Прямые пути
Шрифт:
Выбравшись со всем этим из каюты, Леск обложилась картами и достала волшебное зеркало. Рес смотрел, как она колдует с зеркалом, наводит «прицел» на небесные пятна, возится с «самострелом». Рес любовался ее сосредоточенным лицом и слушал объяснения: все это нужно было, чтобы отмечать на карте положение корабля и прокладывать путь. Леск говорила: «Мерять широту-долготу». С широтой проще — с помощью «прицела» померять угол между направлениями на Северную Звезду и небокраем, это и будет широта. А для долготы нужно время отмерять — «самострелом», который назывался «лук Аситы». Если его взвести, то спускаться он будет медленно, Леск объяснила:
— Видишь метки? Каждая из них —
Ну а с помощью волшебного зеркала Леск установила, какое из пятен на здешнем небе соответствует Северной Звезде, какое — солнцу. Здешние сутки могли отличаться по длительности от обычных земных, однако Леск, понаблюдав за небесными пятнами, убедилась, что все в порядке — время пересчитывать не надо.
Здесь, похоже, был вечный день, однако в обычном мире на Колдунье уже совсем стемнело, так что Леск легла спать. Рес остался на руле, воспользовавшись красным порошком из поясной сумки Леск, чтобы взбодриться — хотел увести «Фупу» подальше, вдруг Кадьор с дружками все же рискнет погнаться. Может и догнать — вдруг колдуны умеют выслеживать корабли в море, кто их знает, — потому нельзя обоим беглецам спать одновременно. Смотрел Рес вокруг и удивлялся — еще утром он был в совсем другом промежутке, учил детей сражаться, и вот теперь оказался посреди бескрайнего, возможно — бесконечного пресного моря. Дождался, пока жена проснется и сменит его на руле, и сам завалился.
Проснувшись, сменил Леск, а она пошла готовить завтрак, заодно по-быстрому осмотрела судно. Вскоре принесла горячие хлебцы из сухарей, солонину и бодрящий травяной отвар. Докладывала:
— Есть припасы — соленое мясо, сушеная рыба, мука, хлебцы, крупа, зерно.
— Зерно это хорошо — оно, проросшее, спасает от цинги.
— Нам двоим хватит на месяц, не меньше, — продолжала Леск. — Даже при плохом ветре до моря хватит, лишь бы не штиль. Похоже, на «Фупе» когда-то занимались морской охотой — есть три мощных самострела, разобранный лук, разделочные ножи, есть запас соли и золы для шкур. Несколько тюленьих шкур нашлось. Все содержалось в порядке, но давно не использовалось, то есть в последнее время на «Фупе» занимались не охотой, а… другим. Пожалуй, делами темными и тайными — я нашла обрывок свитка, написанного тайными знаками. И еще есть стальная шкатулка с замком. А украшений на ней нет.
— Закрытая?
— Да, но лучше и не пытаться ее взломать — может взорваться или выпустить ядовитый пар. Или сожжет кислотой то, что внутри. Есть рыболовные снасти, одежда, инструменты, запасные паруса. Есть оружие — меч, топоры, тесаки, боевые крюки. Много всего.
— Да мы богачи!
— Если считать в серебре, то богаче, чем вчера. Но все — краденное.
Ресу стало спокойнее — с таким снаряжением можно пару лет просидеть на каких-нибудь безлюдных берегах, да в той же Драконьей Пустоши. А там, глядишь, подзабудут про нарушителей древнего договора, можно будет вернуться к людям. А то обидно — только нашли, где приткнуться, даже неплохо устроились. И — снова беглецы, плохим местом оказались Первые Пороги.
Уступив руль Леск, Рес тоже осмотрелся. Сначала взялся за меч — не такой он был, как оставленный в Первых Порогах, шире, короче, сильнее искривлен. Однако сталь неплохая — не литая, конечно, но все же приличная, — по весу и развесовке меч Реса устраивал, дужка с гардой тоже достаточно широкие, что позволяет увереннее действовать острием в поединках, рубить на дальнем
Бледное небо, свет без теней, вечный день без солнца были слишком непривычными, раздражали, мешали сосредоточиться, постоянно хотелось закрыть или отвести глаза. Леск заставила себя смотреть долго и пристально, пока не привыкла, Рес тоже попробовал — не помогло, только хуже стало. Чтобы отвлечься забросил в воду снасть-перемет с кусочком сушеной рыбы, и почти сразу клюнула огромная, в локоть длиной сельдь. Потом — еще одна, не меньше первой. Леск почистила, поджарила. На вкус — обычная селедка, наелись до отвала. Рыба — хорошая новость, раз она здесь водится, то можно плавать долго. И, пожалуй, стоит уйти как можно дальше — чтобы вернуться в обычный мир в таких местах, где никто не ждет встретить нарушителей древнего договора. Потому что слишком далеко от Драконьей Пустоши.
Когда наелись свежей рыбы, настроение улучшилось, и Рес предложил переименовать кораблик. Задумались. Не то, чтобы ничего подходящего не могли выбрать, наоборот, слишком много имен приходило в головы, и все подходящие. В конце концов, Леск сослалась на какое-то древнее суеверие и предложила переименовывать, но не слишком — назвали кораблик «Эйка», как богиню плодородия у людей побережья. И многих побережниц так зовут, от богини пошло.
Проснувшись на следующие сутки, Рес снова забросил снасть, поймал несколько тупоносых рыб с яркой, радужно переливающейся даже в здешнем рассеянном свете чешуей и нежным, сочным мясом. Когда доели, Леск попыталась измерять широту и долготу, но не смогла прицелиться на северную точку — «Эйку» слишком болтало. Ветер явно усиливался, волны тоже.
Леск начала колдовать с волшебным зеркалом. Рассказывала:
— Здесь никакое волшебство не действует, только зеркало слушается. Я все перепробовала.
— А заклинание прямой тропы?
— Мы и так на тропе. Можем только сойти с нее.
— Да? Но и в других местах тоже не всякое волшебство действует.
— Дело в том, что волшебство зеркал это волшебство разума. Волшебные слова, знаки, зеркала, чистый разум. А здесь мне подчиняется только зеркало.
— Может, потому, что оно не только здесь? Оно же как-то показывает другие места, значит, оно не только здесь, но и там тоже. И во всех остальных местах тоже.
Леск нахмурилась, задумалась. Покачала головой:
— Этим нужно заниматься отдельно и не здесь. — И вернулась к зеркалу, показывала Ресу, если в нем проявлялось что-то важное. Первым делом нашла приемных родственников Реса. Все с ними было хорошо — сбежали в Алмазное княжество, устроились в порту Старая Буря у дальней родни. Рес и сам посмотрел, порадовался за близких людей. Но и позавидовал им немного.
Леск проверила Колдунью — около входа в морской промежуток никаких засад не видно, хотя беглецы в четыре глаза осмотрели прибрежные кусты. Главное — видно сам вход, а колдуны ведь всегда пользуются скрывающими заклинаниями. Просмотрели по быстрому всю реку — нигде ничего не скрыто, значит и остальные засады убрали.