Пряничные туфельки
Шрифт:
– Это невозможно, – сказала Ринна.
Она уже поняла, что происходит: Гаверик великодушно дал ей возможность побыть собой и осмотреться.
– Да, вы говорили это, – буркнул «дядюшка». – Мне надо знать, где печать графа! Тебе придётся вытряхнуть это из неё, идиот! – это снова относилось к Вернану, – и ступайте гулять! Девушка должна быть здоровой и румяной. Вы тоже пошевелите мозгами, Гаверик, если ещё умеете. Это и в ваших интересах.
Поначалу они молча ходили по дорожкам парка. Было мокро и холодно, но это освежало. Тёплый
– Это я, Вернан, – она осторожно коснулась его ладони. – Я тут. Не Гаверик.
Он тут же замер, медленно повернулся к ней.
– Вы снова шутки шутите, старый негодяй?
– Корзина пирожных, задаток два золотых. Булочки с ванильным кремом на набережной. Мы спорили, кто сколько съест, потом мне влетело от Исминельды. Леди нельзя много есть, и даже шутить на эту тему, я потом вам рассказала, помните? Спросите ещё что-нибудь…
– Леди Ринна! – он протяжно вздохнул, стиснул её пальцы. – Правда? Я уже не могу верить. В прошлый раз… вы выбежали ко мне, и тут же… – он замолчал, отступил на шаг и посмотрел ей в лицо. – Это ведь вы были? Но сразу исчезли. Я не знаю, как верить.
– Всё правильно, была и исчезла, – подтвердила Ринна. – Это не в моей власти. Он сильнее. Но у меня получается сопротивляться. Если он попробует снова… я постараюсь дать вам знак.
Он кивнул, рассматривая её с сочувствием.
– Хорошо бы. Но я уже не слишком боюсь, потому что терять мне нечего. Ради себя – нечего. Ради матери, сестёр – да. Если даже нас подслушают…
– Гаверик не может подслушивать, – перебила она. – Только завладеть моим телом полностью, стать мной. Правда, он может понять, что я чувствую. Но вряд ли это важно.
– Если нас и подслушают, это мало что изменит, – закончил Вернан. – Дядя перестал мне доверять, после Лаверри. Он прав, я бездарь, мог бы действовать ловчее. Он ещё говорит про наш брак, но, как мне кажется, уже примеривает это на себя.
– Вы шутите?.. – она вздрогнула от ужаса и негодования.
– Почему? – он криво усмехнулся. – Он вдовец, ещё не стар и, наверное, помнит, что делать с женой. Странно, что он так не задумал с самого начала. Наверное, чего-то опасался и хотел при случае подставить меня. Давайте продолжим гулять, – он протянул ей руку, – нас видят охранники.
Она положила руку ему на локоть, он легонько пожал её пальцы.
– Вы ещё тут? Сколько пирожных обычно заказывала себе эсса Исминельда?
– Ни одного, Вернан. Она их не ела. Это всё ещё я.
– Хорошо, – он вздохнул, – леди Ринна, поймите правильно, я полон дружеских чувств к вам. Но я хотел жениться на другой девушке.
– Я очень рада. И я замужем за другим мужчиной, Вернан. И развестись не будет просто. Но если это случится… И меня заменят у алтаря… Он на это рассчитывает? Думаете, Пламя при этом одобрит брак? Я никогда добровольно не выйду за него!
– Неправильно, леди Ринна, – Вернан опять пожал ей руку. – Если вы станете вдовой,
– Пока… жив? – медленно повторила Ринна. – Вернан, у него не было смертельных ран. Колдун его быстро вылечит. Или… ещё раз? – она тут же подумала, что Ивар наверняка раздобудет амулеты взамен украденных, так что о других покушениях можно не беспокоиться.
– Этого не потребуется, – сказал Вернан. – Простите, что огорчаю. Стреляли из охотничьего арбалета, на болте был действенный яд. Кан наверняка должен был умереть, проболев неделю. Странно, что он ещё жив. Кстати, ему в тот же день стало хуже, и его куда-то увезли из Лаверри.
Это опять был ужас, но тут же она вспомнила – гильдейская пряжка Рика. Пряжка тоже амулет, причём от ядов. Ринна перевела дух. Пряжку Гаверик не стащил, не догадался! Поэтому Рик не умрёт.
Она отвернулась, улыбнулась:
– Я буду надеяться на лучшее.
И тут же испугалась опять – а почему Рику стало хуже?! Ведь яд не должен был действовать. Слабый амулет? Яд чем-то усилен? Это очень дорого, должно быть, но тут уже давно никто не экономит…
Вернан успокаивающе поглаживал её по руке.
– Я вам сочувствую, леди Ринна. Просто очень надеюсь, что вы не станете сильно переживать из-за его смерти. Вас выдали насильно за чужого человека, и это было недавно. Если я не прав, простите. Но умоляю, думайте сейчас о себе. И хорошо бы немного обо мне, чтобы мы оба спаслись. Скорбеть будете потом. При этом я не претендую на вашу руку.
– Ах, Вернан! Если бы вы объяснили мне всё сразу, при первой встрече! – воскликнула она.
– Я сожалею, – он поморщился. – Но и вы поймите. Доверяться я не рискнул. Хотел переиграть всех. А что получилось, вы знаете. Если бы вас не увезли в монастырь… – он махнул рукой, – что теперь говорить.
– Что вы намерены делать, Вернан? – она умоляюще на него посмотрела.
На кого ей ещё тут надеяться?..
– Не могу сказать, – он отвёл взгляд. – Простите. Я слишком хорошо помню, как мы говорили, а потом ваш взгляд изменился, и я каким-то чудом догадался, что это больше не вы. Это страшно, леди Ринна. Просто подождите.
– Хорошо, – вздохнула она.
Если так рассуждать, то он уже наговорил много лишнего. Но бездумно ждать и доверять? Слишком трудно. Просто невыносимо. Она попросила:
– Вернан, тогда расскажите, что было в Лаверри. Я имею в виду – тогда…
– Когда мы вас забрали? – он понятливо кивнул. – Да, я приезжал за вами. Я же вроде как возлюбленный. Со мной были стражники, и дядя заручился чьей-то высокой поддержкой, уж не знаю, как. Я со стражей поднялся в вашу комнату, когда уже всё было сказано. Вы плакали и просили прощения. Я даже усомнился, точно ли это Гаверик, потому что редкий мужчина, мне кажется, может такое изобразить.