Психология чтения школьников
Шрифт:
Иногда повышенный спрос умело определяют сами авторы. Интересный пример этому содержится в книге популярного английского писателя Лемони Сникета «33 несчастья». Учитывая, что запретный плод сладок, автор предупредил детей, что его книга опасная, читать ее он не советует, а потому просит поставить эту книгу обратно на полку. Как раз эти предупреждения и разжигают интерес к ней. Способствуют смене стереотипа негативного отношения к чтению на позитивный и заголовки некоторых журнальных статей типа «Читать снова модно». Подчеркивается это и в некоторых современных книгах. Писатель Б. Акунин в своей повести «Внеклассное чтение» показал, в частности, как начитанность детей становится престижной в обществе «новых русских». Признаком хорошего тона в их ереде считается, если сын или дочь читают произведения, выходящие за рамки школьной программы. Это, по их мнению, возвышает среди окружающих не только самого школьника, но и родителей. Важно заметить, что чтение в силу моды, как и сама мода, явление преходящее, конформистское, ориентированное больше на других, чем на самого себя, на свое собственное, индивидуальное развитие.
Остановимся еще
Использование электронной среды для мотивации чтения
Приведем примеры стимулов чтения, в создании которых участвуют библиотеки. Одним из них является использование библиотекарями электронной среды, в которой «живут» нынешние подростки: блоги, твиттеры, ЖЖ и др. Библиотекари предлагают детям в сети разные проекты, стимулирующие чтение. Например, проекты РГДБ «Продвижение чтения» или «Лето с Вебландией», Всероссийский конкурс «Книгуру». Участвуют библиотекари и в обсуждении с подростками конкретных книг, создают электронные краеведческие ресурсы. Интересным примером может служить созданная Челябинской областной юношеской библиотекой компьютерная игра, тема которой – участие уральцев в Отечественной войне 1812 года. Библиотекари, как они сами говорят, учатся общаться с юными читателями на одном языке, не столько приспосабливаясь, сколько расширяя культурное пространство вокруг них.
Примером реального общения библиотекаря с подростками, нацеленного в последние годы на книгу, является организованные Министерствами образования и культуры и поддержанный Федеральным агентством по печати и массовым коммуникациям конкурс чтецов «Живая классика». Этот конкурс проходит в несколько туров, начиная со школ и заканчивая общероссийским и даже международным уровнем. Цель конкурса – продвижение внепрограммного чтения классической литературы для школьников и развитие навыков полноценного восприятия и воспроизведения выбранных для конкурса конкретных произведений. Конкурс удовлетворяет потребность подростков в публичном самоутверждении. Главные преимущества этого конкурса, как отметила библиотекарь Челябинской ЦДб им. A. M. Горького Н. К. Сафонова, состоят в том, что библиотекарь получает возможность для активного продвижения в массу читателей самых разнообразных классических произведений: «Ведь нужно выбрать произведение для чтения на конкурсе и сделать это так, чтобы оно нравилось именно тебе, подходило тебе, давало возможность выигрышно показать на конкурсе свои личностные ресурсы, а ведь все дети разные и каждому нужно что-то свое». Стимулируется в индивидуальной работе с чтецом и развитие качества восприятия, определяются средства выразительности. Ребенок под руководством библиотекаря проходит школу творческого чтения. Создаются в библиотеках также специально центры креативности, развивающие творческие способности учеников. Такой, например, создан в библиотеке МОУ СОШ № 64 Нижнего Новгорода заведующей библиотекой М. Н. Сачковой. Во главу угла поставлена ею культура чтения художественной литературы, понимаемая как процесс раскодирования, усвоения, интерпретации и постижения смысла литературного произведения.
Все рассмотренные выше стимулы, приводящие детей к чтению и обуславливающие обычно кратковременную мотивацию, имеют узкое целеполагание и лишь косвенно затрагивают личность читающего ребенка. Ни один из них без закрепления навыка не гарантирует возникновения устойчивого, неодолимого желания обращаться к книге. Можно лишь надеяться, что, читая по заданию, по велению моды или для участия в конкурсе, ученик в силу непроизвольного внимания может открыть в тексте то, что взволнует его, увлечет, заставит задуматься и включиться в жизнь персонажей. Такой случай произошел, например, с писателем Маршаком, когда он был школьником. «Помню, – писал он в своих мемуарах, – как нам задали выучить дома наизусть стихотворение Тютчева „Люблю грозу в начале мая“. Я отнесся к нему сперва с тем же недоверием, что и к другим хрестоматийным стихам о природе. Но с первой же строфы я почувствовал, сколько в них энергии и движения, так захватили меня эти стихи своей звучностью, силой и свежестью, что я много раз читал и перечитывал их, совершенно позабыв о том, что они заданы на урок. После этого я не пропускал ни одного стихотворения, под которым стояла подпись Тютчев». То, что произошло с Маршаком, говорит о счастливой трансформации чтения поневоле в мотив личностный, затрагивающий душу читателя. Возникший мотив называют интересом.
Читательский интерес – от лат interest – иметь значение, стремиться, проявлять эмоционально окрашенное отношение к объекту. В «Энциклопедическом словаре по общей психологии»», названном «Психологический лексикон», под редакцией A. B. Петровского, термин «интерес» определяется как специфическая эмоция захваченности, зачарованности. Субъективная приятность этой эмоции является фактором постоянного воспроизведения соответствующей деятельности. Специфика читательского интереса состоит в избирательно-положительном отношении субъекта (личности,
Наличие или отсутствие интереса к чтению – основной фактор отношения ребенка к книге и критерий ее оценки («интересная» – значит, хорошая, «не интересная» – значит, плохая). Современный кризис детского чтения состоит не в том, что дети перестали читать, а в том, что у них не развит или утрачен интерес к этой сфере занятий. Чтение без интереса превращается в формальную деятельность, лишенную для ребенка всякой привлекательности, а значит, и эффективности. Книгой пользуются. С книгой работают. Из книги черпают нужную информацию. По ней учатся. Но не читают, если принять за чтение особого рода эмоционально творческую жизнь, затрагивающую и обогащающую личность. Как говорил психолог А. Н. Леонтьев, «чтение утрачивает статус деятельности, мотивированный личностным смыслом, глубинными потребностями, превращаясь либо в действие (в рамках учебной деятельности), либо в операцию („воспроизвести – забыть“)». По большому счету, интерес как сила, влекущая к чтению, – это центральное звено, потянув за которое, можно вытянуть всю цепь решения проблем, именуемых «кризис чтения». Будет интерес – будет и чтение. Не будет интереса – не будет и полноценного чтения, какие бы усилия библиотекарь, учитель, родитель ни прикладывали к этому.
В 70-80-х годах XX века в Санкт-Петербургском Государственном университете культуры и искусств в рамках библиотечной психологии была проведена под руководством Б. Г. Умнова серия научных исследований, посвященных феномену «читательский интерес». Выводы специалистов тех лет, вошедшие в учебник «Работа с читателями» (3-е изд, 1982), сохранили свое значение и для наших дней, как в теоретическом, так и в практическом отношении. В качестве основного признака читательского интереса была названа значимость определенной литературы для субъекта и положительное эмоциональное отношение к ней. В структуре читательского интереса был выделен аспект заинтересованности как особого рода концентрации непроизвольного внимания с положительным тоном чтения, характеризующийся оптимальным уровнем процесса восприятия, воображения, мышления, запоминания. В этом состоянии читателю не приходится напрягать волю, чтобы сосредоточиться. Напротив, человека трудно бывает отвлечь, настолько велико желание продолжать чтение. Как отражается на лице читающего подростка его полное погружение в книгу, наглядно показал Борис Пастернак в повести «Детство Люверс» на примере портрета читающей девочки Жени: «Странная игра овладела ее лицом. Она ее не осознавала. То оно у нее расплывалось по-рыбьему, она вешала губу, и помертвелые зрачки, прикованные ужасом к странице, отказывались подняться, боясь найти это самое за комодом. То вдруг принималась она кивать печати, сочувственно, словно одобряя ее, как одобряют поступок и как радуются обороту дел. Она замедляла чтение над описанием озер и бросалась сломя голову в гущу ночных сцен. В одном месте заблудившийся кричал с перерывами, вслушиваясь, не будет ли отклика, и слышал отклик эха. Жене пришлось откашляться с немою надсадой в гортани. Она отложила книгу в сторону и задумалась».
Почему же захваченность ребенка чтением – такое редкое явление в наши дни? Основная причина, как говорят специалисты, – неэффективность педагогической системы руководства чтением детей, как в школе, в семье, так и в библиотеке. Сам образ чтения у ребенка часто утилитарен. Он нечто внешнее, чужеродное, исключенное из реального контекста его жизни. Вот как ответили на вопрос «Для чего люди читают?» дети – посетители одной из сельских библиотек Псковской области: «Чтобы не забыть буквы», «Чтобы читать объявления и документы», «Чтобы быть грамотным», «Чтобы что-то узнавать». Каким безрадостным предстает чтение в их суждениях! Сразу видно, что чтение для них – тяжкая повинность, какую им надлежит исполнять. Приходится только сожалеть, что никто и никогда не раскрыл им другую сторону чтения, полную радости, соучастия и наслаждения.
К качественным характеристикам читательского интереса относят устойчивость, глубину, избирательность, содержание. Устойчивость определяется в зависимости от того, чем вызван интерес. Если внешними стимулами (ситуативный интерес), то он способен затухать с изменением ситуации. Если же он является следствием духовной или познавательной потребности человека (личностный интерес), то устойчивость его значительно выше. Исследователи читательского интереса тех лет сделали важный для библиотекарей-практиков вывод: для формирования его необходимо создать ситуацию, при которой читатель впервые переживет яркое состояние заинтересованности чтением, а затем путем подбора книг, с учетом сложившегося интереса, многократно воспроизводить заинтересованность новыми книгами, способствуя ее поддержанию, закреплению, переходу в устойчивую черту читательской психологии личности. Существенной частью теории читательского интереса, разработанной библиотечными специалистами, явилось рассмотрение диалектической связи между потребностями и интересами. В потребности, диктуемой необходимостью («надо»), видели объективную зависимость субъекта от печатной продукции, тогда как в интересе («хочу») превалирующим является субъективное влечение к чтению. При этом было замечено, что при определенных условиях потребность может перерасти в интерес, а интерес – в потребность.