Псевдонаука и паранормальные явления: Критический взгляд
Шрифт:
Еще один вариант аргумента к замыслу — антропный принцип: представление о том, что наша Вселенная очень точно приспособлена к жизни (Barrow & Tipler, 1988). Чтобы объяснить этот принцип, придется начать с представления о том, то в нашей Вселенной есть определенные константы, одинаковые в любой ее точке. В их число входят скорость света, количество вещества и сила, связывающая между собой атомные ядра. Везде во Вселенной эти параметры в точности одинаковы. Риз (Rees, 2000) утверждает, что таких «космических чисел» шесть и малейшее изменение любого из них привело бы к тому, что жизнь в нашей Вселенной была бы невозможна. Таким образом, получается, что Вселенная очень точно настроена на жизнь, что предполагает наличие некой сущности, осуществившей эту настройку, великого дизайнера, Бога перед панелью управления. Вообще, это поразительный и очень важный философский аргумент, которому место
в курсе философии, а не науки. Скептики говорят, что не существует эксперимента, при помощи которого можно было бы проверить,
Креационисты приводят и еще один теологический космологический аргумент о первопричине. Начинают с того, что у всего должна быть своя причина, в том числе и у Вселенной в целом. Что привело к возникновению Вселенной? Рассуждая логически, причина должна быть больше и значительнее следствия, следовательно, она должна быть сверхъестественной. Скептики отвечают: но кто создал первопричину? Кто создал Бога? И утверждают, что аргумент о первопричине заводит нас в ловушку, в логическую черную дыру безумной бесконечной регрессии, и единственный выход — применить бритву Оккама и принять простейшее объяснение. Вселенная просто существует. А может быть, вселенных множество.
Философ Джордж Смит (George H. Smith, 1979) отметил одну неприятную причину, по которой подобные аргументы непро- веряемы по определению. Как мы определяем, что нечто паранормально, а не является результатом естественного процесса? Смотрим, отличается ли это в чем-то важном от того, что мы знаем как естественное. Артефакт разумного замысла, к примеру, должен содержать что-то, чего нет в природе. Но если Бог создал все вокруг, весь природный мир, то все в нем есть творение Божие. Это означает, что сравнивать нам не с чем. Невозможно найти артефакт божественного творения, которые отличался бы от чего-то естественного, поскольку все в мире есть божественный артефакт.
Важный компонент спора составляет и определение науки. Во- первых, мы уже видели, что креационисты для поддержки своих эмпирических заявлений часто пользуются непроверяемыми теологическими аргументами. Аргумент к замыслу, неуменьшаемая сложность, антропный принцип и космологический аргумент —
Чу
чисто теологические понятия, уместные, может быть, в школьной или университетской аудитории. Но это не наука и не должно преподноситься как наука. Во-вторых, креационисты демонстрируют неверное понимание самой природы науки. Они часто заявляют, что дарвиновская эволюция «всего лишь теория», которая должна быть представлена на равных с другими, не менее достойными теориями, в первую очередь РЗ-креационизмом. Здесь перепутаны бытовое и научное значения слова «теория». В бытовом смысле теория — это всего лишь предположение. У вас, к примеру, может быть теория о том, кто таскает плюшки. В науке теория — это высшая форма научного объяснения, выдержавшая многочисленные проверки и объясняющая больше наблюдаемых фактов, чем любое другое предположение. Как мы уже объясняли в главе 5, настоящая теория должна быть проверяемой, продуктивной, полной и простой. По этим критериям теория эволюции — одна из лучших теорий, созданных наукой с момента ее изобретения. Она опровежима и продуктивна и породила тысячи проверяемых гипотез. Иногда проверка подобных гипотез предусматривает эксперименты в реальном времени (скажем, мы можем изменить среду обитания плодовых мушек и наблюдать за их развитием и сменой поколений) и тщательный сбор существующих доказательств (раскопки в поисках окаменелых остатков переходных организмов, так называемых «недостающих звеньев»). Она полна, поскольку связывает воедино горы информации из геологии, биологии, химии и даже астрономии. Как сказал Айзек Азимов, «сильнейшее из всех указание на факт эволюции и истинность теории естественного отбора состоит в том, что все независимые открытия ученых во всех областях науки, если имеют хоть какое-то отношение к биологической эволюции, всегда подтверждают их и никогда не свидетельствуют против» (Asimov & Gish, 1981).
Напротив, РЗ-креационизм как теория терпит полное фиаско. Из него проблематично вывести хоть какую-нибудь проверяемую гипотезу. Вместо генерации новых гипотез РЗ-креационизм по сути своей негативен (аргументируется от незнания), он скорее пользуется пробелами в знаниях, чем сам что-то предлагает. Конечно, РЗ-креационизм широко замахивается, утверждая, что Бог сотворил все вокруг. На самом деле это утверждение ничего не объясняет. Какой суд принял бы слова «это дело рукдьявола» в качестве теории, объясняющей ограбление банка? Любое событие, так же как и его противоположность, может быть объяснено как «воля Божия». Что еще серьезнее, РЗ-креационизм не проходит тест на простоту. Гипотеза Бога порождает больше вопросов, чем ответов. Когда? Где? Какой Бог? Более того, РЗ- креационизм обладает еще тем неудобным свойством, что его невозможно принять, «не отказавшись от всей современной биологии, биохимии, геологии,
СВЕРИМСЯ С РЕАЛЬНОСТЬЮ
Покажите, где в креационистском мышлении кроются ложная дилемма и аргумент к незнанию.
Вещи великие и малые
Все паранормальные явления, описанные в этой книге, могут поднимать вопросы о Боге и вообще о сверхъестественном. В самом деле, любой серьезный учебник по паранормальному время от времени отвлекается на теологическую дискуссию. Мы уже видели, что креационисты часто пользуются теологическими аргументами (называя их «теистической наукой» (Forrest & Gross, 2007)). Парапсихологические исследователи (глава 12) всерьез рассуждали о том, что неуловимая природа пси объясняется тем, что Высшее Сознание пытается вести нас, возбуждая в нас чувство таинственного (Kennedy, 2000). Однако вторгаться туда, куда боятся проникать даже ангелы, небезопасно. К примеру, видные исследователи христианства выдвинули тезис о том, что законность темы исследований можно отчасти определить при помощи христианских теологических соображений. («Считая, что литература о ЗМ [105]страдает отсутствием теоретической или теологической базы [106]и попытки получить значимые свидетельствав ходе контролируемых экспериментов потерпели неудачу, мы рекомендуем не выделять более ресурсов на это направление исследований» (Masters, Spielmans & Goodson, 2006, p. 21).) Ясно, что, когда здравомыслящие ученые позволяют теологии влиять на их суждения и образ мыслей, начинают твориться глупости. Если это еще не ясно, я предлагаю вашему вниманию следующую составную теологическую дискуссию:
Основные церкви спокойно заявляют, что Дарвин ничем не угрожает религии. Бог создал все, включая и эволюцию (Scott, 2004). Однако это заявление не решает некоторых важных теологических вопросов. Бог создал эволюцию целиком или создал бесконечное число вселенных, в части из которых эволюция наблюдается, а в части — нет (Brumfiel, 2006)? Но, с другой стороны, есть ли необходимость в Боге, если подходящая для жизни вселенная может возникнуть совершенно случайно? А еще, может быть, существует множество мультивселенных (Susskind, 2006; Tegmark, 2003). Как насчет множества богов?
Если посмотреть с другой стороны, то не окажется ли, что па- стоящей угрозой для религии является не революция, а готовность Дарвина сомневаться и задавать вопросы. Вопросы в любой момент могут вскрыть весьма неприятные пробелы в понимании. Если считать, что библейский креационизм не боится честных и бесстрашных вопросов, придется играть по тем же правилам и с другими библейскими чудесными историями — от Моисея и пылающего куста до непорочного зачатия и воскресения Иисуса. Но, если так, что останется? Но опять же, возможно, Бог в пробелах, в загадочных областях, еще не исследованных наукой (Bube, 1971). Но ведь по мере продвижения эти пробелы, кажется, сжимаются. Бог тоже сжимается? Может быть, Бог не сжимается просто потому, что, сотворив все вокруг вместе с пробелами, он удалился, чтобы никогда больше не появляться и не вмешиваться в жизнь своего творения. Конечно, может оказаться, что все это просто недоступно человеческому пониманию. Пути Господни могут навсегда остаться для нас неисповедимыми и непознаваемыми. Вот как размышлял биолог-эволюционист Холдейн (Haldane, 1927): «Лично я подозреваю, что Вселенная устроена не только более странно, чем мы предполагаем, но и более странно, чем мы можем предположить» (р. 286). Из-за странностей квантовой физики некоторые заслуженные ученые-физики даже заподозрили, что основы устройства Вселенной наука просто не в состоянии понять (templeton.org). Что под этим подразумевается — существование непостижимо умного божества или непостижимая глупость человечества? Конечно, остается еще пари Паскаля (Rescher, 1985), которое можно коротко изложить примерно так. Если Бог существует и вы верите, вы выигрываете. Если Бога нет и вы по-прежнему верите, вы ничего не теряете. Если Бога нет и вы в него не верите, вы тоже ничего не теряете. Но если Бог существует, а вы не верите, вы проигрываете. Так что лучшая ставка — верить. Тем более если Бог ревнив. Ревнивы ли боги других религий? В этом случае пари Паскаля превращается в «дилемму Паскаля». Но, с другой стороны, что если Бог просто хочет, чтобы мы прекратили бессмысленный треп и немного помолчали?
Как бы ни были важны эти вопросы, к науке они отношения не имеют. Смешивать науку и теологию рискованно, это псевдонаука в худшем смысле этого слова. Биолог и палеонтолог Стивен Джей Гулд (Steven Jay Gould, 1999) предложил популярный выход из этого тупика, который по крайней мере заслуживает некоторого внимания. Возможно, религия и наука представляют собой «непересекающиеся магистерии» (NOMA). Говоря конкретнее, наука представляет собой «магистерий», охватывающий эмпирический мир научного факта и теории; религия же рассматривает вопросы смысла, красоты и моральных ценностей. Эта позиция аналогична позиции, которую заняла Национальная академия наук (Steering Committee on Science and Creationism, 2008). Но и она тоже поднимает новые теологические вопросы.