Прячьтесь! Будет ограбление!

Иванов Стас

– Мы никуда не побежим! – Глебов протянул друзьям сценарий в папке файле, вытащенный из сумочки Амировой. – Ну... может, побежим. Но сначала выясним, что с Аней.

Взяв сценарий, Шутов пробежался взглядом по титульному листу, на котором было написано:

Дипломная работа, для фестиваля игровых фильмов, короткий метр.

Название: Карнавал обреченных, жанр – триллер, драма, криминал.

Автор – Шутов Антон, режиссер – Глебов Сергей.

В ролях – Георгий Покровский, Анна Амирова...

Продюсер – Валерий Амиров. Бюджет – 10000 у.е.

Он вынул один из

листов.

– О да, это одна из моих первых работ, – прошептал Шутов. – Черт, какие отвратительные и наивные диалоги. Нужно переписать заново... Я не понимаю, что все это значит? Я точно не писал этот титульный лист. И почему два актера уже утверждены на роли? Что же это получается, съемки будут? И продюсер... папа Ани. Как-то все странно...

– Идиот! – кинул ему Глебов. – Это награда за нашу помощь! Это наш билет в большое кино! – Он схватился за голову. – Она хочет сниматься в своем первом фильме для фестиваля именно с нами. И даже все организовала. Она пришла, чтобы сообщить нам эту новость, а мы... мы... впутали ее в наши дела! Черт, эти два гада могут с ней сделать такое... А-А-А-А-А!

Наблюдая за мечущимся по комнате другом, Гоша констатировал:

– Кажется, он немного расстроился.

Шутов взлохматил волосы.

– Ладно, признаю, я был неправ насчет Аньки. Все-таки она прикольная и правильная девчонка. Гоша, гони телефон, который нам дал Давыдов. Будем спасать нашу прекрасную принцессу, пока наш принц, – он кивнул на Глебова, молотящего кулаками по дивану, – не принялся за нас.

– Уже что-то придумал? – обрадовался Гоша.

– Ничего я не придумал. Буду импровизировать.

Набрав единственный в книжке номер, Шутов приложил телефон к уху. Ответили очень быстро.

– А, ну привет, бандитики, – раздался наглый голос Давыдова.

– Кто звонит? – послышался приглушенный голос Синявкин. – Эти уроды? Дай сюда трубу!

– Девушка у вас? – в лоб спросил Шутов.

– У нас, у нас, – ответил Давыдов и тише, куда-то в сторону: – Аркаша, я сам поговорю с ними. Не лезь. – Голос снова стал громче. – Значит так, в семь утра будьте на пятьдесят первом километре московского шоссе. Там будет съезд. Проедете три километра по лесу и уведите старый домик. Будем ждать вас там. Вам ведь надо закончить вашу работу и подчистить все за собой, не так ли, бандитики? Сделаете все, и разбежимся по-хорошему. Если не придете, ну... всякое может случится. Из-под земли вас достану. Не я, так другие. Короче, вы меня поняли.

– Давыдов, что ты мутишь? – снова донесся голос Синявкина.

– Все, в семь утра на пятьдесят первом километре, – повторил Давыдов. – Не опаздывайте.

В трубке послышались короткие гудки отбоя.

Постукивая телефоном по ладони, Шутов мрачно сообщил:

– Парни, нам только что забили стрелку. И у меня такое чувство, что нас на ней будут жестоко мучить и убивать.

– Что с Аней?! – спросил взявший себя в руки Глебов.

– Говорит, что у них. Может, врет, может, нет. В любом случае, надо ехать и исправлять все наши косяки. Или Давыдов сам кончит банкира.

Глава 31

Александр Латихин, водитель, он же телохранитель Синявкина, был многом обязан своему шефу. Семь лет назад его, безработного инвалида-ветерана кавказской войны, буквально на улице подобрал незнакомый ему мужчина, когда он во время очередного приступа агрессии затеял драку с детьми гор и был арестован подоспевшим по вызову нарядом милиции. С появлением массивного мужчины представительской внешности, наблюдавшим за дракой и впоследствии отмазавшим его от ареста и неминуемого тюремного заключения, дела Латихина пошли в гору. Мужчина обеспечил его жильем, дал подъемные и так необходимую ему работу. Благодетель, святой – именно так думал Латихин о своем шефе и за него был готов убить любого. В связи с этим известие о том, что кто-то похитил и, возможно, пытал, его работодателя и близкого друга пробудило в Латихине давно уснувшую в нем ярость. Ведь если шефа не стало бы, что бы ему тогда пришлось делать? Куда податься контуженному ветерану без образования и с силиконовой, как настоящей, кистью-протезом? Снова жить на мизерную пенсию? Ну уж нет!

Преступники хотели не просто нажиться на его шефе, они, сами того не ведая, хотели вновь погрузить его, Латихина, в бездну отчаяния и нищеты. И за это они должны были поплатиться. Трем ублюдкам – никакой пощады!

– Простите меня, шеф, что нарушу ваш приказ, – прошептал Латихин и открыл дверь М5, заметив, как из подъезда дома выходят трое парней – двое обычной комплекции и один здоровяк.

Латихин на корточках, прячась за припаркованными вдоль пешеходной дорожки машинами, начал пробираться к замершей у скамейке при подъезде и что-то горячо обсуждавшей троице. До мужчины донеслись обрывки их разговора: оружие, банкир, стрелка, завалить, и в нем вновь вспыхнула всепоглощающая злость, какую он испытывал лишь во время боя. Убить, всех убить, сталью звенел в голове Латихина голос его покойного командира, и в этот раз ветеран был готов с превеликим удовольствием подчиниться этому приказу.

– Да постой ты! – Шутов держал Глебова за руку и не давал ему подойти к машине. – Мы не можем отправиться на стрелку без пушек! Нас же там просто убьют! На этот раз нам точно нужно оружие! Или ты надеешься, что банкир и Давыдов приедут на разборки с нами с пустыми руками?! Да они же должны думать, что мы реально очень опасные черти!

– Я согласен с рыжим, – кивнул Покровский.

– Вдобавок до семи утра у нас полно времени. Мы успеем что-нибудь раздобыть. И у нас уже есть пушка Давыдова.

Отцепившись от рыжего, Глебов поправил одежду и буркнул:

– Пушка есть, патронов нет. И вообще, мы не на войну собираемся. Наша задача спасти Аньку и банкира от Давыдова.

– Жаль только, что банкир не догадывается, что мы хотим его спасти, – ухмыльнулся Шутов. – Да и Анька тоже не алле, что на самом деле происходит.

– Чего ты лыбишься, гад? – заметив ухмылочку, почувствовал раздражение Глебов. – Все так запуталось только из-за твоих мега-гениальных идей.