Психопаты. Достоверный рассказ о людях без жалости, без совести, без раскаяния
Шрифт:
Для проекта нам требовалось найти и подготовить более десятка квалифицированных клинических психологов для проведения когнитивно-поведенческой терапии, а также отследить и проинтервьюировать заключенных после отбытия срока и собрать данные о том, стали ли они вновь принимать наркотики.
Второй проект по гранту НИПЗ планировалось проводить в тюрьме строгого режима для несовершеннолетних. Мы хотели проверить, насколько подростки с чертами бессердечия и безразличия отличаются от взрослых психопатов, а также подробнейшим образом изучить среду, в которой росли дети, собрав сведения об их воспитании, стрессовых ситуациях, травмах и других переменных, которые могли повлиять на развитие
Томограф в конце концов установили в специальный трейлер и доставили в Нью-Мексико к 5 мая 2007 года.
Когда он прибыл, я первым забрался в него, чтобы сделать снимок мозга. Когда томограф включился, зажужжал и запикал, только тогда я едва смог поверить, что моя мечта о мобильном томографе для изучения психопатов в месте заключения наконец-то сбылась.
У нас была неделя на то, чтобы протестировать сканер, прежде чем окончательно его принять и перевести последний платеж по договору с «Сименс». Серия снимков заставила технику работать на максимуме возможностей. И тут нас ждала первая закавыка. Мы сожгли микросхему, напрягая систему на полную катушку. Вместе с инженерами «Сименс» мы установили, что кое-что нужно модифицировать. Кое-какую аппаратуру пришлось ужать, чтобы она влезла в тесный трейлер.
Еще пришлось заменить некоторые мобильные компоненты обычными. Это было просто, и через пару дней мы вернулись к испытаниям. После первой помехи томограф стабилизировался и работал прекрасно, давая данные прямо-таки удивительного качества. Он оказался стабильнее многих стационарных, которые стоят в больницах. «Медикал коучес инк.» великолепно справилась с трейлером, а «Сименс» идеально подогнал аппаратуру под наши задачи. За неделю испытаний мы установили все наши компьютеры и оборудование для функциональной томографии. И тогда наш водитель сел за руль и направился в Западную мужскую тюрьму в Грантсе.
Я позвонил ее завхозу Доминику, сказал, что томограф уже едет, поблагодарил за терпение и уверил, что скоро он получит свой снимок.
Закон пересекается с наукой
Примерно в то время, когда мы дорабатывали мобильную систему для функциональной томографии, ко мне обратился мой хороший друг, профессор Дартмутского колледжа Уолтер Синнот-Армстронг, и спросил, не хочу ли я присоединиться к научно-исследовательской сети по изучению связи наук о мозге и права во главе с доктором Майклом Газзанигой. Фонд Джона и Кэтрин Макартур выделил финансирование для своего рода фабрики идей, состоящей из психологов, нейрофизиологов и нейропсихологов, философов, профессоров права и судей разного уровня, которые ищут ответы на актуальные вопросы на стыке нейронаук и права. Эта аналитическая группа получила задание решить, какие исследования могут привести к прогрессу в этой развивающейся области, и выделить им средства.
Уолтер сказал, что темой первых обсуждений был вопрос, насколько научные данные о психопатии могут повлиять на философские смыслы таких правовых понятий, как уголовная ответственность, наказание и способность к изменению.
Участие в работе сети требовало значительных временных затрат. Общие заседания проходили раз в год; две подгруппы встречались раз в два месяца. И наконец, отдельные рабочие группы по самым актуальным темам встречались по мере надобности. В следующие три года я не реже раза в месяц бывал на заседаниях сети Фонда Макартуров.
На этих ежемесячных встречах я попадал в своеобразный тигель, в котором сплавлялись мысли некоторых из лучших ученых умов страны. Мы с коллегами по нейронаукам рассказывали о методах
На некоторые вопросы не было простых ответов, однако обсуждения в полной мере показали, что современные науки о мозге и право сходятся во многих областях и на многих уровнях.
Эта атмосфера интеллектуального поиска недавно созданной исследовательской сети о связи права и нейронаук при Фонде Макартуров стала для меня одним из лучших опытов в академической карьере.
На полную катушку
Во время моей учебы в аспирантуре у нашей лаборатории ушло пять лет, чтобы организовать доставку 50 заключенных для сканирования на университетском томографе. Моя мобильная фМРТ-лаборатория просканировала 50 человек всего лишь за первую неделю работы в нью-мексиканской тюрьме.
К концу первого года мы просканировали мозг более чем пятисот заключенных. Всего за год мы собрали самую большую в мире базу данных со снимками мозга осужденных преступников.
Я нашел способ снять по крайней мере одно возражение, выдвинутое когда-то редакторами журнала Science. Я решил, что никогда в жизни больше не опубликую исследование с небольшой выборкой – особенно учитывая, какие следствия может иметь для общества эта работа. Если и был такой тезис, с которым соглашались все участники научно-исследовательской сети при Фонде Макартуров, то это был тезис о том, что наука о психопатии не может не оказать глубочайшее влияние на судебно-правовую систему.
Работники и заключенные учреждений нью-мек сиканского департамента исполнения наказаний охотно поддержали нашу работу. Установившиеся между нами отношения показали, какую силу дает сотрудничество между государственными органами и учеными. Наша исследовательская программа даже оказала побочное, но положительное действие на безопасность. Через год работы один из заместителей начальника тюрьмы сказал, что с тех пор, как мы стали изучать заключенных, количество дисциплинарных нарушений снизилось. Заключенные говорили, что им нравится участвовать в исследовании, и поэтому они стараются не нарываться на неприятности, чтобы не попасть в изолятор и не пропустить своей очереди. Департамент исполнения наказаний разрешил нам включить в программу и другие тюрьмы штата. Всего через несколько лет мы уже работали в более чем половине тюрем Нью-Мексико.
Мне пришлось закупить целый парк машин «тойота-приус» для сотрудников. Как правило, когда сотрудник ездит на личной машине по рабочим делам, он получает возмещение расходов в расчете на километр. Я все пересчитал и пришел к выводу, что при такой системе мне придется отдавать на бензин по 50 тысяч долларов в год из грантов. Я решил, что на «приусах» мы сэкономили бы около 150 тысяч за 5 лет исследований.
Когда я спросил, можно ли купить «приус», чтобы сэкономить на бензине, руководителя программы доктора Стива Гранта из Национального института изучения наркомании, он сказал: «Берите два». В итоге к концу второго года в Нью-Мексико у нас уже было четыре. Мои сотрудники, разъезжая по тюрьмам штата, в год наматывали по 80 тысяч километров с лишним. Вскоре они уже преодолели «лунную единицу» – 384 тысячи километров, добираясь до дальних уголков Нью-Мексико.