошим преступником намного сложнее, чем просто удовлетворить девушку. Зато во второй раз у нас точно все получится. Теперь мы умеем действовать как настоящие грабители и можем подумать о серьезном деле. Как насчет грабануть банк? В банке точно есть деньги.
— Да ты-ты-ты… просто дьявол, бес и сатана! Даже хуже! Как я вообще мог послушаться тебя?! Знал же, что получится какая-нибудь дикая херь! — Глебов кое-как подавил желание немедленно придушить рыжего и буркнул: — Вы можете делать, что хотите, а с меня хватит. Я больше не буду ни во что ввязываться. Грабьте, убивайте, похищайте людей, насилуйте старушек — мне пофиг.
Почесав щеку, Шутов задумчиво пробормотал:
— А похищать людей и требовать выкуп — не такая уж и плохая идея. Это проще и выгодней.
Не выдержав, Глебов со всей дури двинул рыжего кулаком под дых. Развернулся к открывающимся дверям — и резко вскинул вверх руки, ибо прямо ему в лицо уставилась черная дырочка накрученного на ствол пистолета глушителя.
—
Сидя на стуле в комнате незадачливых грабителей, закинув ногу на ногу, Давыдов поигрывал пистолетом, наблюдая за стоящими на трясущихся руках в упоре лежа Шутовым с Покровским и лениво отжимающимся Глебовым.
— Восемьдесят один, восемьдесят два, восемьдесят три, — монотонно считал Сергей.
Руки окончательно выдохшегося Шутова подломились, и он со стоном рухнул на пол.
— Что, бандитики, осознали свою ошибку?
— Все, достало, — поднимаясь, сказал Глебов.
— Упал и продолжил отжиматься! — велел Давыдов.
— Да пошел ты! Думаешь, напугал меня своей игрушкой?
Вытянув руку, не целясь, Давыдов нажал на курок. Пистолет едва-слышно чихнул, и в паре сантиметров от носка кроссовка Глебова в линолеуме появилась маленькая дырочка. Из нее вверх потянулась струйка дыма.
Резко рухнув на пол, Глебов принялся энергично отжиматься.
— Восемьдесят четыре, восемьдесят пять, восемьдесят шесть…
Когда счет перевалил за полторы сотни, а признаки усталости все никак не проявлялись, Давыдов поинтересовался:
— Служил?
— Сто пятьдесят девять… Да… Сто шестьдесят… Служил…
— Это заметно. Ладно, сели на пол и вытянули ноги.
Смертельно напуганные парни охотно подчинились. Оглядев их вспотевшие лица, Давыдов спросил:
— И кто из вас, уродов, решил организовать ограбление?
Не сговариваясь, Глебов с Покровским указали на Шутова и хором заявили:
— Он! Вот он!
— Парни, вы чего? — обиделся Шутов. — Своих не сдают.
— Кто предложил обнести мой магазин?
На этот раз целью стал Покровский.
— Это все он! Вот он!
— Ну, Георгий, ну мразь. Думал, если замажешь рожу, я не смогу узнать свою лучшую модель?
Засунув руку за пазуху пальто, Давыдов вынул и кинул на пол пред парнями номер «Горячих мальчишек».
Нетрудно себе представить то удивленное выражение, которое появилось на лицах Глебова и Шутова, когда они распознали в красующемся на обложке мускулистом красавце их соседа по комнате, о котором, как им казалось, они знали абсолютно все. Но еще больше они поразились прочитав название журнала и осознав, для какой именно аудитории он издавался.
— Святые помидоры, — обалдело пробормотал Шутов, вылупившись на откровенную фотку Покровского. — Гоша, что это?
— Да, Гоша, как это понимать? — на всякий случай отодвигаясь подальше друга, спросил Глебов. — Как ты мог скрывать такое?
Густо покраснев, Покровский попытался оправдаться:
— Парни, честное слово, я сам не знал, для кого снимаюсь! Фотограф меня обманул!
— Святые помидоры, — снова повторил Шутов, взглянул на Давыдова и вдруг разродился очередной идеей: — Мы совсем не против, если Гоша один ответит за все. Это он решил грабить вас, а мы так, были на подхвате. Можете пользоваться его задницей сколько угодно.