Псайкер. Путь изгоя

Клайн Илларио

Тоббе повернулся к Антонио, своему заместителю.

–Забаррикадируйте все ходы. Чтобы ни одна уличная шваль сюда не проникла.

Антонио послушно поклонился, однако всё же спросил:

–Вы не будете действовать, господин?

–Твоё дело исполнять приказы. – Инквизитор посмотрел на своего заместителя. – Вижу, ты боишься. Хорошо, я развею твои страхи, мой дорогой Антонио. Нет, пока не буду действовать. Ещё не время. Уверен, Дагмар попытается взять дело в свои руки, и пусть я верю в стойкость наших арбитров, этого обезумевшего сброда в разы больше…Удачей будет, если он удержит хотя бы центр города. Мне же пока рано выходить

на сцену. Пусть Клавдиан считает, что победил. Убрать его сейчас – значит подогреть ярость толпы.

Антонио спешно раздавал приказы по воксу. По всей инквизиторской базе засуетились люди, старающиеся укрыться от злобы взбунтовавшейся на улицах толпы.

–Однако, похоже, вы не ожидали такого поворота, господин.

–Я не думал, что этот фанатик будет действовать так поспешно. Его партия уже проиграна, однако сколько разрушений, сколько бессмысленных потерь…Его безумие дорого обойдется Кардене.

За окном послышался взрыв, первые выстрелы. Тоббе мгновенно определил их источник. Арбитры Дагмара вступили в дело.

Антонио через плечо своего хозяина посмотрел в окно. Там четыре «Репрессора» прокладывало себе дорогу сквозь людские толпы, поливая их снарядами со слезоточивым газом. Бунтующие начали медленно, но верно отступать.

«Сколько бессмысленных жертв из-за одного фанатика», вновь расстроенно подумал Тоббе.

Прогноз инквизитора оказался верным. Бунтующие всего за пару часов захватили почти всю Кардену, и лишь центр города, где располагались крепости Адептус и резиденция мэра, остались в руках прежней власти. Арбитры Дагмара превратили внутреннюю стену в неприступную крепость. Толпа, охваченная радостью от первых успехов и по-прежнему не встречающая достойного сопротивления, предприняла попытку штурма, но натолкнулась на целый ливень из слабых, нелетально настроенных лазерных выстрелов. Дополняли дело баррикады, до которых мешали добраться клубы слезоточивого газа. Когда несколько наиболее отчаянных всё же прорвалось, их встретила монолитная стена из темных, как ночь, щитов. Раскрылись крохотные окошки, и смельчаков сразил чёткий лазерный залп. Поняв, что арбитры и их союзники настроены серьёзно, бунтующие ослабили хватку, принявшись грабить, насиловать и устраивать беспринципный самосуд в окрестностях. Вскоре вокруг внутренней стены возник ореол из дыма и искр – так полыхали все соседние районы.

Несмотря на всю свою мощь и чувство безнаказанности, сила толпы вскоре стала понемногу иссякать. Скорая фанатичная ненависть по отношению к псайкерам, подхваченная бунтом против планетарной власти, совсем быстро превратилось в сведение личных счётов. Людской поток принялся медленно, но верно грызть сам себя. Среди толп начались стычки, почти неизбежно заканчивающиеся очередным кровопролитием. Всему этому апофеозу человеческой жадности, жестокости и непомерного эгоизма вторил оглушительный перезвон церковных колоколов.

Стоун вот уже как десять лет работал охранником на мануфакторуме имени святой Селестины, однако с подобным сталкивался впервые.

Сначала в главных воротах появилась небольшая группа из простых проходимцев и рабочих мануфакторума, что-то кричавших об проповедях Марка по отношению к псайкерам. Стоун и его коллеги заинтересованно двинулись навстречу, ибо в большинстве своем безмерно уважали проповедника. Не успели они дойти, как в воксе раздался приказ начальника охраны об закрытии всех входов и выходов. Стоун не

поверил услышанному, однако всё же бросился выполнять приказ. По всему огромному зданию мануфакторума, вмещавшего в себя около десяти тысяч людей, раздалась трезвонящая сирена. Стоун искренне не понимал, что происходит, но надеялся вскоре понять.

–Дружище, а ты вообще знаешь, из-за чего вся эта суета? – громко спросил Стоуна его коллега и хороший друг Уилл, бежавший рядом.

–Без понятия, Уилл, однако говорят что-то про проповеди на улицах. Надо быть настороже. Я здесь десять лет уже работаю, сам знаешь, - а сирену слышу всего лишь во второй раз. Значит, дело серьёзное.

–Надеюсь, нам не придется стрелять, – нерешительно произнёс Карл Стеврон, девятнадцатилетний парень, пришедший к ним совсем недавно.

–Если надо будет – начнём стрелять. Тебе за что платят-то, Стеврон? – в грубоватой форме ответила ему Кассандра, женщина средних лет, работающая в охране всего третий год, но уже получившая определенный авторитет. Даже Стоун, привыкший жить обособленно и не лезть ни в чьи дела, уважал Кассандру за её непреклонный нрав. К тому же, из слухов, он знал, что она в одиночку воспитывает трёх детей, – муж её, служивший в арбитрах, погиб несколько лет назад.

В ответ на слова Кассандры Карл лишь ускорился, стараясь не отстать от остальных.

Рабочие вокруг суетились, громко переговаривались между собой, спорили, даже кричали. Местами дело доходило до драк, и в обычной ситуации Стоун с Уиллом их бы разняли, такова их работа, но не сейчас. Сирена била прямо в уши, мешая думать о чем-либо другом, кроме как о том, как бы побыстрее закрыть все выходы.

Стоун добежал до пульта управления первым, нажал. Огромные ворота их блока стали с громким скрежетом закрываться.

–Что же всё-таки за чертовщина происходит в городе? – Уилл спрашивал скорее сам себя.

–Что дальше, босс? – Карл повернулся к Стоуну.

Служба охраны мануфакторума имела чёткую иерархию, и в их небольшой группе Стоун являлся «десятником», то бишь своего рода младшим офицером, ответственным лишь за небольшое, конкретное подразделение. Сейчас тут не было и половины его ребят – одна часть патрулировала на другом участке, другая была на перерыве. Старик Рунги и вовсе приболел. От начальника охраны Мариона пока не поступили новые приказы, но значит ли это, что Стоун, как десятник, должен действовать самостоятельно?

Рабочие вокруг них словно сходили с ума. Везде бушевали споры и драки. Стоун видел, как Кассандре не терпелось разнять нарушителей порядка, однако, как дисциплинированный сотрудник службы охраны, она терпеливо ждала дальнейших указаний, стоя рядом. Смотря на её твёрдую позу, уверенное спокойствие в каждом движении и гордо выпрямленную спину, Стоун поймал себя на мысли, что пока Кассандра рядом, ему особо не о чем волноваться. Эта несгибаемая женщина – бастион порядка и пример для подражания им всем.

–Скажу честно, ребята: я без понятия, что происходит. Однако мы служба охраны мануфакторума имени святой Селестины, одного из крупнейших в Кардене. Понимаете, что это значит?

–Что? – спросил взволнованный до предела Карл.

–Что на нас лежит огромная ответственность не только перед городом, но и всей планетой.

Тут ожил вокс, в котором раздался голос Леттера, другого десятника.

–Стоун! Стоун, ответь! Меня вообще слышно?!

–Слышу тебя прекрасно, Леттер. Ты знаешь, что происходит?