Пси-ON. Книга II
Шрифт:
Пока что не отнять.
Я опустился рядом, сразу же схватившись за поллитровую бутылку с водой, часть которой пошла на то, чтобы умыться, а часть я банальнейшим образом выпил, предварительно охладив до появления в жидкости первых кристалликов льда. Георгий заметил эту манипуляцию, и без лишних слов протянул мне свою бутылку, с которую я точно так же, – молча, тобишь, – поработал на манер морозилки. Не рассчитаны были местные мини-морозилки на то, что сам полигон будет прогреваться до сорока градусов тепла в самом прохладном месте. Вентиляция гудела с отчаянием загнанного в угол зверя, но этого было мало.
Ведь тут тренировались отпрыски
И хоть защитные свойства такого «щита» было сложно задействовать где-то помимо полигона, за счёт его наличия достигался необходимый запас активного вещества, которое можно было при нужде оперативно перевести на лезвие, не создавая плазму заново. В общем-то, я не видел в этом огромной проблемы, – дайте секунду – и я хоть целый океан организую, покуда нервная система выдержит, – но Георгий посоветовал поступать именно так: мол, сие есть показатель разумности псиона, да и лишние растраты сил в бою не нужны никому.
Теперь я с лёгкостью создавал эти плазменные клинки, легко растягивая их до размеров полноценных ростовых щитов из далёкой древности. Зачем? А потому что красиво. Защититься-то всяко проще более традиционными методами вроде той же «области защиты», и щиты, как я уже говорил, баловство в чистом виде.
А вот клинки…
Со слов Георгия, с ними всё обстояло куда интереснее. В серьёзном бою псионы «рядового» уровня, не обладая превосходящими своего противника силами и умениями, нередко сближались с ним, чтобы гарантированно того поразить. Ведь контроль над реальностью был тем выше, чем ближе к ментальному ядру псиона располагался нужный кусок этой самой реальности. Соответственно, защищающийся при прочих равных был в более выгодной позиции, меньше напрягаясь и получая возможность свести всю схватку к ничьей или победе через истощение противника.
Или сбежать, что было даже более вероятно.
– И самое гадкое здесь то, что ты не можешь знать наперёд, какой враг тебе однажды повстречается. На дистанции псион рангом выше тебя, скорее всего, прикончит. Вблизи же шансы есть, и далеко не иллюзорные. Мой дед, первый псион в роду, так и приблизил род к трону. Прикончил Боязливого Алехандро, который только-только официально получил свой четвёртый ранг. Лишился руки и глаза, обзавёлся шрамами и, по итогу, вышел «на пенсию». – Георгий довольно улыбнулся. Дед
– Здоровье тела – дисциплина ума?
– Это один из постулатов, которых мы придерживаемся. – Парень хмыкнул. – Когда ты сам по себе по ценности на поле боя сравним с армией, батальном или хотя бы дивизией, ленность и слабость – непозволительная роскошь…
Литке-младший, – тот, который Фёдор, – в это время практиковался в удержании контроля, сопротивляясь нашим, – по большей части Литке-старшего, – уколам, направленным на разрушение его плазменной сферы. Он сделал выводы из нашего столкновения, и уже пару дней так точно занимался развитием способности противостоять чужой воле. Получалось… ну, не плохо так точно, ведь Георгий в противном случае просто так с брата бы не слез. Его стремление к совершенству даже меня пробрало, а ведь мы общались всего – ничего, да и начали с откровенно паршивого знакомства.
– Мне ещё только предстоит пройти этот путь. – Сказал я, невольно сравнив свою физическую форму с таковой у Литке-старшего. На нём можно было расположение мышц заучивать, в то время как на мне… Ну, кости и вены, наверное. – Но меня смущает тот факт, что, похоже, возможности получить реальный боевой опыт в академии нет…
Литке рассмеялся:
– Реальный боевой опыт на то и реальный, что его можно получить только на поле боя. Но я понял, что ты имеешь в виду. – Меж пальцев парня заплясала одинокая точка низкотемпературной плазмы. – Полноценные спарринги – это слишком опасно. Несмотря ни на что, псион в первую очередь человек, а много ли надо человеку, чтобы умереть?
Перед глазами встали останки Таранова Петра, человека, которого я «до всего» считал своим лучшим и единственным другом. Вот уж с чем не поспоришь, так это с тем, что его жизнь оборвалась за считанные мгновения. Люди слишком хрупки, и часто об этом забывают.
Поможет ли биокинез справиться с этой проблемой? Вопрос, ответ на который мне принесут только месяцы, а то и годы обучения. Ноготок-то я, проштудировав «базу», уже отрастил…
– Стеклянные пушки. – Литке вопросительно на меня воззрился. – Псионы – стеклянные пушки. Так в играх называют персонажей, которые могут нанести много урона, но и сами погибают от любого чиха.
– От любого чиха псион, конечно, не помрёт, но мысль занятная. – Литке-старший поднялся на ноги, сбросив «полотенце» на лавку и размяв плечи. – Продолжим?
Я последовал его примеру, ибо в плане выносливости именно псионических манипуляций я не отставал, и, вероятно, даже обгонял отпрыска знатного дворянского рода. Точно сказать я не мог, так как не спрашивал, насколько за день тот вымотался. Но пока что я превратился в тряпочку чисто физически, а вот нервная система держалась молодцом.
– То же самое, или?..
– Ты слишком легко всё схватываешь, так что я не против показать тебе ещё кое-что из своего арсенала. На этот раз связанное с водой. – Парень хмыкнул и задрал голову, где на потолке вопреки трудам вентиляционных систем собирались капельки влаги. В какой-то момент вся жидкость начала стягиваться к парню, собираясь в огромную каплю-сферу. Вода даже из воздуха конденсировалась, дабы принять участие в этом параде гидрокинеза. – Ты уже экспериментировал с жидкостями и гидрокинезом?