Псайкер. Путь изгоя
Шрифт:
Поняв, что стороны правящих кругов угрозы ждать не стоит, Керн перевел тяжелый взгляд в сторону – туда, где стоял Руксус. Да, пожалуй этот вопрос, интересовал его больше всего.
– Раз этот вопрос не требует обсуждений, позвольте поднять другой, господа… что на столь важном заседании, среди высокопоставленных лиц, делает этот простой псайкер? По его униформе вижу, что это простой колдун-примарис. Что он тут вообще забыл? Кто его впустил, в конце концов?
Галателе немало удивился, когда вперед вышел Тацит Алион. Он поманил пальцем Руксуса, и тот молча встал рядом.
– На то была моя воля, лорд-инквизитор.
Инквизитор-демоноборец сместился в кресле, положил одну руку на колено и почти с усмешкой спросил:
– И какую же пользу этот…как вы говорите, юноша, способен принести нашему заседанию? Какое способен принять решение, дать совет?
– Я самолично привёл его сюда, сир, не для того, чтобы он учувствовал в ваших обсуждениях.
– Для чего же тогда?
– Вы и сами прекрасно знаете, сир.
Керн перевел взгляд с Рыцаря на Руксуса, затем обратно, и во взгляде его пронзительно чистых синих глаз действительно блеснуло понимание.
– Мне бы не хотелось это говорить, тем более при всех… но вы поступили весьма опрометчиво, брат-капитан.
Серый Рыцарь сложил могучие руки на груди.
– Я так не думаю.
– Вы знаете протоколы. Эта ничтожная сошка видела Нерожденных, знает об их существовании. Ему сотрут память, или, что вероятнее, расстреляют. Он не более чем лишний свидетель.
Тацит показательно фыркнул. Заседающие следили за перепалкой с растущим напряжением, ибо почти всем не хватало ни знаний, ни власти, чтобы вступить в подобный спор. Те, кто был поумнее, так же заметили сменившуюся риторику Керна. Потеря памяти и расстрел? Вот что значит грядущий «карантин»?
– Он псайкер, инквизитор. Ему и так давно известно о Нерожденных. Если уж вы беретесь судить даже его, то подумайте о том, кому во всём Империуме лучше известна природа тварей извне, чем псайкерам?
– Нам, – незамедлительно ответил Керн, чувствуя растущее раздражение. – Инквизиторам. Лучшим демоноборцам. А он лишь мутант…
– И тем не менее, лишь благодаря ему я присутствую здесь. Некоторые мои братья так же обязаны Руксусу жизнью. Не вы ли так же должны знать лучше многих, насколько ценны воины, подобные нам?
Тацит вновь с сожалением посмотрел на до сих пор молчавшего Руксуса. Казалось, юношу вообще не интересует диалог, в ходе которого решалась его собственная судьба. Он по-прежнему стоял рядом с Серым Рыцарем, не доставая ему даже до плеча, и рассеянно смотрел куда-то мимо всех и вся.
«Какая жалость, что наши вербовщики не заметили его, когда ещё была возможность. Из Руксуса получился бы просто превосходный брат Ордена. Сильный, талантливый, устойчивый искушениям извне… В наших рядах его ждало бы блестящее будущее. Увы… Стоит, пожалуй, при возвращении выдвинуть на общем собрании идею о том, что нам следовало бы расширить границы нашей вербовки. Орден теряет очень много ценных кадров. Таких, как ты, Руксус».
– Этот щенок опасен, – внезапно объявил генерал Оттон с другого конца стола. – Я понял это почти сразу, с первых минут нашего знакомства. Меня предупреждали, что под моё начало попадает нестабильный, агрессивный
Руксус встретил прямой взгляд генерала, но тут же отвёл глаза. Его мысли сейчас блуждали далеко за пределами чужих суеверных страхов.
– Как видишь, мальчишка опасен, раз об этом говорит даже генерал Астра Милитарум, – заключил Керн и вновь посмотрел на Тацита.
Никто из присутствующих во всем секторе Фарида не знал, что на самом деле этот брат-капитан сильно отличается от своих собратьев по Ордену. Тацит ещё в годы обучения подавал огромные надежды, а сейчас и вовсе считается одним из лучших бойцов Титана; ему даже прочат через пару сотен лет кресло верховного гроссмейстера, что кажется неслыханным. Тем не менее, Керн даже молча выругался, когда узнал, что на Серапис ему придется лететь именно с бойцами Алиона. Космодесантник глубоких убеждений и выдающейся силой воли, он, в сущности, уже был гроссмейстером своего Братства. Назначение его на эту должность лишь вопрос времени, причем максимально скорого. Керн не удивится, если это произойдет сразу же, как только они закончат с делами на Сераписе. Так ли уж стоит вступать в отрытую конфронтацию с вероятным будущим верховным гроссмейстером всего Ордена Серых Рыцарей из какого-то щенка?
– Однако вижу, у вас есть какое-то конкретное предложение, брат-капитан. Говорите.
– Пусть останется на этой планете до конца своих дней. Весь Серапис станет его клеткой.
– Вы предлагаете обычное тюремное заключение? Но чем это…
– Извините, я не закончил. Здесь же, несомненно, есть свои школы Астра Телепатика? Пусть он служит в них, пока не настанет его последний час…в том, или ином виде. Лорд-инквизитор, как видите, на правах брата-капитана я прошу за этого юного псайкера. Много ли он принесет вреда, если станет учителем в одной из местных школ? Даже если Руксус начнёт говорить о Нерожденных, в чем я, честно говоря, сомневаюсь, – то кто его услышит? Только такие же псайкеры, как он сам. Это ничтожная милость, господин Галателе, и я уверен, что она ничего не будет стоить вам.
Керн смотрел на Рыцаря и псайкера не более минуты, после чего махнул рукой:
– Хорошо, брат-капитан. Вы убедили меня. Я займусь этим делом позже.
– Благодарю вас, сир.
Тацит поманил Руксуса за собой, как бы говоря, что дело сделано, но юноша внезапно сделал ещё шаг вперед и негромко произнёс:
– Разрешите сказать… высокородные господа, дамы… я лишь простой псайкер, и вы не обязаны мне отвечать, но всё же мне бы хотелось спросить…
Кларисса подалась вперед.
– Говори, юноша. Мы слушаем тебя.
Руксус бросил короткий взгляд сначала на леди-инквизитора, затем на Керна, после – на генерала Оттона, позади которого стояла только раненная майор Мириам Илитора. Полковник Раммонд, как уже знал юноша, погиб в бою, прикрывая общее отступление.
– Извините, но…из командования своего полка я вижу здесь только господина генерала и госпожу майора. Могу ли я узнать, что случилось с ещё одним членом вашей свиты, псайкером-телепатом Марианной Рохе?