Прячтесь! Будет ограбление!
Шрифт:
Отлично! Труп есть, свидетель, он же жертва есть — мусоркам придется только правильно оформить бумажки, и дело можно считать закрытым. Тупоголовым ментам ни в жизнь не разобраться в хитросплетениях событий последних пары дней. А то, что будут пытаться нести в свое оправдание три придурка… да кто же им поверит?! Любой следак скептически воспримет все объяснения людей, пойманных с огнестрельным оружием и с трупом в их квартире.
Давыдов прекрасно понимал образ мыслей законников и мог предсказать их действия наперед, благо опыт имелся. И он прекрасно знал, что сумеет отмазаться.
Определившись с дальнейшими действиями, Давыдов направился обратно в комнату. Из которой вдруг донесся треск дерева.
Переступив через порог, Давыдов в сердцах выругался — Синявкин таки разломал стул. Разведя в стороны руки, он скинул обернутое вокруг себя одеяло и предстал во всей красе — в плавках, со множеством ран и примотанными к конечностям ножкам и остаткам спинки стула.
Три идиота, произнес про себя Давыдов, ну кто же привязывает пленников к деревянным стульям? К батарее их надо вязать, только к батарее…
— Презервативы штопанные, — пропыхтел Синявкин, схватил со стола ножницы и принялся резать скотч. — Костя, что ты здесь делал?
Невольно напрягшийся Давыдов выдохнул от облегчения. Похоже, Синявкин был не в курсе, зачем, кто и по чьему приказу его похитили, раз еще не пытается прибить своего бывшего напарника.
— То же, что и ты. Меня похитили, — буркнул Давыдов. — Они разве тебе ничего не сказали?
— Да я вообще не в курсе, что творится. — Разрезав скотч, Аркадий рывком, вместе с волосками, оторвал от своей руки часть спинки. — Я был дома, завтракал, и больше ничего не помню. Как отрезало. Очнулся уже здесь. Пришел в себя, когда меня пытался… тьфу, аж противно… когда меня пытался засосать какой-то кретин в маске. Потом меня били током, долбанули чем-то по башке, и я снова вырубился. Очухался уже на стуле. — Со стоном он оторвал скотч от второй руки. — Эти скоты заклеили мне рот, воткнули в уши какую-то жуть и надели, — он пнул валяющуюся под ногами маску, — эту шнягу. — Поразмыслив над своими словами, Синявкин озадаченно уставился на Давыдова. — Чо вообще происходит? Меня чо, похитили сатанисты?
Давыдов пожал плечами.
— Мне они тоже ничего не сказали.
— Вот уроды… — Морщась от едкой боли, Синявкин оторвал ножку стула от ноги. — Похищают людей и не говорят зачем. Хобби у них такое, что ли? — В глазах Синявкина мелькнула искорка недоверия. — Так как ты здесь оказался, Костя?
— Может, нас повязали из-за наших бывших делишек? — нашелся Давыдов.
— Типа мстят? — Потрепав короткий ежик волос, простодушный Синявкин согласился с предположением товарища. — Черт, двадцать лет уже как в завязке, и вот те на. Кого ж мы так обидели? Хотя… мы много кого могли обидеть.
Избавившись от скотча, Синявкин подошел к шкафу и принялся копаться в поисках одежды. Один за другим на пол летели джинсы, футболки с дурашливыми рисунками и клетчатые рубашки с коротким рукавом.
— Даже одежды нормальной нет, — проворчал Синявкин. — Козлы… — Остановив свой выбор на строгих черных брюках и белой сорочке, он прикинул на себя их размер. Одежда была велика, причем намного, но в остальной
Давыдов заколебался. Если убивать Аркадия, то сейчас. Но… но Давыдов с пистолетом и без него были двумя разными людьми. Без пушки он был просто дерзким коммерсантом, прекрасно осознающим физическое превосходство других мужчин и старался не зарываться. С пистолетом же планка падала и он превращался в безжалостного, глумливого Кощея, не боящегося никого и ничего.
Пальцы крепче стиснули рукоять ножа. Цель была крайне удобной, если бить, то прямо сейчас… но в памяти все еще свежи воспоминания, как Аркадий, получив два серьезных ножевых ранения в потасовке в баре, легко и непринужденно раскидывает четверку бросающихся на него молодчиков.
— Аркаша, что будем решать?
— Пушка есть?
— Была. Теперь она у наших похитителей. Дома есть гладкоствол.
— Хреново. Три упырька с пушкой… могут и завалить. Придется сваливать и ехать за ружьем. — Аркадий, натягивая рубашку, кое-как застегнул пуговицы на слишком выпирающем животе.
Давыдов широко улыбнулся — вот вскоре и подвернется стопроцентная возможность избавиться от чересчур опасного и живучего кредитора. Нож против него ничто, зато когда в руках окажется дробовик… тут-то банкиру и конец.
Закатав рукава и подогнув штанины, Синявкин придирчиво осмотрел себя.
— Сойдет. Потом переоденусь. — Он заправил рубашку в брюки, поморщился. — Ща сгоняю в сортир и поедем.
Отыскав туалет и справив нужду, Синявкин зажег свет в ванной, открыл дверь и замер.
Икнув, возникший за спиной Давыдов обреченно спросил:
— Ну а это кто еще такая?
Сидящая на краю ванной Амира встрепенулась и задергалась.
— Что будем с ней делать? — поинтересовался Давыдов.
— Возьмем с собой.
— Аркаша, ты вправду собираешься таскать ее с нами?
— Не оставлять же ее этим уродам? Только представь, что они могут с ней сделать! У меня дочь ее возраста! Я себе не прощу, если с ней что-нибудь случится! — Подойдя к девушке, Синявкин аккуратно отодрал от ее лица скотч. — Так, только не бойся и не кричи, деточка. Мы тебе ничего не сделаем. Клянусь.
— Вы кто? — испуганно пискнула Амирова.
— Мы это… — Синявкин замялся, не зная, что бы такое ответить, чтобы девчонка, не закатила истерику.
— Полицейские, — пришел на помощь Давыдов. — Я майор Фурса, а он подполковник Кабанов.
— Так оно и есть, — восхитившись находчивостью друга, закивал Синявкин и дал волю воображению. Суровому в своей простоте. — Мы расследуем деятельность банды сатанистов. Свирепые подонки… Уже столько людей перебили и сожрали. Даже нас хотели пустить на консервы. Но ничего, недолго им осталось. Скоро мы их повяжем. — Отматывая скотч от запястий девушки, он нежным тоном произнес: — Так, девочка. Будь умницей и постарайся не задавать вопросов, чтобы не мешать нам. Просто знай, теперь все будет в порядке. Теперь ты в безопасности. Мы позаботимся о тебе…