Прятки в облаках
Шрифт:
— Ну, все равно, — раздосадованно проворчала она.
Дымов-Лизов опустился рядом с ней на плед и попытался поймать ее взгляд. Маша упорно на него не смотрела.
— Интересно, как там Глухова? — вдруг задумалась Аня. — Удивительно, человек взял и сошел с ума за одну ночь.
— Это же гениальная пятикурсница с факультета Плаксы? — припомнил Андрюша. — А что с ней?
— Нам пора возвращаться к Костику, — всполошилась Маша, не желая посвящать Олежку во все детали произошедшего.
— Она
— Да пошли уже, — Маша тянула брата за руку.
— …с тем, что Рябову вроде как собираются убить, — жуть полнейшая!
— Что? — спросил Олежка. — Кого?
Да блин!
Глава 19
Глава 19
— Учитывая всю эту историю с тем, что Рябову вроде как собираются убить, — жуть полнейшая! — сказала Аня.
— Что? — спросил Олежка. — Кого?
Обомлев, Маша так сильно стиснула руку Лизы-Дымова, что тот невольно поморщился, глянул изумленно на ее перепуганную моську и сообразил, наконец, что к чему.
— Да ну тебя, Анька! — послушно воскликнул он. — Сахаров всего лишь превратил Машку в паука, неприятно, да, но не смертельно же. Очень милого паука, как мне рассказывали. Размером с крупную собаку.
— Кто это — Сахаров? — нахмурился Олежка.
— Никто, — заверила его Маша. — Это все мамины фантазии о моем идеальном парне.
Брат фыркнул и полностью потерял интерес к этому разговору. Мамины фантазии — это каждый из них проходил, это рутина.
***
Когда они вернулись в медпункт, Костик выглядел уже куда лучше, по крайней мере, его лицо больше не походило на отбивную. Он стоял, вытянувшись в струнку, а в центре палаты, по-хозяйски развалившись на стуле, нога на ногу сидела Нежная и презрительно разглядывала своего студента.
Димка демонстративно пытался слиться с бежевыми стенами, его загорелая физиономия выражала комическую скромность.
— А, еще одна порция Рябовых, — вальяжно встретила их Нежная. — Заходите, заходите, не стесняйтесь. Уверена, вам тоже интересно послушать о подвигах Константина.
У нее был такой самоуверенный вид, какой бывает только у тех, кто абсолютно прав и не испытывает никакой вины. Маша, оробев, переглянулась с Олежкой, просочилась в палату и встала рядом с Димкой у стены. Теперь они представляли собой идеальную лесенку дураков: самый высокий — Олежка, потом Димка, потом Маша. Зрители, совершенно не уверенные в том, что желают смотреть этот спектакль.
— Так что же, Мария, — насмешливо протянула Фея-Берсерк, — кажется, вы из тех, кто скандирует в первых рядах «сжечь ведьму».
— Вы избили его! — пробормотала она, но уже без прежнего пыла. Тут
— Потому что… — Нежная, выгнув бровь, выжидающе повернулась к Костику.
— Потому что я использовал наговор берсерка, — ответил тот четко, как на уроке. Его уши полыхали.
Сначала Маша решила, что ослышалась.
Потом — какой наглый поклеп.
Потом мысленно застонала.
Почему их младшенький такой идиот?
— Но я думал, что вы поставили щиты, — добавил Костик застенчиво. — И это же забавно — берсерк для Берсерка, всего лишь шутка! И наговоры были разрешены, комбинированный же бой.
— Я не поставила щиты, потому что изначально не воспринимала вас как серьезную угрозу.
— Вы просто разбиваете мне сердце, — пожаловался Костик, театрально хватаясь за грудь. — Лучше бы еще раз по морде съездили, честное слово.
— И вот мы оба в глупом положении, — резюмировала Нежная. — Я прощелкала наговор, что недопустимо для специалиста моего уровня. А Константин спровоцировал собственное избиение, применив ко мне чары берсерка, от которых напрочь слетают тормоза. Так скажите мне, граждане Рябовы, что нам сообщить дисциплинарной коллегии?
— Что я вас грязно домогался, — тут же предложил Костик.
Она так высоко задрала бровь, что Маша вытянула шею, завороженно наблюдая за этим движением.
— Чтобы вас отчислили, Константин?
— Его так и так отчислят, — вздохнул Олежка. — Наговоры берсерка внесены в список условно запрещенных, согласно Гражданскому…
— В уставе нашего университета они прописаны как допустимые, — отмахнулась Нежная.
— А, ну тогда просто расскажите правду. Пострадает только ваша гордость, но не репутация.
— Класс, — скривилась она. — Еще варианты будут?
— У нашего Олега есть одно крайне неприятное качество, — заметил Димка, — он всегда прав.
— Правду, — повторила Нежная с отвращением. — И за что мне все это? Годами работаешь над своими навыками, а потом хватает одного балбеса, чтобы к тебе навсегда прилипла история с берсерком для Берсерка. Берсерк в квадрате! Как вы думаете, какую еще кличку приклеят ко мне студенты?
Димка отклеился от стены, подошел к Нежной и вдруг чмокнул ее в макушку.
— Да ладно тебе, Инн, — примирительно сказал он голосом кота Матроскина, — да тебя теперь еще больше бояться будут, вот увидишь.
А она ему улыбнулась — очень даже дружески.
Вот черт, сообразила Маша, они же, поди, учились вместе. Они же, поди, ровесники.
Это было странно — что кто-то из ее братьев мог учиться вместе с нынешним преподавателем.
Значит, Дымов получал диплом где-то в другом месте, потому что Димка его не помнил. Интересно, из какого он вообще города?