Психиатрия

Жмуров Виталий

1) Оценка внешности (красота, одежда, украшения и т. д.). Внешне красивый индивид большинству людей в начале знакомства кажется привлекательным и автоматически наделяется позитивными внутренними качествами – эффект внешности. Это первое и нередко ошибочное впечатление может оставаться неизменным длительное время – эффект сохранения. Известно, что антисоциальные психопаты нередко обладают красивой внешностью. Индустрия красоты у женщин ныне так развита, что многие мужчины пали её жертвами. Столь же обманчивыми могут быть впечатления от одежды и украшений, чем не без успеха пользуются жулики. Татуировки, вошедшие в моду, могут указывать на то, что их обладатель является конформистом либо истериком; татуировки с криминальным содержанием нередко свидетельствуют, что перед нами антисоциальный психопат с уголовным прошлым. Некрасивый человек, напротив,

невольно наделяется негативными внутренними качествами. Сократу, например, в глаза говорили, что он, должно быть, ужасный человек, с чем он сам, впрочем, покорно соглашался. Неопрятность, запущенность нередко ассоциируются с представлением о психическом нездоровье, социальной деградации, депрессии, низком социальном статусе.

2) Длительное изучение индивида – «чтобы узнать человека, нужно съесть пуд соли» – наблюдать за ним около пяти лет. Метод сложный, не слишком популярный, но и он не гарантирует успеха хотя бы потому, что за это время меняются и наблюдатель, и объект его исследования.

3) Наблюдение за невербальным поведением. Может быть ценным источником сведений об эмоциональном состоянии индивида.

4) Наблюдение за индивидом в разных социальных ситуациях. Обычно наблюдению доступно внешнее поведение индивида, и при этом мало что бывает известно о том, как лично он воспринимает ту или иную ситуацию. Отсюда возникает распространённое стремление объяснять его поведение личностными качествами, а не влиянием ситуации, – фундаментальная ошибка атрибуции.

5) Тенденция оценивать личностные качества индивида, опираясь на собственный недавний опыт, – прайминг (англ. to prime – предшествовать, управлять). Прайминг касается не только социального восприятия. Описан, в частности, случай, когда рядовой врач, а не авторительные специалисты, установил диагноз чрезвычайно редкой болезни. Выяснилось, что незадолго перед тем он прочёл случайно попавшее ему на глаза описание этой болезни.

6) Восприятие других людей существенным образом зависит от имплицитных личностных теорий, согласно которым определённым образом группируются качества личности. Такие теории позволяют реконструировать личность индивида по одному-двум внешним признакам. Индивид, включённый в какую-то группу, невольно наделяется определёнными личностными качествами. Например, полному человеку приписываются такие качества, как добродушие, весёлость, потребность вкусно поесть и т. д. С этим, по крайней мере, отчасти связаны модные течения на внешнюю атрибутику: причёски, одежду и т. д. Люди моды хотят возместить недостающие им внутренние качества изменениями внешности, некоторые из них даже думают, что им вполне это удаётся.

7) Восприятие других людей с позиций собственной групповой идентичности. «Другие» – это часто «плохие», они «хуже, чем мы», они враждебны, не заслуживают ни уважения, ни снисхождения. «Свои», напротив, всегда «лучше», с ними надо считаться, они могут «защитить» и т. п. Во многом поэтому, например, вспыхивают ожесточённые драки между спортивными фанатами. Когда СМИ объективно информируют о чём-либо, игнорируя групповые предпочтения, то могут оказаться под огнём критики с обеих сторон, – феномен враждебных СМИ.

8) На восприятие других людей влияют и такие факторы: эффект нахождения в поле зрения – индивиду обычно больше нравятся люди, с которыми он чаще встречается («с глаз долой – из сердца вон»); эффект близости – чаще вызывают симпатию люди, с которыми постоянно приходится взаимодействовать; положение в социальной иерархии – более высокими качествами личности наделяются люди, занимающие более высокое положение в обществе – «место красит человека». Свергнутый с пьедестала человек немедленно лишается прежних достоинств.

Методы восприятия социальных ситуаций также бывают разными.

1) тщательный анализ таких ситуаций является наиболее эффективным, но редко используемым людьми в их повседневной практике; 2) информационное социальное влияние. Конформист обычно желает знать мнение большинства и присоединяется к нему, нонконформист – мнение меньшинства и разделяет его. Реальное положение дел нередко мало интересует как того, так и другого; 3) влияние поведения большинства. Индивид, не располагая конкретной информацией, вывод о происходящем может делать, смотря по тому, как ведёт себя большинство людей: «раз все бегут, значит, существует какая-то опасность». В массовой драке в «Тихом Доне» у М. А. Шолохова, например, казаки на вопрос, за что они бьют людей, отвечают: «Об этом передние знают». Поведение

индивида в толпе часто определяется примером большинства, а не какими-то индивидуальными и осознанными факторами; 4) ориентация на мнение эксперта. Ориентация на это мнение может быть связана с уверенностью индивида в том, что эксперт по своему положению должен что-то знать лучше других, что бы там последний ни говорил на самом деле; 5) ориентация на мнение официального авторитета. Начальству, как считает индивид, виднее, что происходит, хотя бы на самом деле оно выражало некий клановый интерес; 6. ориентация на мнение «своих». Индивид заранее присоединяется к какому-то мнению, исходя из своей принадлежности к какой-то группе людей; 7) влияние личного опыта. Имеется в виду влияние воспоминаний, которые легче других воспроизводятся в памяти.

Всё вышесказанное о социальном мышлении в значительной степени справедливо, вероятно, и для ряда психиатрических пациентов. В какой-то степени это объясняет, например, природу госпитализма, когда длительная госпитализация влечёт привыкание к обстановке отделения и растущее отчуждение от условий нормальной жизни. Также, вероятно, это делает более понятными факты зависимости пациента от врача, которые психоаналитики объясняют, как известно, с позиции теории трансфера. Может быть, это несколько проясняет природу болезненной привязанности подростков к группе сверстников. Возможно, что у пациентов существуют такие феномены социального восприятия, которые представляют диагностический интерес или требуют медико-психологической коррекции. Можно предположить также, что психические нарушения, в частности расстройства эмоций, мотивации, существенно искажают процессы социального мышления, создавая тем самым определённые проблемы в межличностных контактах пациентов. Проблема эта, однако, систематически не изучена.

Зрелая модель социального мышления в основных своих проявлениях идентична, по-видимому, реалистическому мышлению, её характеризуют те же принципы мышления: каузальность, объективность, достоверность и ответственность.

3. Аутистическое мышление – «мышление, которое определяется лишь желаниями» (Райкрофт, 1995). Это полная противоположность реалистическому мышлению. Впервые описано Е. Блейлером (1911). Е. Блейлер отмечает следующие признаки аутистического мышления:

1) «алогичное мышление», при котором отсутствуют не только логика, но и вообще какие бы то ни было регулярные правила движения мысли. При этом мысли находятся в грубом противоречии как с действительностью, так и между собой: «Самые противоречивые желания могут существовать наряду друг с другом и получать даже выражение в одних и тех же аутистических мыслях: быть опять ребёнком, чтобы простодушно наслаждаться жизнью, и быть в то же время зрелым человеком, желания которого направлены на большую работоспособность, на важное положение в обществе; жить бесконечно долго и заменить одновременно это жалкое существование нирваной; обладать любимой женщиной и сохранить вместе с тем для себя свободу действий…» При этом индивид полностью игнорирует и пространственные, и временные отношения: аутизм «перемешивает бесцеремонно настоящее, прошедшее и будущее. В нём живут ещё стремления, ликвидированные для сознания десятки лет тому назад; воспоминания, которые давно уже стали недоступными реалистическому мышлению, используются им как недавние, может быть, им даже отдаётся предпочтение, так как они меньше наталкиваются на противоречие с актуальностью»;

2) «кататимное мышление», то есть мышление образное, неконтролируемое, грёзоподобное, направляемое исключительно желаниями и опасениями индивида, совершенно не считающегося с реальностью (греч. katathymos – упадок духа). Содержание мысленных образов при этом таково, что оно воспринимается индивидом как вполне отвечающее его потребностям, в чём бы они ни состояли: «Цель достигается благодаря тому, что для ассоциаций, соответствующих стремлению, прокладывается путь, ассоциации же, противоречащие стремлению, тормозятся, то есть благодаря механизму, зависящему, как нам известно, от влияния аффектов»;

3) символический характер мышления – из всего содержания понятия как бы выхватывается лишь малая и далеко не самая существенная его часть, но именно она и представляет это понятие: «Аутизм пользуется первым попавшимся материалом мыслей, даже ошибочным, …он постоянно оперирует с недостаточно продуманными понятиями и ставит на место одного понятия другое, имеющее при объективном рассмотрении лишь второстепенные общие компоненты с первым, так что идеи выражаются в самых рискованных символах». Эта символика, указывает Е. Блейлер, «повсюду отличается невероятным однообразием, от человека к человеку, из века в век, от сновидения вплоть до душевной болезни и до мифологии… Одни и те же комплексы всегда дают повод к символике, и средства для их выражения всегда одинаковы… Символы, известные нам из очень древних сказаний, мы вновь находим в бредовых построениях наших шизофреников»;