Психология кризисных и экстремальных ситуаций. Индивидуальные жизненные кризисы; агрессия и экстремизм
Шрифт:
Тарабрина Н. В., Лазевная Е. О., Зеленова М. Е. Психологические особенности посттравматических стрессовых состояний у ликвидаторов последствий аварии на ЧАЭС // Психол. журн. 1994. Т. 15, № 5. С. 67–78.
3.4. Психологическая готовность к экстремальным ситуациям
По мнению Меерсона Ф.З. (1981), при нарушении равновесия в системе «человек – среда» сразу включается процесс приспособления (защита и адаптация), вызывая напряжение всех адаптационных механизмов. Как известно, стресс – это состояние напряжения, возникающее при несоответствии приспособительных возможностей величине действующей на человека нагрузки, вызывающее активизацию и перестройку адаптивных
1) характер индивидуального опыта субъекта, который может как затруднять, так и облегчать приспособление; 2) значимость для индивидуума происходящего события; 3) стабильность психофизиологических и функциональных возможностей организма. По мнению отечественного психолога Небылицына В.Д. (1976), состояние психической дезадаптации определяется пределом обратимого напряжения интегративных способностей, обусловленных индивидуальными особенностями личности, пределом ее выносливости, функциональной устойчивостью.
И действительно, если чрезмерное напряжение адаптационных механизмов приводит к нарушению нормального функционирования организма, к нарушению физического или психического здоровья, то такое приспособление (адаптацию) нельзя считать эффективным. Длительно существующий стресс приводит к постепенному истощению адаптационных и компенсаторных механизмов личности (Вассерман Л. И., Беребин М.А., 1994, 1997). По мнению Березина Ф.Б., эффективность психической адаптации нельзя рассматривать независимо от того, какие физиологические сдвиги влечет за собой напряженность ее механизмов. Он обращает внимание на физиологическую цену успешности (Березин Ф.Б., 1988, с. 163). Напряженность адаптационных механизмов, по его мнению, – это цена, которую организм платит за эффективное функционирование, за поддержание оптимального равновесия со средой. В связи с этим одним из критериев успешности адаптации является соответствие адаптационного потенциала личности требованиям динамично меняющихся условий среды, в результате которого достигается психический гомеостаз, обеспечивающий ощущение психического комфорта и реализацию целесообразного поведения.
В развитие этой идеи Александровский Ю.А. вводит понятие «барьер психической адаптации», указывая, что адаптационный барьер – это условная граница параметров внешней среды, в том числе и социальной, за которыми адекватная адаптация невозможна (Александровский Ю.А., 1976, 1993, 2000). Характеристики адаптационного барьера строго индивидуальны и, по мнению Александровского, зависят как от биологических факторов среды и конституционального типа человека, так и от социальных факторов и индивидуально-психологических особенностей личности, определяющих ее адаптационные возможности. При состоянии психического напряжения происходит приближение барьера адекватного психического реагирования к индивидуальной критической величине. При этом человек использует все свои ресурсы, чтобы осуществлять целенаправленное поведение и деятельность, полностью предвидя и контролируя свои поступки и не испытывая тревоги, страха и растерянности, препятствующих адекватному поведению. Если давление на барьер психической адаптации усиливается, и все резервные возможности индивида оказываются исчерпанными, то происходит надрыв адаптационного барьера. Вследствие этого резко сужаются рамки адекватной приспособительной психической деятельности, появляются качественно и количественно новые формы приспособительных, в первую очередь защитных реакций (Александровский Ю. А., 2000, с. 31). Прорыв адаптационного барьера может происходить на разных уровнях личностной организации: биологическом (вегето-висцеральном), психологическом (эмоциональном, мотивационном) или социальном. Вассерман Л. И. с соавт. (1994), в свою очередь, указывает, что барьер психической адаптации динамичен – под влиянием жизненных обстоятельств его уровень постоянно колеблется.
Снижение или «слом» адаптационных возможностей человека в напряженных, кризисных или экстремальных
1) напряжение адаптационнных механизмов;
2) «парциальная» психическая дезадаптация (предболезнь или «группа риска»);
3) «тотальная» психическая дезадаптация («высокая группа риска» или пограничная нервно-психическая/психосоматическая патология) (Семичов С. Б., 1987; Вассерман Л. И., Беребин М.А., 1994).
Суть синдрома психической дезадаптации состоит в утрате или неадекватности психических форм реагирования на различные стимулы (Абрамов В. А., Кутько Н. И., Наприенко А. К. и др., 1992).
Для совладания с внезапно возникшей проблемой или субъективно трудной жизненной ситуацией человеку необходимо задействовать весь свой потенциал. Личностные ресурсы по преодолению стрессогенных воздействий определяются способностью к построению интегрированного поведения, что позволяет даже в условиях фрустрации, психической напряженности сохранить устойчивость избранной линии поведения, соразмерно учитывать собственные потребности и требования окружения, соотносить немедленные результаты и отставленные последствия тех или иных поступков.
Черты, определяющие степень устойчивости к стрессу и повышающие возможность противостояния стрессогенным ситуациям, в разных источниках обозначаются по-разному: «чувство когерентности», «личностная выносливость», понимаемая как потенциальная способность активного преодоления трудностей (Antonovsky А., 1979; Kobasa S., Maddi S.R., 1982), «стрессоустойчивость», «психическая устойчивость», «резистентность» и т. д. (Китаев-Смык Л. А., 1983; Гурвич И.Н., 1999; Бодров В. А., 2000; Столяренко А.М., 2002). В зарубежных исследованиях широкую известность и популярность приобрела в 1980-е годы концепция С. Кобаса и С. Р. Мэдди (Kobasa S., Maddi S.R., 1981, 1982), в которой личность, личностные свойства и преодоление рассматривались в терминах «hardiness», или «твердость, выносливость» личности. Твердость или крепость духа (воли) – это тенденция индивида воспринимать стрессоры как «вызов», как стимул для личностного развития и как готовность противостоять им. Данный концепт понимался авторами как ресурс резистентности к стрессу
Устойчивость к стрессовым воздействиям и длительным психоэмоциональным нагрузкам относится к внутриличностным ресурсам по совладанию со стрессом и во многом обусловлена генетически детерминированными особенностями нейроэндокринной системы регуляции поведения человека (Виру А. А., 1980; Меерсон Ф.З., 1988; Медведев В. В., 1984, 2000; Сирота Н. А., 1994; Ялтонский В.М., 1995; Lazarus R. S., 1976, 1980). Однако, по мнению большинства авторов, устойчивость к стрессу связана с особенностями нейродинамики не прямо и непосредственно, а в зависимости от целого ряда индивидуальных и личностных особенностей – мотивов, отношений личности, особенности психических процессов. Прежде всего, психическая устойчивость связывается с умением человека ориентироваться на определенные цели, характером временной перспективы, организацией своей деятельности (Китаев-Смык Л. А., 1983; Бодров В. А., 2000; Маклаков А. Г., 2001; Куликов Л. В., 2004 и др.).
По мнению Небылицына В. Д. (1976), важнейшим личностным ресурсом является активность. Активность является ядром функционального состояния человека и служит побудительной силой мотивационного статуса человека. Однако вновь подчеркивается, что активность и сила личности составляют эмоционально-динамический паттерн индивида, уходящий своими корнями в тип высшей нервной деятельности и свойства нервной системы (Собчик Л.Н., 2000).