Прятки для самоубийц
Шрифт:
– Окей, дядь, не рефлексуй!
Он поднял две руки вверх.
– Коно, – сказал парень.
– Одзава. Вот и познакомились, – я отпустил парня.
Я сел напротив Коно.
– Теперь рассказывай, что к чему, – сказал я.
– Это игра "Прятки для самоубийц". Люди, которые пытались самостоятельно свести счёты с жизнью, попали сюда. Надо пройти несколько игр, только те, кто пройдёт все испытания, сможет вернуться к прежней жизни.
– По факту, мы во сне?
– Нет, это другая реальность. Ты подписал договор, теперь будешь играть, как все.
– Договор!?
– По факту, все люди, которых мы встретим –
– Что сказать, – я прикусил губы. – Круто сейчас молодёжь живёт.
– А ты как сюда попал?
– Не помню, но жить хотел, смерти не жаждал.
– Вообще фиолетово на данную ситуацию, – Коно сложил руки на поясе. – Если и умирать, то красиво, а я провалил эту задачу.
– В конечном итоге ты всё равно умрёшь. Где смысл кончать жизнь самоубийством?
– А смысла нет, точно так же, как и жить в бессмысленном городе с кучей ненужных людей, – послышался женский голос. Из стены открылась дверь, одежда на девушке была порвана. На плечах и ногах были следы крови. Я повернул голову в её сторону, и увидел худощавую девочку с большими глазами. Её телосложение было таким хрупким и немного нелепым.
– Извините, что подслушала ваш разговор, – она закрыла дверь.
– Стой! – крикнул я. – Зачем ты закрыла?
– Хочешь туда? Там погибло шесть человек. Мы так же спокойно сидели и беседовали. Потом появился отсчёт времени, и из стен начали вылетать стрелы. Я единственная, кто спаслась, прикрываясь чужим трупом.
– Ты такая молодая! – Удивился я.
– Да, мне 19, – резко ответила она. – Я Араи.
– Одзава.
– Коно, – хрипло ответил парень.
– Я Джун.
– Кореец? – Девушка недовольно посмотрела на него.
– Да.
– Ясно, – сухо ответила она.
– Тоже самоубийца? – Улыбнулся Коно.
– А ты нет?! – Её голос был напряжённый.
– Я, да, – усмехнулся Коно.
– Расскажи свою историю, – тихо сказал Джун.
– Я впала в тяжёлую депрессию, после смерти старшего брата, и пыталась отправиться запрещёнными препаратами. Попала в игру по своей воле. Я росла без матери, связалась с плохими людьми. Стала противоположностью самой себе. Только старший брат поддерживал меня. Парень бросил, испугался, тот ещё мерзавец! Друзья разбежались, как крысы.
Все выслушали её историю и молча, вернулись на свои места.
– Слушай, – я внимательно посмотрел на неё. – Я тебя помню! Ты, воровка!
– В смысле? – Араи недовольно посмотрела на меня.
– Тогда возле казино, это ты своровала мой чемодан с деньгами!
– Я?
– Ты сам себя видел?!
– Воровка! Где мои доллары?!
– Нет их.
Я схватил её за руку.
– Одзава, ты что творишь?! – Коно поднял голову.
– Эта воровка украла мои деньги!
– С оскорблениями будь осторожней! – Девушка злобно посмотрела на меня.
– Из-за тебя я здесь!
– Ты в стельку пьяный был, еле-еле на ногах держался.
– Где мои деньги?!
– Не знаю!
– Ты лжёшь!
Я хотел ударить её по лицу.
– Одзава, погоди, – Коно задержал мою руку. – Не бей девушку. Сначала вспомни всё, а потом
Я отпустил Араи.
– Меня легко обидеть, довести до слёз, изнасиловать, ударить, отомстить, принудить к сексу, обмануть, дерзко со мной обращаться.. Я женщина, а все женщины, это существа, которые должны подчиняться мужчинам. Они как вещь и не имеют права быть счастливыми. У них нет права выбора! Я женщина! Я слабая! Я не могу ничего сделать, потому что всех женщин не считают нужными! – Глаза девушки наполнились болью. Она злобно посмотрела на меня, и ушла за самый последний стол, где никого не было.
Я нервно стал сжимать палочки в руках. Начал думать, что же со мной произошло в ту самую ночь, и как я здесь оказался.
Итак, в первый понедельник мая я скачал из государственного банка несколько миллионов долларов. Во вторник пришёл на работу, чтобы уволиться по собственному. В школе ничего не заметили, ученики, как всегда были невыносимыми. Мой предмет мало кто любил, в основном ребята старшеклассники, которые выбирали себе профессию.
Меня зовут Кацу Одзава, мне 32 года. Работаю учителем информатики в старшей школе. 10 лет встречался с одной девушкой, мы были знакомы со школы, но расстались два года назад. Помню, в тот день я наговорил ей всякой гадости, она тоже не из простых. Ну, ладно, сейчас я не знаю, где она, что с ней. В общем, её жизнь меня не касается. В конце рабочего дня ко мне подошёл Комацу, учитель математики, мой друг. Я говорил ему о своей нелепой ситуации, даже, помню, что рассказал о своей бывшей девушке. Он внимательно слушал меня. Потом, когда я написал заявление об увольнении, мы с Комацу пошли в бар, непонятно, как, но я ушёл оттуда, выпив только стакан газировки. Придя домой, у меня разболелась голова. Я не сторонник таблеток, поэтому решил отдохнуть в баре. Заказав один билет в Америку, я поехал выпить и поразвлекаться. Спустя час, меня вырвало за барной стойкой, я вышел на улицу и сел на землю. Потом, я каким-то образом оказался возле казино. Со мной был чемодан с деньгами, которые я перевёл на свой счёт из банка. Возможно, это Араи стянула его и не признаётся.
– В этой комнате безопасно? – Спросил Джун.
– Во всяком случаи таймера до сих пор нет, – ответил Коно.
– Дверь исчезла! – я подбежал на место, где была дверь. – Как это возможно?!
– В этом нет никакой разницы. Если Араи нашла только одну дверь, значит, в той комнате больше нет дверей,– сказал Коно.
– Девушка передохнёт, и будем искать выход, – ответил я.
Я сел и облокотился на стену. Такое ощущение, будто нас всех поместили под микроскоп, и ставят различные опыты. Словно мы не люди, а микробы. Хотя, наверное, все учёные считают всех людей подопытными кроликами, над которыми можно испытывать все свои новшества.
Я вспомнил книгу из своего детства. Все иллюстрации чётко отображались в моей памяти. Такое ощущение, что я вчера читал её. Видимо это получилось, потому что в детстве, я часто смотрел на эти картинки. Они отпечатались в моём подсознании. Наконец, я успокоил свои мысли и решил подумать о чём то более продуктивном, снова не вышло… Но вспомнил расставание с Морико. Это произошло два года назад, на Сибуя. В тот день она была невыносимая. Я накричал на неё, оскорбил. Задев её сокровенное, я ранил Морико прямо в сердце. Если бы я сдержался, но, к сожалению, я был груб.