Прямо за углом
Шрифт:
Туман поднимался. И больше не было слышно колокола.
Слепой забормотал-запел что-то, напоминающее молитву, мантру, звонко, хоть и негромко. Звук исходил у него откуда-то изнутри, возникая, казалось, в центре его тела.
Я знал, что это помогает слепым лучше чувствовать окружение, но никогда не слышал этой песни вблизи.
Мне показалось, лишь показалось, что даже время замедлилось от этого пения.
Два щупальца одновременно ударили в меня с противоположных сторон. Я ударил синхронно обеими ножами, остановив их прямо в рывке. До местных гвардейцев мне
Мантра Слепого помогала даже мне. Я чувствовал родство с этим народом, благость, которой Королева накрыла свой народ и меня. Странно, что такое было со мной впервые. Я всегда любил этот Холм и тем более Королеву, но оказывается, я не знал о них ничего.
Меня не подпускали к их сути, и раньше я мог о ней только догадываться.
Думаю, что если бы прямо сейчас я закрыл глаза, то мог бы продолжать бой и в темноте, как и слепец. Не то, чтобы я хотел проверить.
Туман поднимался.
— Придется бежать, — Слепец говорил, одновременно отсекая подступающие щупальца. Паузы между атаками все уменьшались. Нападения практически слились в один непрерывный штурм из тумана. Я больше не видел своих сапог, и бил скорее по теням в тумане под ногами.
— Я остаюсь, — сказал Дуэ, выразительно шевельнув ногой. Из раны неторопливо текла кровь, и я видел, что даже стоять Дуэ все тяжелее и тяжелее. Нестрашная рана, если бы было время на перевязку и отдых. Пусть хоть полчаса. Но в запасе не оставалось и минут. Бежать с такой раной — это лишь вопрос как умереть — стоя на камне или убегая.
— Отвлечешь? — внешне бесстрастно спросил Уно.
— Отвлеку, — кивнул Дуэ.
Для меня этот день переоткрывал мир Холмов заново. Дуэ затопал по камню, на котором стоял, выплясывая танец со странным ритмом. Я уже видел что-то похожее. Подобный танец любили демонстрировать мужчины во время праздника низин — в день, когда туман под холмами достигал самой нижней точки.
Оказывается, это был не просто местный танец. Этот топот имел чисто практическое значение. Я это чувствовал по самому ритму, а даже если бы и не чувствовал — это было очевидно. Почти все шупальца, нападающие на наш круг, поменяли угол атаки и сосредоточились на пятачке, на котором находился Дуэ.
— Вперед, — скомандовал Слепой, и мы рванули, Уно впереди, затем слепец и я, слегка замешкавшись, оказался в конце отряда. Теперь в конце.
Времени оборачиваться не было. Первые секунд десять не было времени даже на то, чтобы дышать. Я с усилием начал втягивать в себя воздух лишь потом, после начального рывка.
Оглянуться я не мог, но, пока я слышал топот ног, отплясывающих безумный танец праздника низин, я знал, что Дуэ еще отбивается.
Туман поднимался.
Колокол больше не звучал.
Топот последнего танца Дуэ, прикрывшего наш прорыв, затих, оборвался, позади.
Туман поднимался.
Но мы шли вперед. Низкая цепочка — хребет — из холмов, поднималась здесь достаточно высоко, чтобы оказаться чуть выше тумана даже в высоком сезоне.
Если бы
Тем более сегодня.
Никто не говорил. Не обсуждал гибель Дуэ.
В конце концов, мы все считай мертвы. Часом раньше, часом позже.
Все, кроме меня.
И справа, и слева под нами расстилался туман. Ничего, кроме тумана, лишь местами разбавляемого вершинами холмов, едва видными через марево. Совсем чистых участков вокруг нас считай и не было, кроме нашего хребта.
Я огляделся. Зрелище завораживало. Туман, туман и туман везде.
Лучше, чтобы он был везде, потому что те туманные холмы, которые еще не накрыло полностью, показывали, сколько в этом мире реально чудовищ. Туман, там, где было «помельче» шевелился. Непрерывная масса живого куда-то ползла, двигалась, перемещалась.
Несомненно, что в крупную клетку эти монстры едва воспринимали наше существование. Мысли о том, что чудовища собираются вокруг людей — стандартные эгоцентричные мысли человека — моментально улетучивались.
Эти чудовища могли задавить любой город за секунды, столько их было.
Туман был не только их защитой, но и их клеткой.
— Мост впереди, — спокойно произнес Уно, — но…
Пауза затянулась, но я и сам видел, о чем хотел сказать гвардеец.
— Туман, — уверенно откликнулся Слепой.
— Туман, — согласился гвардеец.
Сто метров тропы перед мостом застилал густой туман. Слишком густой даже после всего, что мы уже преодолели. Да и мост был поглощен туманом, почти полностью, опоры, которые мы должны были разрушить, просто тонули в нем.
И туман поднимался.
I. Глава 4. Неспящие в тумане
Большой валун не должен был зарасти мхом. Но он был замшелым вопреки солнцу -ему повезло спрятаться в тени единственного дерева на тропе, какого-то местного неубиваемого варианта дуба, с мощной корневой системой, пробивающей себе путь внутрь холмов, достающей до водоносных горизонтов.
Корни бугрились, крутились прямо в воздухе в тех местах, где камни не дали им пробиться вглубь, разрывали и ломали эти камни на куски, если им давался хоть малейший шанс. Глядя на этот дуб, можно было подумать, что весь холм находится здесь только для него, как горшок с землей существует только для того, чтобы вырастить в себе фикус.
Мох все равно периодически выгорал на солнце, ближе к закату валун попадал под прямые лучи, но мох на то и мох, чтобы отрастать снова и снова. Кислая почва заставляла мох оживать, заползать на валун опять, оставлять споры, которые прорастали при малейшем дожде, от утренней росы, от тепла солнца, пробивающегося сквозь густую листву дерева.