Псих Книга 1

Ефремов Олег

Трое осторожных окружают меня, решив напасть все вместе. Это мне не нравится, хватаю ближнего за руку, делая подсечку, и бросаю на пол камеры. Ударом ноги пробиваю в кадык, тот хрипит, хватаясь за горло. Но двое уже машут в мою сторону руками, аки мельницы, а не боксеры на ринге. Легко уворачиваюсь, понимая, что это совсем не бойцы, а твари, умеющие убивать исподтишка в подворотнях. Раскидал их, как щенят по углам, скулящих от моих ударов по уязвимым точкам. Пока еще все недобитки живы. Методично начинаю с ближнего ломать ногой все, что можно. Кости трещат, мужики затихают. Через пятнадцать минут остаюсь в камере один по соседству с трупами. Охранники по-прежнему даже не дернулись, хотя шум драки должны были слышать. Последние мужики сначала скулили, а потом умоляли

пощадить, но меня переклинило. Я был сам напуган и зол, не желая оставаться с убийцами наедине. А еще мне очень захотелось убраться отсюда домой, ведь утром меня должны казнить, не только как вора, но теперь и убийцу. В какой-то момент реальность стала пластичной, словно пошла рябью. Мгновенье спустя, оказался в родном Новосибирске в стрёмной одежде посреди улицы.

— Оболенский, сейчас ты откроешь глаза и выйдешь из транса на счет три, два, один, — я открыл глаза, увидев Смирнова с глазами, как блюдца.

— Надеюсь, все, о чем я поведал, вспоминая прошлое, останется между нами, — Санек кивнул, напомнив, что дал слово. Потом помолчав немного, не выдержал и спросил.

— Псих, а ты недавно в лесу снова переместился в тот самый мир? И сестру Ефимовского именно там отыскал? — он сложил пазлы и получил целую картину. Скрывать очевидное уже не было смысла.

— Не знаю, был ли мир тем самым или нет, но города там не было, а только серая пустыня с мелкими падальщиками. Девчонка еле продержалась без воды, еды и сна, все время отбиваясь от ящериц, — Смирнов слушал внимательно, что-то прикидывая в уме.

— Раньше ты учился в школе, переместился с крыши города. А в последний раз из леса, недалеко от училища. Конечно, это может быть совпадением, но миры могут каким-то образом совпадать по части географии, — интересную мысль подкинул парень, стараясь меня переключить от душевных переживаний.

— Хочешь сказать, что иной мир может быть искаженным отражением нашего? — уловил мысль, которую пытался донести Фантазер. — Вероятнее всего, не на другую же планету я переместился? Скорее в иную реальность.

— Не могу утверждать, в какой реальности ты оказался, это нужно проверить. Человек не мог зародиться на двух планетах в разных галактиках абсолютно похожим, эволюция сильно избирательна. Даже один и тот же вид при малейшем изменении климата стал бы выглядеть по-другому, раз уж на нашей планете произошли серьезные перемены с цветом кожи людей, — я сам начал думать, что человек не стал бы выглядеть также, проживая на другой планете. Это скорее было иное измерение, где магия не только зародилась, но существовала уже несколько столетий.

— И когда планируешь второе погружение в прошлое воспоминание? Что-то мне подсказывает, что ты там был не один раз, — Смирнов, несмотря на глубокую ночь, готов загипнотизировать меня вновь. Вот только я хотел остаться один и пережить спокойно восстановленные воспоминания.

— Как только буду готов. Уверен, что и в более раннем возрасте я несколько раз пропадал, так что посмотрим их все, — обнадежил любопытного Фантазера, который догадался, что пора расходиться.

Поблагодарив за помощь и закрыв дверь, улегся на одеяло, не в состоянии уснуть. Гипноз восстановил кусочек прошлого, стертого не просто так. Еще я вспомнил, что произошло, когда вернулся в отчий дом и заперся в комнате, не желая ни с кем общаться. Не мог забыть, как убил семерых. Пытался смириться с мыслью, что я хладнокровный убийца. Меня пугало, как просто смог это сделать, испытывая внутреннее удовлетворение. Я по сути, ничем не отличался от тех, кто был заперт со мною. Я такой же психопат без угрызения совести, правда не убиваю без разбора, лишь в случае необходимости. С одной стороны, меня смущало это обстоятельство. С другой, чувствовал, что хищник из меня гораздо опаснее тех шакалов, запертых со мной в тесной камере.

К сожалению, мне не дали долго рефлексировать в своей комнате, вовсю шло следствие по делу самоубийцы, сбросившейся с крыши школы. Кто-то все же заметил, как я выбежал, словно ужаленный из раздевалки, рванув вверх по лестнице. Поэтому меня посетил имперский следователь. В силу того, что я был

подростком, проводили дознание в присутствии отца. Камеры также зафиксировали мой пробег, поэтому не стал препираться, рассказал, что помнил. Видел, как девчонка выскочила, рыдая, подбежала к краю и спрыгнула вниз. Потом я ничего не помню, как спустился и куда пропал на целых два дня, видно, находился в глубоком шоке. У следователя была иная версия с отмщением, которую он всячески пытался продавить, дабы скомпрометировать наш род. Признаваться в том, чего не совершал, даже не думал. Старался держать во время допросов себя в руках. Он третировал меня больше недели, и мне уже очень хотелось свернуть ему шею. Звук ломаемых позвонков до сих пор преследовал меня по ночам. В какой-то момент я не выдержал, решив сбежать из родного дома, дабы уехать куда глаза глядят. Для этого хотел инсценировать собственную смерть, чтобы меня никто не искал. Мне нужен был труп, похожий по комплекции на меня, чтобы его в школе ночью поджечь. Добыл канистру с бензином, присмотрел подходящий труп в морге в ближайшей больнице, осталось лишь разыграть спектакль. Вот только, когда вышел с канистрой и спичками, меня остановил отец.

— И что ты задумал? Загрызла совесть за убийство девушки или достал следователь, который не верит ни единому слову? — отец смотрел на меня очень пристально, словно пытаясь понять намерения.

— Надоело так жить, тебе меня не понять, — осознал, что мой план накрылся медным тазом. Отец на следующее утро поместил меня в лечебное заведение для душевнобольных, посчитав, что задумал самоубийство. Я же не стал никому раскрывать истинные намерения. Вот там и стащил книгу по гипнозу, самостоятельно научившись сопротивляться воздействию. В итоге память мне все же подтерли, избавив от воспоминаний перемещения в иной мир, от совершенных убийств, оттого, что обладаю странным магическим даром.

Теперь стало понятным, отчего зародилась мысль начать жить с чистого листа, почему хотел стать, как все. И даже сейчас, вспомнив часть прошлого, от этой мысли отказываться не собирался.

Думал, что после всего увиденного не усну до утра, но отрубился, как младенец. Проснувшись, пошел на урок, так и не решив проблему с участием в турнире. Хотя многое стало понятным. Появилась идея, как можно научиться свободно перемещаться. Для этого необходимо перебрать все камни и минералы, которые могут стать накопителями, не зря же маги их заполняли. По факту нам всем нужна энергия, весь собственные источники еще слишком малы. А для того чтобы они развивались, нужно не прекращать пользоваться магией, как Гаврилова. Либо сливать энергию опять же в накопители в течение дня. Пару раз в день на уроке — это слишком мало, такими темпами мы и к концу жизни не станем сильными магами. У наших старшекурсников отточена может быть техника, но проблемы с источниками не решены. Они навряд ли смогут магичить по часу. Думаю, если решим проблему с накопителями, то сможем их натянуть на турнире, опять же, если решу принять в нем участие.

Самуэль Гаврилович продолжал придумывать разные условия для командной тренировки, усложняя по мере собственной фантазии. Он установил за пределами арены переходящий суперприз, какую-то статуэтку. С полигона мог выйти лишь тот, чья команда победит, чей участник останется с маной. В итоге сейчас дрались все три команды одновременно. Мне же победа и не светила, маны по-прежнему не было, но вот статуэтка привлекла внимание. Она изображала какую-то птицу, сделанную из прозрачного камня, похожего на хрусталь.

— Самуэль Гаврилович, а можно поближе рассмотреть суперприз, дабы понять его стоимость? — хотелось взять ее в руки, ведь магические накопители я недавно держал. На самом деле держал давно, еще будучи подростком, а вот вспомнил лишь вчера и не терпелось проверить свою догадку.

— Вот выиграй соревнование со своей командой, так и определяй ценность приза сколько душе угодно, — Самуэль Гаврилович завернул птицу в тряпицу и вынес ее за пределы полигона. — Последним препятствием для победителя стану я сам, вам лишь необходимо продемонстрировать крохи магии, после того, как остальные сольют ее всю.