Прыжок в небо
Шрифт:
– Светик, – Димка поглядел на часы, громко отсчитывающие каждую минуту его опоздания в школу, и заговорщицки прошептал, – я с тобой. Ты же знаешь, что я, чтобы ни случилось, всегда за тебя. Мы обязательно что-нибудь придумаем. Ты только дождись меня. Не предпринимай ничего, пожалуйста. А хочешь, я вообще в школу не пойду? А хочешь, мы сломаем на фиг эту дверь? Вынесем её в лучших традициях старого доброго Рембо.
– Ой, Димасик, иди лучше. Не хватало ещё, чтобы предки и по тебе проехались. Лучше пятёрку получи по какой-нибудь дисциплине. Сделай родокам приятное, а уж я как-нибудь сама выберусь.
Димка не стал спорить с сестрой, потому что она всегда была у него в авторитете. Он всегда верил ей, как самому себе, знал, что она
Сегодня, сейчас, сидя на уроке физики, Димка ещё ничего не знал о той трагедии, которая уже произошла в его семье. Родители его не оповестили о случившемся, решив, что он ещё маленький. Вот только острое чувство беспокойства за сестру, зародившееся утром в его душе, не проходило. Всё разрешилось после занятий. Выйдя из школы, он, ещё стоя на пороге, увидел машину отца, припаркованную на школьной стоянке. Водитель дядя Боря, помахал Димке рукой, подавая знак, что ждёт его. Димка даже обрадовался тому, что не придётся добираться до дома на общественном транспорте. Когда машина рванула с места, дядя Боря заговорил первым:
– Я тебя сейчас домой отвезу, мать велела. На словах просила передать, чтобы ты сегодня вечером дома побыл. Ужин я в пиццерии купил, так что с голода не помрёшь. Они с отцом тебе сами отзвонятся.
– Случилось чего, дядя Боря? – у Димки ёкнуло в груди.
– Сестра твоя из окна, как бы тебе помягче сказать, вывалилась, – ответил водитель после недолгого молчания. – Мне тебе говорить об этом не велено, но, я же знаю, что ты меня не подведёшь. Так ведь?
– А Светка… она… – Димкин язык метался между словами «жива» и «умерла», хотя он не мог допустить и мысли, что его обожаемая сестра вообще может умереть.
– Всё нормально, – успокоил его дядя Боря. – Она же у нас боец, выкарабкается обязательно.
– Тогда мне нужно к ней, – сказал он твёрдо. – Она в какой больнице?
– А вот этого брат, я тебе точно не скажу. У меня двое детей, мне их кормить надо. Сам подумай, если я сейчас, наплевав на все запреты начальства, тебя в больницу доставлю, оставит меня твой отец на работе, или уволит завтра же? Как думаешь? Так что посему, придётся тебе вечерок дома коротать.
Больше не разговаривали, лишь только скудное «спасибо» было обронено Димкой, когда водитель вручил ему пакет с ужином, и такое же скудное «пожалуйста» услышано в ответ. Войдя в квартиру, Димка первым делом бросился в Светкину комнату. Там царил беспорядок: дверь распахнута настежь, неприкрытая постель, вещи сестры, разбросанные повсюду. Димка сел посреди комнаты прямо на пол и слёзы потекли по его щекам. Подумал было: «Реву, как девчонка». Но слёзы не подчинялись ему, сами катились из глаз, и он смирился со своей слабостью.
Из этой пустоты небытия его вырвал звонок городского телефона. Он зазвонил вдруг, и так неожиданно громко, что Димка вздрогнул. Это было сравнимо с холодным душем, по утрам, приводящим вялый сонный организм в чувство. «Вдруг из больницы?» – подумал Димка, и мгновенно поднявшись с пола, почти вприпрыжку добежал до трезвонившего на всю квартиру телефона.
– Алло, я вас слушаю.
– Ань? – спросил на том конце тихий голос.
– Мамы дома нет, – ответил Димка. – Что-то ей передать?
– Митька, ты что ли? – снова спросил голос.
– Я, – Димка ничего не понимал. Он хотел уже положить трубку, но что-то остановило его, и он спросил: – А вы кто?
– Ну, если ты Митька, то, знать, я дедом тебе прихожусь. Я чего звоню-то, Митька? Ты Анютке передай, пусть все дела отставит, да приедет на свиданку к матери своей. Это не моя прихоть, Валюша сама меня позвонить попросила. Да пусть не мешкает дюже. Плоха Валюша, боюсь, что долго не протянет.
– Передам, – выдохнул Димка.
– И Веточка пусть обязательно приезжает, Валюша её особливо ждёт. Ну и,
– Ладно, дед, я всё передам, – пообещал Димка.
Трубка захрюкала, потом в ней раздались короткие гудки. Димка вернулся в комнату сестры, хотел было снова присесть на пол возле кровати, но неведомая сила силком тянула к окну, и он решился. Выглянул во двор, осмотрел его с высоты пятого этажа и вдруг представил себе Светку, лежащую там внизу, на асфальте. Попятился назад, при этом его напряжённый мозг молоточком долбил один единственный вопрос: «Зачем? Почему? Ну, не из-за того же, что предки её в комнате заперли? Не может такого быть! Должна же быть причина более серьёзная». И вдруг Димку осенило: «Записка. Она же могла оставить записку. Надо искать…" Он бросился к письменному столу сестры и начал выдвигать ящики один за другим. Тетради, конспекты, казалось, что больше там ничего и нет, но из одной толстой папки с фотографиями на пол выпал потёртый листок. Димка поднял его с пола, впился в него глазами: «Вы верите в Бога? Каким вы его себе представляете? Существует ли Вечная жизнь?» Димка оторопел. Трясущимися руками свернул листок в несколько раз, сунул в карман джинсов, потом достал снова и взгляд его побежал по строчкам, написанным ровным Светкиным почерком, дальше: «Существует ли Дьявол? Как, по-вашему, выглядят черти? Возможно ли их увидеть или они живут только в нашем сознании?» Чем дальше он читал вопросы, тем больше было у него уверенности, что сестра его попала в какую-то секту, и, осознав это, решилась на отчаянный шаг. Спустя время, измученный сомнениями, Димка заснул лёжа на кровати поверх покрывала прямо в одежде, сжимая в руке злополучный «божественный» листок.
Утром, как только открыл глаза, услышал голоса родителей. Мигом оказался на кухне и прямо с порога выпалил:
– Как она?
– Нормально всё, – тихо ответила мать и отвела взгляд в сторону.
– К ней уже можно? Она в какой больнице?
– В Склифе, её сразу туда отвезли.
– Я к ней, – Димка рванул к двери, на ходу приглаживая взъерошенные волосы.
– Умойся хоть, кофе с бутербродом проглоти, – вдогонку бросила мать.
– Дима тебе в школу надо, – вставил отец.
– Да пошёл ты со своей школой, – огрызнулся Димка, но подъезд ответил ему тишиной, видимо предки не слышали его последних слов.
***
Светка лежала перед ним бледная как мел, опутанная трубками, доставлявшими в её тело лекарства. Она спала. Димка вот уже пару часов сидел рядом с ней и держал руку сестры в своей руке. Пару раз заходила медсестра, говорила, что она проспит ещё немного, а он пока может сходить прогуляться на улицу или перекусить в буфете. Но Димка упорно держал сестру за руку и не собирался отпускать, потому что верил в то, что если отпустить, то непременно случится несчастье. В детстве, когда он болел, Светка всегда забиралась к нему в постель, брала его за руку и говорила: «Чувствуешь, Димасик, как тебе наполовину легче стало? Это я к себе часть твоей болячки приманила. Вот пока мы с тобой вместе, она с нами ни за что не справится! Я тебя никогда не брошу, ты это знай!» Димке тогда казалось, что любая боль действительно ослабевала, жар уходил. И всё это потому, что Светка держала его за руку. Сегодня всё было наоборот, сегодня он был её спасителем.
Когда Светка открыла глаза, то улыбка слегка тронула её губы. Она почти неслышно позвала:
– Димасик…
– Тс-с-с-с…– он встрепенулся и зашипел, – тебе нельзя разговаривать, но мне очень нужно кое-что у тебя узнать, поэтому ты мне моргни, если согласна. Ага?
Светка моргнула и чуть сжала его руку.
– Ты как? – он посмотрел на сестру и понял, что задал вопрос не правильно. – Не, не то. Ерунду сморозил. Сейчас… Ты нормально?
Она моргнула.
– Свет, я… ты даже не представляешь, – Димкин голос задрожал, – ты так больше никогда…