ПСС, т.1

Ленин Владимир Ильич

хозяйствен­ную

Приходится 100 dec. посева на площадь

пищевую кормовую торговую

Получается денежного дохода

на 1 дес. на посева 1 двор

(рубли)

У сеющих до 5 д.	6	90,7	42,3	— 39
» » 5—10 »	6	44,7	37,5	+ 11,8	3,77	30
» » 10—25 »	6	27,5	30	36,5	11,68	191
» » 25—50 »	6	17	25	52	16,64	574
» » более 50 »	6	12	21	61	19,52	1500

«Показанная разница в денежных доходах хозяйства у отдельных групп, — говорит Постников, — достаточно иллюстрирует значение величины хозяйства, но в действи­тельности эта разница между доходностью посевов в группах должна быть еще больше, так как у высших групп следует предполагать большие урожаи на десятине и высшую ценность сбываемого хлеба.

В этом учете доходности мы ввели в вычисление не всю площадь хозяйства, а только пахотную, потому что не имеем у себя точных данных потребления отдельными вида­ми скота прочих угодий в крестьянских хозяйствах Таврических уездов; но так как де­нежный доход южно-русского крестьянина, исключительно занимающегося земледели­ем, определяется почти всецело посевной площадью, то приведенные цифры довольно точно

Для определения денежного дохода Постников поступал так: принимал, что вся торговая площадь находится под самым дорогим хлебом — пшеницей и, зная средний урожай ее и цены, вычислял полу­чаемое с этой площади количество ценностей.

НОВЫЕ ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ ДВИЖЕНИЯ В КРЕСТЬЯНСКОЙ ЖИЗНИ 31

обрисовывают различие в денежном доходе от хозяйства у различных групп крестьян. Эти цифры показывают, как сильно изменяется этот доход с размерами посева. Семья, имеющая 75 дес. посева, получает в год денежной выручки до 1500 рублей, семья с по­севом 34V2 dec. имеет в год 574 руб., а с посевом в 1б7з дес. только 191 руб. Семья, за­севающая 8 дес, получает только 30 руб., т. е. такую сумму, которая недостаточна для покрытия денежных расходов по хозяйству без сторонних промыслов. Конечно, приве­денные цифры еще не показывают ренты от хозяйства, и для получения последней нужно вычесть из них все денежные расходы по хозяйству в налогах, инвентаре, по­стройках, на покупку одежды, обуви и т. д. Но расходы эти возрастают не пропорцио­нально увеличению размеров хозяйства. Расходы по содержанию семьи возрастают пропорционально численности семьи, а увеличение состава последней, как видно из таблицы, идет гораздо медленнее, чем увеличение площади посева в группах. Что каса­ется всех хозяйственных расходов (уплаты земельного налога и арендной платы, ре­монта построек и инвентаря), то они возрастают в хозяйстве во всяком случае не более чем пропорционально размерам хозяйства, между тем как валовой денежный доход от хозяйства, как показывает предыдущая таблица, возрастает более чем пропорционально размерам посева. Притом же все эти хозяйственные расходы весьма невелики сравни­тельно с главным расходом хозяйства по содержанию рабочих сил. Таким образом, мы можем формулировать то явление, что рента от земледелия в крестьянском хозяйстве прогрессивно уменьшается на десятину по мере уменьшения его размеров» (с. 320).

Из данных Постникова мы видим таким образом, что по отношению к рынку земле­дельческое хозяйство крестьян в различных группах является существенно различным: высшие группы (с посевом более 25 дес. на двор) ведут уже коммерческое хозяйство; целью производства хлеба является получение дохода. Наоборот, в низших группах земледелие не покрывает

32 В. И. ЛЕНИН

необходимых нужд семьи (это относится к посевщикам, обрабатывающим до 10 дес. на двор); если подсчитать с точностью все расходы по хозяйству, то наверное окажется, что хозяйство в таких группах ведется в убыток.

Крайне интересно также воспользоваться теми данными, которые приводит Постни­ков, для разрешения вопроса о том, в каком отношении стоит раскол крестьянства на разнородные группы к размеру предъявляемого рынку спроса? Мы знаем, что размер этого спроса зависит от величины торговой площади, а эта последняя возрастает с уве­личением размеров хозяйства; но ведь параллельно с этим увеличением размеров хо­зяйства в высших группах идет уменьшение этих размеров в низших группах. По коли­честву дворов низшие группы вдвое многочисленнее высших групп: первых 40% в Таврических уездах, вторых — только 20%. Не получается ли в общем и целом, что вышеуказанный хозяйственный раскол уменьшает размер предъявляемого рынку спро­са? Собственно говоря, мы вправе ответить на этот вопрос отрицательно уже на осно­вании априорных соображений: дело в том, что в низших группах размер хозяйства так мал, что все нужды семьи не могут быть покрыты земледелием; чтобы не умереть с го­лоду, представителям этих низших групп придется нести на рынок свою рабочую силу, продажа которой даст им известные денежные средства и уравновесит таким образом (до известной степени) то уменьшение спроса, которое произойдет от уменьшения раз­меров хозяйства. Но данные Постникова позволяют дать на поставленный вопрос более точный ответ.

Возьмем

какое-нибудь количество посевной площади, например, 1600 дес. и пред­ставим себе двоякое распределение ее: во-первых, между однородным экономически крестьянством и, во-вторых, между крестьянами, расколовшимися на разнородные группы, какие мы видим в Таврических уездах, в настоящее время. В 1-ом случае, по­лагая на среднее крестьянское хозяйство 16 дес. посева (как это и обстоит на деле

НОВЫЕ ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ ДВИЖЕНИЯ В КРЕСТЬЯНСКОЙ ЖИЗНИ 33

в Таврических уездах), получим 100 хозяйств, вполне покрывающих свои нужды зем­леделием. Предъявляемый рынку спрос будет равняться 191 100= 19 100 руб.— Вто­рой случай: 1600 дес. посева распределены между прежними 100 дворами иначе, имен­но так, как распределяется в действительности посевная площадь между крестьянами Таврических уездов: 8 дворов совсем не имеют посева; 12 засевают по 4 дес; 20 по 8; 40 по 16; 17 по 34 и 3 по 75 (всего посева получается 1583 дес, т. е. немного даже менее 1600 дес). При таком распределении весьма значительная часть крестьян (40%) не бу­дет в состоянии получить с своей земли достаточно дохода на покрытие всех нужд. Размер предъявляемого рынку денежного спроса, считая только хозяйства с посевом более 5 дес на двор, будет следующий: 20 · 30 + 40 · 191 + 17 · 574 + 3 · 1500 = 21 350 руб. Мы видим таким образом, что несмотря на опущение целых 20 дворов [несомнен­но, получающих тоже денежный доход, только не от продажи своих продуктов], не­смотря на сокращение посевной площади до 1535 дес. — общий размер предъявляемо­го рынку денежного спроса повысился⁹.

Было уже сказано, что крестьяне низших экономических групп вынуждены прода­вать свою рабочую силу; наоборот, представители высших групп должны покупать ее, так как собственных рабочих уже недостаточно для обработки их крупной посевной площади. Мы должны теперь поподробнее остановиться на этом важном явлении. По­стников как будто не причисляет это явление к «новым хозяйственным движениям в крестьянской жизни» (по крайней мере, не упоминает о нем в предисловии, где резю­мирует результаты труда), но оно заслуживает гораздо большего внимания, чем введе­ние машин или расширение запашки у зажиточных крестьян.

«Более зажиточное крестьянство в Таврических уездах, — говорит автор, — вообще пользуется в значительной мере наемными работниками и ведет свое хозяйство на та­кой площади, которая далеко превышает рабочую способность самих семейств. Так, в 3-х уездах

34 В. И. ЛЕНИН

на 100 семей держат наемных работников, по всем разрядам крестьян:

Не имеющие посева 3,8%

Засевающие до 5 дес 2,5

» 5—10 » 2,6

» 10—25 » 8,7

» 25—50 » 34,7

» более 50 » 64,1

Всего 12,9%

Эти цифры показывают, что наемных работников держат преимущественно хозяева зажиточные, с более значительными посевами» (с. 144).

Сравнивая вышеприведенные данные о составе семей по группам без наймитов (по трем уездам отдельно) и с наймитами (по трем уездам вместе), мы видим, что хозяева, засевающие от 25 до 50 дес. на двор, увеличивают число рабочих сил в своем хозяйстве посредством найма — приблизительно на ¹/з (с 1,8—1,9 работника на семью до 2,4), а хозяева с посевом более 50 дес. на двор увеличивают число рабочих почти вдвое (с 2,3 до 5); даже более чем вдвое по расчету автора, который считает, что они должны нани­мать до 8241 работника (с. 115), имея своих 7129 человек. Что низшие группы должны отпускать рабочих на сторону в весьма значительном количестве — это явствует уже из того, что земледельческое хозяйство не в состоянии дать им необходимое на собствен­ное содержание количество продуктов. К сожалению, точных данных о количестве от­пускаемых на сторону работников мы не имеем. Косвенным показателем этого количе­ства может служить число домохозяев, сдающих свои наделы: выше было приведено заявление Постникова, что в Таврических уездах около ¹/з населения не эксплуатирует вполне своей надельной земли.

IV

Из приведенных выше данных видно, что Постников вполне доказал свое положение об «огромном разнообразии» в экономическом положении отдельных дворов.

НОВЫЕ ХОЗЯЙСТВЕННЫЕ ДВИЖЕНИЯ В КРЕСТЬЯНСКОЙ ЖИЗНИ 35

Это разнообразие простирается не только на степень имущественного обеспечения кре­стьян и размеры их посевов, но даже на характер хозяйства в разных группах. Мало этого. Оказывается, что термины: «разнообразие», «дифференциация» недостаточны для полной характеристики явления. Если один крестьянин имеет 1 штуку рабочего скота, а другой — 10, мы называем это дифференциацией, но если один арендует де­сятки десятин земли сверх обеспечивающего его надела с единственной целью извлечь доход из ее эксплуатации и тем лишает другого крестьянина возможности арендовать землю, в которой он нуждается для прокормления своей семьи, — то мы имеем пред собой, очевидно, нечто гораздо большее; мы должны назвать такое явление «рознью» (с. 323), «борьбой экономических интересов» (с. XXXII). Употребляя эти термины, По­стников недостаточно оценивает всю их важность; он не замечает также, что и эти по­следние термины оказываются недостаточными. Аренда надельной земли у обеднев­шей группы населения, наем в батраки крестьянина, переставшего вести свое хозяйст­во, — это уже не только рознь, это — прямая эксплуатация.