Психотехника рукопашной схватки
Шрифт:
Затмевает гордыню любых богатств.
Сердце мое,
Ты хочешь воспеть наши игры?
Не ищи в полдневном пустынном эфире
Звезд светлей, чем блещущее солнце,
Не ищи состязаний, достойней песни,
Чем Олимпийский бег". ( Пинд., Ол., 1)
Какой еще народ смог бы так воспеть свои игры?
1.5. Закат греческой агонистики
Греческое чудо похоже на ангела не только из-за своего ослепительного сияния и непорочности. В сопоставлении с жизнью других великих цивилизаций, оно действительно умерло в детском возрасте. Если все культурные ценности античной Эллады были созданы за какие-то 350 - 400 лет (8-4 в.в.до н.э.),
Уже к 6-му в. до н.э. заканчивается период безраздельного господства аристократии. Вся система аристократических ценностей претерпевает коренные изменения. Постепенно подчиняющие себе все сферы влияния средние классы с одной стороны подчеркнуто отторгают прежние порядки, а с другой - перенимают их в соответствии со своими нормами. Со 2 - й половины 5 в. до н.э. аристократия утрачивает первенство во всех видах атлетики. В выступлениях представителей низших классов прослеживается явная тенденция соревноваться там, где больше платят. Место Игрока заступает атлет-профессионал. С этого же времени начинается падение популярности спортивных соревнований.
Уже Тиртей в 7-м в. до н.э. констатировал:
"Я не считаю достойным ни памяти доброй ни чести
Мужа за ног быстроту или за силу в борьбе,
Если б он даже был равен Циклопам и ростом и силой,
Или фракийский Борей в беге был им превзойден".
(Тирт., 9, 1-4)
Ксенофана из Колофона больше привлекает мудрость, нежели сила "мужей и лошадей". Неодобрительно отзывается о тех, кто предпочитает атлетику умственной деятельности и Платон (Гос-во, 535д) Противопоставляя афинскую систему воспитания спартанскому тренингу, Аристотель напишет: "...первую роль должно играть прекрасное, а не дикоживотное. Ведь ни волк, ни какой-либо другой дикий зверь не вступил бы в опасную борьбу ради прекрасного, но, скорее, только доблестный муж. Однако те, кто слишком ретиво направляют детей в эту сторону и оставляют их невоспитанными по части того, что необходимо для жизни, в действительности делают из них ремесленников; они делают их полезными для жизни в государстве только в одном отношении, но и в этом отношении...хуже других". (Полит., 1338б 30-35)
Конечно же, с этим согласились бы и аристократы 7-го века. Философия Платона, потомка древнего царского рода, и философия воспитателя царя Аристотеля - это золотая осень навсегда уходящей эпохи. И глубоко симптоматично, что подобного рода отзывы о спорте высказывались в конце 5-го, начале 4-го в.в.до н.э. С их уникальной способностью называть вещи своими именами, Платон и Аристотель, скорее, слишком откровенно ставили точки над i в столь частых у них моральных установках, исполненных нормами старого доброго прошлого. Тогда все проявления агонистики были живыми, и душою их были сокровенные религиозные переживания эллина. К началу 4-го века до н.э. боги покинули не только игры, но и свой непосредственный дар людям трагедию. Нужно было начать собирать камни, чтобы осознать всю мощь этих некогда горевших сердец и их истинную цену теперь. Самих по себе.
"Есть два рода благ: одни - человеческие, другие - божественные. Человеческие зависят от божественных. И если какое-либо государство получает большие блага, оно одновременно приобретает и меньшие, в противном же случае лишается и тех и других. Меньшие блага - это те, во главе которых стоит здоровье, затем идет красота, на третьем месте - сила в беге
Как печально! Неужели подобного рода азбуку, а также то, что если дурак или сумасшедший занимаются спортом, то делают это исключительно во вред себе и окружающим, - неужели все это нужно было объяснять олимпионику 8-го века? Да и мог ли участник тогдашних "Игр в садах Господних", для которого спорт был молитвой, хотя бы помыслить о том, что он тренируется ради своего здоровья, или выигрыша денег, или ради тупой славы, которая разлетится в прах в сплетнях на агоре и рыбном рынке!
Была ли мистерия 8 - 5 в.в. до н.э. чудесным сочетанием социальных процессов с духом великого народа, или проживанием сокровищницы бескорыстной религии - не известно. Механизм смещения агонистики с физкультуры в сферу умозрения, т.е. явления, породившего науку, - родную сестру спорта в эллинском понимании и полную его противоположность в нашем - раскрыт в 3-й главе книги А.И. Зайцева. К сожалению, описание этой лебединой песни возвращающегося в седое море острова лежит вне интересов данной работы. В заключение же хотелось бы подвести некоторые итоги:
– Спорт как исключительно соревновательный аспект физической культуры появился примерно в 8-м веке до н.э. в Древней Греции.
– В отличие от состязаний галлов или германцев, он представлял собой Игру как соревнование ради соревнования.
– Во всех его ослепительных особенностях в период общегреческих игр он, в качестве одного из проявлений религиозно-мифологического чувства эллина, был составляющей греческого религиозного ритуала .
– Его единственным полноценным носителем была греческая аристократия.
– С 5-4 в.в. до н.э. спорт лишается внутреннего содержания. За казалось бы не изменившейся целью состязаний - обрести славу в превосходстве над соперниками - оказываются пустое тщеславие, потребность в риске, реализации излишков двигательной активности и желание заработать представителей средних классов.
– В этом он является прародителем современного спорта, перенявшего очень много от состязаний древних европейцев, боев гладиаторов и ничего от Великого переворота в Древней Греции 8-5 в.в. до н.э.
Существуют, если можно так выразиться,
три мощных духа, которые время от времени скользили
над гладью вод и становились преобладающей движущей
силой нравственных отношений и моральных энергий человечества.
Это были дух свободы, дух религии и дух благородства.
Хэллэм, "Европа в Средние Века"
Глава 2. Боевые искусства Европы, Америки и России,
Что же было после Великого культурного переворота в Древней Греции, когда Олимпийское движение этой маленькой страны по своей духовной сущности было тождественно древним боевым искусствам Дальнего Востока, а в романтике состязаний стало недосягаемым для следовавших позднее культурных традиций?