Прыжок в секунду
Шрифт:
– Странный ты все-таки… Или я такой юмор не понимаю.
– С чего бы такой вывод? Нет, я согласен в целом. Но интересно послушать, на основе каких предпосылок вы, мисс, построили…
– Вы по-особенному, мистер, реагируете на происходящее вокруг безобразие: в помойке ищете смысл жизни, в разгромленном туалете – романтику… Вот так вот, мистер!
– Что за негатив? – Большой поморщился. – Да, по-особенному. Только ты так сказала, будто в этом что-то плохое… Ладно, идем поглядим, где мы вообще и что происходит. Задушевные беседы подождут до лучших времен. Сядем
– Окай, босс, – коротко согласилась напарница.
Большой тоже включил свой фонарик. Эти с виду крохотные устройства на самом деле давали мощные, широкие пучки света и могли безостановочно работать долго, очень долго. Проверено было в свое время, поэтому фонари вошли в экипировку. Так что спутники могли позволить себе подобную иллюминацию. В дороге путников поджидали не только опасности, но иногда и добыча, полезная для выживания. К счастью.
Выбравшись из помещения туалета, напарники оказались в коридоре, таком же темном. Света двух лучей, впрочем, хватало с избытком, и можно было разглядеть – дальше коридор резко поворачивал вправо. Интуиция настойчиво требовала двигаться вдоль стеночки и быть поосторожнее на повороте. Ясное дело, сперва Большой лишь слегка высунулся, чтобы оценить обстановку…
И лицом к лицу столкнулся с мужчиной, вооруженным немалых размеров ружьем! Лицо незнакомца, покрытое багрово мерцающей в свете фонарей пленкой крови, и ничего не выражающие, бессмысленные глаза не оставляли никакой надежды на конструктивный диалог.
– Аы-аэ-ыа-ы… – исторг некто.
Большой резким движением отбил направленный на него ствол и приложил ружьеносца виском об угол. Окровавленный неадекват рухнул на колени. Старший напарник моментально шагнул ему за спину, одной рукой ухватил его затылок, а второй обхватил нижнюю челюсть… и коротким сильным движением свернул шею. Некто упал, бездыханный.
– Прости, братец… – прошептал Большой и добавил еще тише: – Хреновая психотерапия… Что ж, если способен просить прощения, значит, еще не совсем озверел…
После этого он позаимствовал ружье и патроны, обнаруженные в карманах куртки убитого. Трофей был весьма кстати, пистолет – оружие компактное и удобное, но порой недостаточно мощное и дальнобойное.
А коридор все продолжался и продолжался. Через неравные промежутки по обеим сторонам встречались металлические двери, подмигивавшие прохожим желтыми «диодными» огоньками: дескать, мы заперты, вам через нас не пройти.
– Очень надо, – проворчал мужчина, когда позади них осталось штук десять запертых проходов. И добавил, спросив младшую напарницу: – Как считаешь, Маленькая, эти двери автономны или питаются из общей электросети?
– Не знаю. Мне вот что любопытно… Смотри, здесь нигде не видно выключателей. Или включателей, как там правильнее сказать.
– Не суть. Я думаю, что если помещения все же обесточены, а эти желтоглазые дверки на автономной подпитке, значит, раньше коридор был постоянно освещен. А вот если… Стой!
Большой дернулся к напарнице и толкнул ее к правой стене. В отдалении, из-за очередного поворота
С каждой секундой становилось все светлее и светлее. Руки мужчины вспотели. Зрачки, адаптируясь к изменяющейся степени освещения, сужались. Дыхание участилось, сердце сокращалось с утроенной силой, готовое вот-вот выпрыгнуть из груди. Пирамидки надпочечников старались вовсю, выбрасывая в кровь все новые и новые порции адреналина.
Все ближе и ближе, и ближе… Свечение приблизилось настолько, что стало возможным разглядеть, как… включился очередной светильник, угнездившийся в нише на потолке, забранной ажурной сеткой. За ним дал свет еще один, затем следующий и следующий…
– Тьфу ты, черт! – не сдержался Большой и действительно раздраженно сплюнул.
Его напарница ограничилась отчетливым: «Ха!».
– Проклятие! Воистину страх неизведанного, вернее, неизвестного – страшнейший из всех, – утирая рукавом взмокший лоб, произнес мужчина.
– Да-а-а уж, – согласно протянула девушка, вытирая ладошки о штанины своего комбинезона. – А ведь всего лишь кто-то где-то включает свет.
– Знаешь, иногда и у меня просыпалась тяга к исследованию неведомого, – вдруг сообщил Большой. – Но сейчас я хочу только одного: как бы убраться отсюда подальше! Волей-неволей нам придется топать вперед… – Он замолк, прислушался и добавил: – Мне померещилось, или я слышу звуки стрельбы?..
– Я тоже слышу. Если мерещится, тогда и мне тоже… Теперь вопрос: нам идти на эти звуки или, наоборот, разворачиваться и убегать от них куда подальше?
– Здравое соображение. Мой ответ – идти вперед. Чему меня жизнь здесь научила, так это никогда не возвращаться назад, если хочешь куда-то добраться.
– Согласна. Да уж, сзади может подстерегать уже совсем не то, что было…
И напарники крадучись, под стеночкой, заскользили вперед, в сторону расслышанных звуков. А коридор этот все не кончался и не кончался. Он тянулся вдаль, чуть изгибаясь то вправо, то влево, по замыслу проектировщиков, так, чтобы нельзя было рассмотреть, что же поджидает там, в перспективе. С каждым шагом вперед характерные звуки становились все громче и громче…
– Когда же он закончится-то? – в сердцах проворчал Большой. И, будто в ответ на его вопрос, уже за очередным изгибом напарники внезапно уперлись в перегородку. Отблескивающая серым металлом стенка перекрыла коридор полностью, от пола до потолка. Прямо по центру в ней был обозначен дверной проем, тонкая непрерывная царапина в виде кириллической буквы «П», однако у этого намека на дверь не наблюдалось никакой ручки, рычага или замочной скважины. Зато слева от буквы горел желтый огонек. В точности такой же, какие мерцали у оставшихся позади дверных полотен, расположенных по обеим сторонам коридора.