Псих Книга 2
Шрифт:
— Одна капля сильно не навредит никому из присутствующих, лишь немного расстроит желудок, — попыталась она оправдаться.
— И все выстроятся в очередь к туалету, вместо того, чтобы узреть наш триумф над выскочками, — Орел с досадой смотрел на тех, кто с аппетитом поглощал суп двойными порциями. — Фаталист, твой прогноз на смертельный исход здесь находящихся?
Жора Феоктистов обладал весьма уникальным даром, мог с точностью наперед сказать, подвергается ли кто-то из присутствующих смертельной опасности. Он предвидел смерть и мог ее приход оценить в процентном соотношении.
— Ноль целых, ноль десятых процента. В столовой никому
— Как такое возможно? Этого не может быть, — она взяла ложку и попробовала отравленный суп. Свой яд на Гадюку не действовал. — Они его заменили, как смогли узнать об отраве? — она не знала сейчас, то ли радоваться, то ли огорчаться. Зубова хотела помочь своей команде ослабить соперников, чтобы тех легко удалось подловить в туалете. Это было гениальным решением. Подруга Анастасия Головина ее поддержала, а вот своего командира решили поставить в известность постфактум.
— Давайте еще раз обсудим наш план и, чтобы без фокусов, — Орлов был уверен в победе, но напомнить всем об их действиях не мешало.
— Вампир обустраивает все входы, чтоб заполучить кровь наших противников, — Федор Краснов обладал магией крови, готовил ловушки из лезвий. Привязав жертву к себе через кровь, мог вытягивать силы на расстоянии. Человек не замечал магии до последнего, пока не падал от бессилия.
— Шизик готовит ловушку в комнате, в которую заманит салаг Гадюка. Гасишь всех ультразвуком, чтобы не встали. Только тогда, Екатерина, можешь травить народ сколько влезет, а до этого придержи яд при себе, — обратился Орел к провинившейся девушке, уплетающей суп. Данил Кузьмин при помощи магии звука научился сводить с ума, вызывая приступы паники.
— Чикатило работает в паре с Игуаной, вдвоем подлавливаете зазевавшихся, двигаясь позади, — Федор Черкасов легким прикосновением мог перекрыть кислород, таким образом, удушая свои жертвы. Анастасия Головина работала аналогично, замедляя противников, атрофируя нервные окончания.
— Дамагер берет на себя Шалуна, нам не нужен в соперниках сильный боец. Можешь ломать ему все, что вздумается, — дал ценные указания командир Емельянову.
— Я же хотел навалять Смирнову за унижение, своего позора ему не прощу, — он попробовал еще раз уговорить командира, но все было тщетно, Орлов не повелся на уговоры.
— Жора, все время транслируешь процент фатального исхода. Помните, в приоритете все четыре девчонки и Фантазер, выедем их, с парнями легко расправимся, — Орлов здраво рассудил, что против физической силы они затащат, а вот девушки могли оказаться неприятным сюрпризом. Сам Орлов обладал небоевой магией, видел уязвимые места противника и мог лишь координировать действия команды.
— Позер впадает в транс и убирает с шахматной доски Татищева и Вожака, не забудь поставить тяжелый рок. От него у тебя реально башню в бою срывает, — парень эффективно дрался под музыку, становясь практически неубивашкой. Против него даже сам командир не стал бы выходить в поединке один на один. Поэтому Орлов повесил на танцора сразу две жертвы, зная, что Позер справится.
— Оболенский мой, мы будем драться насмерть, и только один из нас останется в победителях, — предупредил, чтобы раньше времени Психа не трогали.
— А мне, что прикажешь делать? — обратилась к нему Малефисента. Девушка работала с черной магией, легко могла создать смертельную ловушку.
— Не вздумай чертить пентаграммы, принося кровавые жертвы, —
Обговорив стратегию и тактики, команда четверокурсников направилась на полигон. У ребят поднялось боевое настроение, им хотелось побыстрее надрать задницы первокурсникам. Щадить и жалеть никого не собирались. Готовы были не только ранить и покалечить, но даже по возможности убить, списав на непредвиденный случай…
Во время образовавшейся паузы Иван Гелиевич обратился к учителю магии, дабы обсудить сложившуюся ситуацию.
— Что будем делать, Самуэль Гаврилович? Это не турнир, а какое-то поле боя. И мои худшие опасения оправдались, группа Орлова все же столкнется с командой Оболенского, — начальник училища устал хвататься за сердце и голову после каждого отыгранного сражения. Столько возможных смертельных исходов, отродясь на турнирах не было. Слава богу, что пока все заканчивалось серьезными, но не летальными травмами. Интуиция подсказывала, что до полного пиздеца осталось не так и долго.
— Надо изменить директиву, дабы ученики не успели подготовить новых смертельных ловушек, — предложил учитель магии, не веря в благополучный исход последней битвы.
— Согласен, это шанс для обеих команд. Выдадим указание, чтобы тот, кто займет штаб противника первым, тот и станет победителем гребанного турнира, — это позволяло схлестнуться командам вне корпусов, если обе поспешат навстречу друг другу. Другого варианта избежать кровавой расправы не было…
Трибуны заполнились вернувшимися из столовой гостями. Объявили финал турнира. В этот раз император подозвал к себе учителя магии, дабы он лично комментировал происходящее сражение. События явно разворачивались не шаблонно, выходя за мыслимые и немыслимые границы. Столько нарушений учащимися напрягли службу дознания императора, за всем творившимся чувствовался чей-то злой умысел.
— Пусть ведущий сам разбирается в хитросплетениях и интригах. Может, лишнего не заметит, а мне точно необходимо знать, что будет сейчас происходить между магами, — правитель чувствовал сильное беспокойство Самуэля Гавриловича за предстоящий финал и хотел его расспросить об этом. — Что случилось между участниками последних двух команд, мне доложили, что между ними назрел конфликт?
— Да, Ваше Величество, недавно произошли две бесчестные дуэли, на которых Орлов и Емельянов ранили Оболенского и Смирнова. Те бросили им вызов, что отомстят за подлость на самом турнире, — раскрыл подоплеку предстоящего сражения.
— Что даже виру не выплатили за ущерб? — уточнил Алексей Николаевич Романов, на что учитель покачал головой.
— Куда катится дворянство, многие забыли о чести и достоинстве. Теперь понятно, почему первокурсники так рвались в финал, дабы восстановить справедливость. Буду болеть за первогодок, а потом прослежу за тем, чтобы в моем государстве не попирали законы дворянской чести, — его личный секретарь, как обычно, вел личный дневник императора, куда записывал все намерения и пожелания государя, дабы потом об этом ему напомнить…