Псих Книга 1
Шрифт:
Клавдия осмотрелась. Вдали виднелась гряда крупных камней, но вот леса и в помине не было. Это был иной мир, сильно отличающийся от привычного. Солнце скрылось за серыми тучами. Пожухлая трава, словно перекати-поле, проносилась, подхватываемая ветром.
— Словно на чужой планете, — поежилась Клавдия, запахиваясь плотнее. — Хотя дышать также легко, интересно, где я оказалась? А главное, каким образом?
Вопрос, конечно же, был риторическим. В ближайшем окружении не было ни одного разумного существа, и это сильно пугало девушку. Она двинулась по этой безжизненной пустыне куда глаза глядят, так как не представляла нужного направления. Через час Клавдия наткнулась на одно странное существо, чем-то похожее на тритона, размером с кошку, правда, с тремя хвостами. Оно пробегало между
— Ну, да, зелени здесь не наблюдаю, чем же еще питаться в этой пустыне? — отдернула вовремя руку Клавдия, когда та чуть не цапнула за палец.
Через два часа вокруг девушки мельтешили уже пять трехвосток, так она их окрестила. Одним местом чувствовала, что зверьки преследуют ее не с целью подружиться и завести приятное знакомство. Клавдия решила набить карманы куртки камнями, другого оружия у нее не было. Когда солнце стало клониться к земле, твари подступили ближе, практически снуя под ногами. Одна сволочь попробовала укусить за ногу, но девушка подпрыгнула в воздух. Потом бросила в трехвостку камнем, на удивление попав. Тварь мерзко заверещала и отбежала подальше. Клавдия принялась швыряться булыжниками, разгоняя непрошеных конвоиров, преследующих свою жертву. Теперь сомнений не оставалось, добыча здесь только одна, и ей придется сразиться за свою жизнь. Девушка стала искать укрытие или возвышенность, дабы выбрать удобную позицию для обороны. Из курса тактики и стратегии она помнила, что те, кто действует от обороны, зачастую проигрывают. Вот только ей нападать было нечем. Поэтому выбрала самый большой валун и взобралась на него. Отсюда ей стало удобно бросаться камнями и невозможно уснуть, так как края оказались ребристыми и неровными.
— То, что нужно, дабы вести круглосуточную оборону, — она прекрасно умела метать ножи, теперь их заменяли булыжники. Меткость попадания была на высоте, уже двум особям она перебила позвоночники. Трехвостки не стали разбрасываться добычей, подкрепились своими собратьями. С каждым часом Клавдии становилось все сложнее держать оборону. Трехвостки, словно акулы, прибегали на запах крови. Она сражалась, отгоняя тварей на расстояние, и в это время подбирала свое оружие, те самые камни. Потом быстро возвращалась на валун, ожидая, когда снова приблизятся мерзкие твари. Так девушка продержалась три дня и три ночи, уже просто сидя на камне, бросая в тварей булыжниками. Глаза сильно слипались, но она боялась уснуть. Ведь, как только отрубится, ее разорвут на куски, ну или попробуют понадкусывать. Судя по раздвоенным языкам, как у змей и ящериц, укусы этих трехвосток могли быть вполне ядовитыми.
— Мне тут не выжить, если не произойдет какое-нибудь чудо. Но в жизни моей чудес еще не было, — Клавдия, дабы не уснуть, говорила последние сутки сама с собой. Еще она пела и декларировала стихи по памяти с той же целью перед неблагодарными агрессивными зрителями. В какой-то момент ей показалось, что она уснула, и ей приснился сон о спасении. Навстречу к ней шел, если не сам Христос, но точно спаситель. Он пинками отправлял голодных существ в полет, словно голкипер мячи, пасуя своей команде.
— А что так можно было? — девушка видела, что человек не боится мелких хищников. Когда тот приблизился, в незнакомце узнала последнего своего пациента, князя Оболенского младшего. — Интересно, он вернулся за мной? — Клавдия спросила себя, думала, что заснула или уже умерла. И сейчас ей снится чудесный сон, похожий на сказку.
— Оболенский, как я рада тебя видеть, жаль, что это во сне, — девушка сидела на краю большого камня, свесив ноги вниз и разложив вокруг себя булыжники, словно снаряды.
— Я не твой сон. Раз уж тоже попал сюда, решил тебя поискать. Нам нужно отсюда выбраться побыстрее. Там все училище из-за твоей пропажи стоит на ушах, — сейчас парень разговаривал не как во сне, а вполне разумно, требуя вернуться в реальность.
— И как Оболенский нам это сделать? Ты знаешь отсюда дорогу? И, кстати, где мы сейчас оказались? — здравое мышление стало возвращаться, и язва снова проснулась в Клавдии.
— Мы, полагаю,
— А как же нам тогда выбраться? Ты знаешь способ? — Клавдия до этого не слышала, чтобы пропавшие люди, возвращались назад, хотя исчезали с периодической регулярностью. Это были всевозможные исследователи и авантюристы, ищущие старые технологии в зонах отчуждения, которые еще не успели эвакуировать и разобрать. После химических взрывов разорвавшихся бомб, большая часть населения погибла, но не вся. Многих эвакуировали с химическими ожогами и заражением. Еще больше после этого умерло в ближайшие пять лет, но были и те, кто сумел выжить. Они даже смогли оставить потомство, у которого в силу этих самых химических реакций получилось одаренное наследие. Правда, жертвы той войны не стоили горстки одаренных по всему миру. Еще спустя десять лет вблизи аномальных зон стали встречаться дети, у которых родители не были подвержены химической атаке. Слух об этом распространился, и некоторые стали специально селиться поблизости. Рядом с Новосибирском как раз находилась именно такая червоточина, которую не сразу удалось обнаружить. Именно сюда переместили столицу России, и именно здесь стали появляться дети с необычными способностями.
— Нет, способа я не знаю, нам предстоит его вместе найти, — парень взобрался на большой валун к девушке и уселся рядом, свесив вниз ноги…
Глава 14
Возвращение назад
Попав вместе с убитым мной монстром в иной мир, немного растерялся. Но испуга не испытал, словно уже был здесь, но этого не помню.
— А это забавно, надо здесь побродить, может память сама ко мне вернется? — принял решение обследовать окружающую местность. Да и Клавдия, если еще жива, тоже должна именно тут находиться. Определил направление нашего училища, хотя здесь его не было, но направился в нужную сторону. По дороге через час начали попадаться треххвостые ящерицы, которых просто отпинывал в сторону. Тратить на них сюрикены или ножи, а потом собирать инструмент по округе, считал большой расточительностью собственной энергии. Неизвестно сколько еще предстоит бродить по серой растрескавшейся пустоши, пытаясь найти возможность вернуться. Если уже бывал здесь, то способ точно есть, и мне необходимо лишь его вспомнить.
Как и предполагал, Клавдия обнаружилась в нужном направлении, но уже в неадекватном состоянии. Меня посчитала приятным сном и не сильно удивилась неожиданной встрече. Когда уселся рядом на камень, девушка наконец-то стала воспринимать меня адекватно. Для чего-то потрогала за руку и, прислонившись к моему плечу, окончательно вырубилась. Она все эти дни не спала, отбиваясь от падальщиков, коими приходились треххвостые ящерицы. Ей повезло, что мелкие до нее так и не добрались. У них в слюне сонный яд, усыпляющий и частично парализующий жертву. Повезло, что успел, девушка держалась из последних сил. Осталось только понять механизм попадания сюда и найти возможность отсюда слинять. Они, по сути, должны быть схожи. Это и есть мой скрытый дар, прорывать ткань мироздания, чтобы путешествовать по многомерным Вселенным. Круто звучит, но по факту херня. Ведь гулять по чужим мирам мне отнюдь не хочется. Меня Земля устраивает как нельзя лучше. И дома пока хватает проблем с отцом, зачем мне решать еще и чужие? Дар, которым управлять не умею, вообще является серьезной подставой. Так что надо хотя бы взять его под контроль.
— Что мы имеем на момент перемещения в эту серую пустошь? — начал сам себе вслух задавать вопросы, ведь сейчас необходимо докопаться до сути. А спящую девчонку можно есть заживо, она навряд ли проснется. — В первый раз это случилось, когда был в мед. блоке, где сразу, после моего ухода, пропала Клавдия, — постарался вспомнить, что делал или чувствовал в тот момент.
— Да ни хрена я не делал, оделся и хотел покинуть санчасть как можно быстрее. Воот! Хотел покинуть зону, где мне было неприятно находиться! — кажется, нащупал главное условие покидание этого мира, оказавшегося для меня недружелюбным.