Прыжки по лужам
Шрифт:
Я улыбнулась:
– Знаю. И я очень рада.
– Я счастлив, что ты рада этому, - он усмехнулся, но имел в виду именно это.
– Есть что-то, что бы ты хотел сделать по приезду домой?
Он кивнул, его внимание сосредоточилось на левой части экрана:
– Я бы хотел поцеловать тебя, если ты не против.
– Думаю, это можно устроить.
* * *
Первый семестр колледжа был для меня стрессовым, но в краткие моменты с Колтоном на меня снисходило
Домашних заданий по учебе у меня было очень много, сказала бы, что выше крыши, но я не могла сказать об этом парню за экраном.
Я приложила массу усилий, чтобы познакомится с новыми людьми.
Ходила на вечеринки. Осваивала колледж.
Моя дружба с Харпер не пострадала - я не позволяла расстоянию и новым друзьям, которых мы завели, изменить те отношения, которые у нас были.
Дружба, как однажды сказал мой парень, важна.
Но я была далеко.
И у меня было время, чтобы снова найти себя.
Самая лучшая вещь была в том, что я все решала самостоятельно. Я сфокусировалась на себе. Поставила цели, которые должна была достичь самостоятельно и в одиночку.
И у меня было много достижений в жизни.
Я не умерла.
Окончила школу.
Поступила в колледж по собственному выбору.
Но я никогда не называла любовь к Колтону достижением.
Это была честь. Это изменило меня.
На самом деле, это сделало меня тем человеком, которым я пыталась стать все те года.
Поэтому я не думаю, что это стало неожиданностью для кого-то, что время, проведенное с моим парнем, заставило меня взглянуть на вещи в новом свете.
Я никогда бы не стала таким человеком, если бы не встретила его.
Если я была способна изменить одну человеческую жизнь, то почему не могут другие?
Возможно, однажды я воспитаю собственный класс ОСОБЕННЫХ, и какой-нибудь милый парень, прислонившись к стене в коридоре, скажет девушке, которая любит его, то, что она хочет услышать от него.
И я буду там, чтобы увидеть, как это произойдет.
Ночью я сделала важное заявление и, как это ни странно, когда он спросил меня о нашей ситуации, это было что-то новое в нашем общении.
– Ты хочешь, чтобы я не оставлял тебя?
– Конечно. Я скучаю по тебе. Я хотела бы, чтобы ты был здесь каждый день. Но ты рад, что уехал, верно? Взгляни на все свои достижения.
– Я бы хотел, чтобы ты поехала со мной.
– Я тоже.
Это было тем, что мы не обсуждали прежде, и мое сердце болело, когда мы завершили звонок.
Я часто думала о нем, и постоянно переживала.
Думала, что, возможно, когда он приедет домой на Рождество, все будет по-другому, и что большое расстояние между нами сделало свое дело – мы перестали быть близки друг другу настолько, насколько были до его отъезда в Англию.
Возможно,
Но мы были больше, чем это.
Когда настал тот день, я стояла рядом с Шейлой, держа ее за руку, и подняла желтую табличку с именем моего парня, когда его самолет приземлился.
Я не удивилась, что он сперва обнял свою маму.
Но только потому, что как только его руки обвились вокруг меня, он не отпускал меня. Ни в аэропорту. Ни в машине. Он едва ослабил их у своего дома, чтобы поприветствовать своего отца.
Иначе говоря...
Ничего не изменилось. По крайней мере, не в худшую сторону.
Нет, на самом деле, это ощущалось в сотни раз лучше.
После длительного расставания наше воссоединение оказалось намного слаще моих фантазий.
Он пах также. Ощущался так же. Его глаза неотрывно следили за моим лицом, пока он улыбался, и произносил мое имя снова и снова, в то время как я целовала его, чтобы успокоить его лихорадочный шепот.
Я осталась у него дома и мои родители не были против. Я была уже взрослой, и могла принимать самостоятельные решения, и пока Нили не возражали, я могла так поступать.
Рождественским утром я держала руку Колтона, пока его родители укладывали подарки вокруг нас.
Прямо перед тем, как мы стали их разворачивать, пришли мои родители.
Мне стоило подумать, что это было несколько необычно, но, в конце концов, это было Рождественское утро.
Они устроились у камина, и раздали свои подарки, пока мы были окружены чем-то вроде стены из праздничной бумаги и блестящими серебряными лентами.
Не заняло много времени, чтобы открыть каждую коробку.
Мы обменялись благодарностями и, когда я была готова переодеть пижаму и принять душ, миссис Нили наклонилась передо мной и положила конверт на мои колени.
– Что это?
Я предчувствовала, что это был еще один пропуск в музей, поэтому сузила глаза, готовая сказать ей, что я действительно не нуждаюсь в них, так как ее сын имел неограниченный доступ к экспонатам.
Но как только я открыла рот, мой парень прервал меня:
– Мы спросили твоих родителей, и они согласились.
Я уставилась на него в замешательстве, в то время как держала конверт в руках:
– Это же пропуски в музей, верно?
Мистер Нили наклонился вперед, и я мельком увидела свою маму, как она прикрыла рот рукой и слезы навернулись на ее глаза. Мой отец сделал глубокий вдох, и громко выдохнул.
Шейла вытянула руку и пробежалась пальцами по моей щеке:
– Мы хотим, чтобы ты поехала.
Мои пальцы дрожали, пока я разрывала конверт, и я ахнула, поняв, что держу в руках.