Прыжок рыси
Шрифт:
Ему предоставили слово.
Он шел по проходу, чувствуя себя нашкодившим школьником, которого застали врасплох. Предпринимателей подхлестнуло выступление предыдущего оратора, шло бурное обсуждение, это позволило выиграть минуту, чтобы собраться с мыслями. Заняв место на трибуне, он налил минеральной воды в стакан, но пить не стал.
Справа за кулисой губернатор увидел Саенко.
Охранники стояли у каждого входа, сидели в каждом ряду.
— Господа, — Гридин замолчал, пораженный наступившим безмолвием, словно кто-то выключил радио. — Сегодня возникла необходимость временно остановить завод «Сульфат» для его переоснащения. Если вы всем миром не поможете тем, кто останется на время без работы и без зарплаты,
Гридин покинул трибуну, не дожидаясь вопросов. Его шаги заглушала возмущенная многоголосица. «Это и есть национализация!», «Раскулачивание!», — слышались выкрики в зале. — «Первый секретарь обкома готовит приход своих!», «Коммунистический переворот!»
Что он мог сказать этим людям? Что меньше всего думает о политике? Что уже перестал делить мир на «своих» и «чужих»? Что самостоятельность их мнимая, так же как и его губернаторская власть? Рассказать о том, как четыре года тому назад поставил их всех и себя в зависимость от «паханов»? О том, что его просто подставили, как дешевку, и теперь водят под прицелом, дергая за ниточки?
Рассказать о собрании на чащинской даче в декабре 199 года, где были распределены роли и область разделена на сферы влияния?..
В первый же приемный день губернатора двери его кабинета не закрывались. Прося, требуя, плача, угрожая, люди связывали с приходом Гридина надежду на работу, квартиру, устройство детей, пересмотры уголовных дел, доступные цены — на все, что копилось долгое время и от чего было не уйти, не отмахнуться, потому что во всем этом была и его вина. Он обещал разобраться, рассмотреть, позвонить, помочь, перепоручал жалобы прокурору, заместителям, квартотделу, понимая, что не разберется, и сделает и не поможет, как не помогла ему верховная власть, не помог Президент, ибо всех связала общая беда — отсутствие средств.
Верный друг Аркаша Хализев организовал и подготовил обещанную встречу. Практичность и прозорливость заместителя, подкрепленная завещанием Дорохова, породившего их тандем, затмевала истинный смысл этой дружбы. Гридин любил прокатиться «с ветерком» на его «мерседесе», попировать на его вилле в обществе приятных людей, выйти в море на его яхте, но вопросом «откуда у него все это?» не задавался. Зачем?.. Так было удобно. Любой руководитель мог позавидовать такому заместителю: подскажет, научит, подготовит, организует и при этом
«Все будет» «хоккей», Костя. Это тебе говорю я — Аркаша Хализев!»
7 декабря 1992 года на госдаче в Чащине было многолюдно. Какие-то парни в одинаковых дубленках принимали у ворот «феррари» и «мерсы», «ауди» и «БМВ» гостей, составляли в линеечку у высокого каменного забора.
Всех, кого Аркаша созвал на вечеринку, Гридин знавал и раньше, но дел с ними не имел. За столом, уставленным бутылками с коньяком, шампанским, диковинными винами, блюдами с рыбой, крабами, устрицами, жареными поросятами, копченой птицей, сидели подлинные «отцы» города — «дельцы теневого бизнеса», в пору его секретарства фигурировавшие в сводках милиции и прокуратуры.
Существует целый штат сотрудников, призванных охранять первых лиц от достоверной информации. Местная «мафия» представлялась Гридину толстопузым жульем — завмагами и завскладами, действовавшими заодно с хулиганами, вооруженными кастетами и ножами.
Обаятельный, веселый красавец Асхад Атуев взял на себя обязанности тамады.
«Господа! Кушайте и ничего не бойтесь. Все вкусно, вы под надежной охраной моих парней!» — призывал он гостей, разбрызгивая шампанское.
Того, что тренер областной сборной по борьбе курировал рэкет, собирал дань с киоскеров и кооператоров, водителей такси и большегрузных машин, грабил иностранцев и поставлял охранников во все места, где было чем поживиться, Гридин в ту пору еще не знал.
Да, эти люди не теряли времени даром, и списывать разгул преступности на время правления Берлинского было бы смешно. За год не мог набрать силы Картель — подпольная организация, деятельность которой подразделялась на три этапа: получения сырья, производства и переброски наркотиков потребителям. Не успели бы за год обрести такую уверенность ни хмурый нагловатый Новацкий, ни взирающий на суету сует с необъяснимого высока Алферов, ни вчерашний уголовник, одинаково чувствующий себя «паханом» на зоне и на воле Бурлаков, ни тихий и интеллигентный на вид директор завода Астраханов — четверка, возглавлявшая Картель.
О том, что в отелях Приморска промышляли проститутки, Гридин знал — начальник милиции Литвинов докладывал на бюро об успехах правоохранительных органов в борьбе с ними. Но связать с этим «бизнесом» присутствие на встрече заслуженной артистки Аллочки Фединой он не мог.
Бесхозные, разоренные, лишившиеся обслуживающего персонала тридцать шесть санаториев и здравниц, даже в разгар курортных сезонов не заполнявшиеся отдыхающими и наполовину из-за неблагополучной экологической обстановки на побережье и дороговизны путевок, приносили «дивиденды» их теневому куратору, добряку Шатрову, занимавшему скромную должность врача психоневродиспансера.
Гридин пытался оправдать появление этих людей умышленным развалом области, учиненным своим предшественником как до этого оправдывал низкую рентабельность буровых происками Миннефтехима, появление наркотиков — ослаблением таможенного контроля. Но оглядываться на прошлое и боялся, и не хотел, потому что прошлое региона было связано с ним. В тонкости он не вникал и не знал, что еще в семидесятом, когда он был студентом МИСИ, на Приморском рынке доминировал гашиш; когда он вступил в партию в семьдесят третьем — метаквалон; когда стал слушателем ВПШ в семьдесят пятом — героин… Смена сырья, технологии производства, связей и рынков сбыта влекла неизбежные разборки, на смену одним главарям Картеля приходили другие.
Средства сидевших перед ним людей во много раз превосходили областной бюджет и могли сделать регион цветущим краем, не зависимым не только от Центра, но и от России. Бороться ними было и бессмысленно, и глупо.
— Скромный ты у нас, Константин Григорьевич, — подсел новоиспеченному губернатору Бурлаков. — Может, тебе деньги нужны? Скажи. Дом, дача, квартира, машина? Оформим наилучшим образом.
Одна мысль о том, что этот полупьяный урка предлагает ему, главе администрации, свои услуги, заставила Гридина содрогнуться.