Пряди о Боре Законнике
Шрифт:
— Обещал, — кивнул Фродди, не оборачиваясь ко мне. — И от слова своего не отказываюсь.
— Вы говорили, что расскажите, как это возможно сделать. Чем растопите лёд?
— Его растопит Великое Древо.
Гибберлинги громко зашептались друг с другом. Фродди не торопился пояснять свои слова. Он принаклонился и нежно погладил языки костра.
— Великое Древо пог… погибло вместе с Исой, — чуть запинаясь, сказали Ползуны.
— На Новой Исе будет новое Великое Древо, — отвечал Старейшина.
— Как
— Мы его вырастим.
В доме настала мёртвая тишина.
— А разве не пришёл час перейти от слов к делу и действительно возродить нашу Родину? — Непоседа повернулся и медленно оглядел всех собравшихся. — Сила Великого Древа настолько могуча, что способна изменить эти острова. Она растопит льды, прогреет мерзлую землю и…
— Но где мы возьмем… где нам взять семя? — зароптали гибберлинги и я вместе с ними.
Старейшина деланно удивился, а потом вдруг сказал:
— Пора готовить пир.
Краснощёкие резво поднялись и направились к выходу. Остальные гибберлинги тоже стали собираться.
Я растерянно огляделся и наткнулся на пронзительный взгляд Фродди. Он жестом показал, чтобы я остался тут.
Когда все вышли, Старейшина достал трубку и набил её табаком. При этом он всё так же странно поглядывал на меня.
— Ведь верный вопрос задали мои соплеменники. Где взять семя, а?
Я пожал плечами. Старейшина улыбнулся и поднял из очага уголёк. Раскурив трубку, он безапелляционно заявил:
— А его нам привезёшь нам ты.
— Что?
— Так ведают нам Узоры. Такова Судьба… твоя, между прочим.
— И где же я возьму ваше семя?
Старейшина выпустил несколько колец и начал:
— Великое Древо — наследие старых времён. Некогда в Сарнауте подобных деревьев были сотни… тысячи… Огромные леса покрывали материки.
— Что покрывали?
— Большие участки суши, что находились меж океанами. Настоящими океанами, полными солёной воды… Это было в ту пору, когда ещё эльфы и джуны были юными, только-только сформировавшимися народами.
— Так, вы хотите сказать, что где-то есть ещё… Великие Древа? Остатки древних лесов? — спросил я напрямую.
— Да. И мне известно, где можно их найти. По крайней мере, одно из таких древних чудес. Видишь ли, Бор, у меня среди друидов есть друзья. По моей просьбе некоторые из них, путешествуя с аллода на аллод, занимались поиском братьев и сестёр Великого Древа.
— Нашли, как я полагаю?
— Можно сказать и так. В Темноводье, недалеко от излучины реки Малиновки они обнаружили нечто подобное.
— Это точно? — неуверенно спросил я.
Фродди вздохнул.
— Надеюсь, что да. Так мне писал Велеслав Капищев.
— Кто он?
— Один из тех друидов, кто всем сердцем желает нашему народу добра и процветания. Нам надо достать семена с этого Древа, чтобы посадить
— И что этот Велеслав… не может их передать?
— Как всегда: не всё так просто. Не всё…
Фродди хмуро посмотрел на меня. И было в его взгляде что-то грустное, тягостное. Именно так Старейшина провожал меня на Нордхейм.
Нихаз тебя дери! — сердито прошипел я про себя. — Опять какая-то пакость!
— Люди, эльфы, гибберлинги… драконы… Ты, Бор, та важная Ниточка, благодаря которой, строится Узор каждой народности. Такова твоя доля.
— А что взамен получаю я?
Старейшина пожал плечами:
— Не знаю… не знаю… Это ты должен спросить у самого себя. Какова твоя заветная мечта? Чего ты сам искренне желаешь? Вот когда поймёшь это, тогда и выяснишь, что взамен.
Фродди так странно улыбнулся и вдруг сказал следующее:
— Я завидую тебе. Действительно, завидую… Ты молод, твоя рука крепка… Радуйся да живи.
— Да, тоже мне — радуйся! — фыркнул я. — А дают мне радоваться-то?
Старейшина глянул на брызги костра и уверенно сказал:
— Дают! Только ты этого не видишь… Не можешь увидеть.
— Почему? — раздражённо спросил я.
И вообще, подобный разговор меня стал утомлять. А тут ещё пирушка в Великом Холле…
Я подумал о Стояне и детях. Выходило так, будто сбежал от них прочь. А по-иному сейчас сделать не выходило.
— Ну, мой друг, пойдём! — Старейшина встал и по-приятельски похлопал меня по плечу.
И мы направились в Великий Холл.
13
Празднование было масштабным. Старейшина объявил всем про Искру Нордрака, про Договор с драконом и про то, что народ гибберлингов сделал ещё один гигантский шаг на пути к воссозданию Исахейма.
Потом было то, что назвали фейерверком. В ночное небо стреляли из самодельных пушек и вот по нему помчались стаи голубых «бабочек», затем в вышине распустились розовые и жёлтые «цветы». Следующий выстрел в темноте небесного свода зажглись мириады изумрудных звёзд.
Было красиво. До невероятного красиво. Гибберлинги ликовали, гуляли и пили до самого утра.
Я улучил минутку и сбежал с пира. Шёл тихими ночными улочками Сккьёрфборха. В это время в хмельном мозгу блуждали разные мысли. Большая их часть касалась Стояны и детей.
Вот я и отец! А раз так, то… то… И вот тут мои мысли начинали буксовать.
Я не знал, что нужно делать. Странно, да? Ведь то, что у меня будет ребёнок… вернее, уже дети, итак было ясно. Мы со Стояной шли вперёд, а когда достигли цели, стало вдруг понятно, что мне совершенно не известна дальнейшая дорога. Я не знаю ни как себя вести, ни что делать… По спине пробегали «мурашки», только от одной мысли, что я возьму на руки своих крошек.