ПСС, т.1

Ленин Владимир Ильич

Повторяю, они не то чтобы перешли к другому мнению под влиянием радикальной перемены взглядов или радикального переворота наших порядков. Нет, они просто за­были.

Утратив эту единственную черту, которая делала некогда их предшественников про­грессивными, несмотря на всю несостоятельность их теорий, несмотря на наивно-утопическое воззрение на действительность, «друзья народа» за весь этот промежуток времени ровно ничему не научились. А между тем, даже независимо от политико-экономического анализа русской действительности, одна уже политическая история России за эти 30 лет должна бы научить их многому.

Тогда, в эпоху 60-х годов, сила крепостников была надломлена: они потерпели, правда, не окончательное, но все же такое решительное поражение, что должны были стушеваться со сцены. Либералы, напротив,

подняли голову. Полились либеральные фразы о прогрессе, науке, добре, борьбе с неправдой, о народных интересах, народной совести, народных силах и т. д., и т. д. — те самые фразы, которыми и теперь, в минуты особого уныния, тошнит наших радикальных нытиков в их салонах, наших либераль­ных фразеров на их юбилейных обедах, на страницах их журналов и газет.

ЧТО ТАКОЕ «ДРУЗЬЯ НАРОДА» 295

Либералы оказались настолько сильны, что переделали «новые порядки» по-своему, — далеко не совсем, конечно, но в изрядной мере. Хотя и тогда не было на Руси «ясного света открытой классовой борьбы», но все-таки было посветлее теперешнего, так что даже те идеологи трудящегося класса, которые понятия не имели об этой классовой борьбе, которые предпочитали мечтать о лучшем будущем, чем объяснять мерзкое на­стоящее, даже они не могли не видеть, что за либерализмом прячется плутократия, что эти новые порядки — порядки буржуазные. Именно устранение со сцены крепостни­ков, не отвлекавших внимание на еще более вопиющие злобы дня, не мешавших рас­сматривать новые порядки в чистом (сравнительно) виде, и позволяло рассмотреть это. Но тогдашние наши демократы, умея осуждать плутократический либерализм, не уме­ли, однако, понять и научно объяснить его, не умели понять его необходимости при ка­питалистической организации нашего общественного хозяйства, не умели понять про­грессивности этого нового уклада жизни сравнительно со старым, крепостническим, не умели понять революционной роли порождаемого им пролетариата — и ограничива­лись «фырканьем» на эти порядки «свободы» и «гуманности», считали буржуазность какой-то случайностью, ждали, что должны еще в «народном строе» открыться другие какие-то общественные отношения.

И вот, история показала им эти другие общественные отношения. Крепостники, не совсем добитые реформой, так безобразно изуродованной их интересами, ожили (на час) и показали наглядно, каковы эти другие наши общественные отношения, помимо буржуазных, показали в форме такой разнузданной, невероятно бессмысленной и звер­ской реакции, что наши демократы струсили, присели, вместо того, чтобы идти вперед, перерабатывая свой наивный демократизм, умевший чувствовать буржуазность, но не умевший понять ее, в социал-демократизм, — пошли назад, к либералам, и гордятся теперь тем, что их нытье.., т. е., я хотел сказать, их теории и программы разделяет «вся серьезная

296 В. И. ЛЕНИН

и порядочная печать». Казалось бы, урок был очень внушительный: становилась слиш­ком очевидной иллюзия старых социалистов об особом укладе народной жизни, о со­циалистических инстинктах народа, о случайности капитализма и буржуазии, казалось бы, можно уже прямо взглянуть на действительность и открыто признать, что никаких других общественно-экономических отношений кроме буржуазных и отживающих крепостнических в России не было и нет, что поэтому не может быть и иного пути к социализму, как через рабочее движение. Но эти демократы ничему не научились, и наивные иллюзии мещанского социализма уступили место практичной трезвенности мещанских прогрессов.

Теперь теории этих идеологов мещанства, когда они выступают в качестве предста­вителей интересов трудящихся, прямо реакционны. Они замазывают антагонизм со­временных русских общественно-экономических отношений, рассуждая так, как будто бы делу можно помочь общими, на всех рассчитанными мероприятиями по «подъему», «улучшению» и т. д., как будто бы можно было примирить и объединить. Они — реак­ционны, изображая наше государство чем-то над классами стоящим и потому годным и способным оказать какую-нибудь серьезную и честную помощь эксплуатируемому на­селению.

Они реакционны потому, наконец, что абсолютно не понимают необходимости борьбы и борьбы отчаянной самих трудящихся для их освобождения. У «друзей наро­да», например, так выходит, что они и сами всё, пожалуй, устроить могут. Рабочие мо­гут быть спокойны. Вон в редакцию «Р. Б—ва» уж и техник пришел, и они чуть было совсем не разработали одну из «комбинаций» по

«введению капитализма в народную жизнь». Социалисты должны РЕШИТЕЛЬНО и ОКОНЧАТЕЛЬНО разорвать со всеми мещанскими идеями И теориями — ВОТ ГЛАВНЫЙ ПОЛЕЗНЫЙ УРОК, ко­торый должен быть извлечен из этого похода.

Прошу заметить, что я говорю о разрыве с мещанскими идеями, а не с «друзьями на­рода» и не с их иде-

ЧТО ТАКОЕ «ДРУЗЬЯ НАРОДА» 297

ями — потому что не может быть разрыва с тем, с чем не было никогда связи. «Друзья народа» — только одни из представителей одного из направлений этого сорта мещан-ско-социалистических идей. И если я по поводу данного случая делаю вывод о необхо­димости разрыва с мещанско-социалистическими идеями, с идеями старого русского крестьянского социализма вообще, то это потому, что настоящий поход против мар­ксистов представителей старых идей, напуганных ростом марксизма, побудил их осо­бенно полно и рельефно обрисовать мещанские идеи. Сопоставляя эти идеи с совре­менным социализмом, с современными данными о русской действительности, мы с по­разительной наглядностью видим, до какой степени выдохлись эти идеи, как потеряли они всякую цельную теоретическую основу, спустившись до жалкого эклектизма, до самой дюжинной культурническо-оппортунистской программы. Могут сказать, что это — вина не старых идей социализма вообще, а только данных господ, которых никто ведь и не причисляет к социалистам; но подобное возражение кажется мне совершенно несостоятельным. Я везде старался показать необходимость такого вырождения старых теорий, везде старался уделять возможно меньше места критике этих господ в частно­сти и возможно больше — общим и основным положениям старого русского социализ­ма. И если социалисты нашли бы, что эти положения изложены мною неверно или не­точно или недоговорены, то я могу ответить только покорнейшей просьбой: пожалуй­ста, господа, изложите их сами, договорите их как следует!

Право, никто более социал-демократов не был бы рад возможности вести полемику с социалистами.

Неужели вы думаете, что нам приятно отвечать на «полемику» подобных господ и что мы взялись бы за это, не будь с их стороны прямого, настоятельного и резкого вы­зова?

Неужели вы думаете, что нам не приходится делать над собой усилий, чтобы читать, перечитывать и вчитываться в это отвратительное соединение казенно-либеральных фраз с мещанской моралью?

298 В. И. ЛЕНИН

Но ведь не мы же виноваты в том, что за обоснование и изложение таких идей бе­рутся теперь лишь подобные господа. Прошу заметить также, что я говорю о необхо­димости разрыва с мещанскими идеями социализма. Разобранные мелкобуржуазные теории являются БЕЗУСЛОВНО реакционными, ПОСКОЛЬКУ они выступают в ка­честве социалистических теорий.

Но если мы поймем, что на самом деле ровно ничего социалистического тут нет, т. е. все эти теории безусловно не объясняют эксплуатации трудящегося и потому абсолют­но не способны послужить для его освобождения, что на самом деле все эти теории от­ражают и проводят интересы мелкой буржуазии, — тогда мы должны будем иначе от­нестись к ним, должны будем поставить вопрос: как следует отнестись рабочему классу к мелкой буржуазии и ее программам? И на этот вопрос нельзя ответить, не приняв во внимание двойственный характер этого класса (у нас в России эта двойст­венность особенно сильна вследствие меньшей развитости антагонизма мелкой и круп­ной буржуазии). Он является прогрессивным, поскольку выставляет общедемократиче­ские требования, т. е. борется против каких бы то ни было остатков средневековой эпо­хи и крепостничества; он является реакционным, поскольку борется за сохранение сво­его положения, как мелкой буржуазии, стараясь задержать, повернуть назад общее раз­витие страны в буржуазном направлении. Подобные реакционные требования, вроде, например, пресловутой неотчуждаемости наделов, как и многие другие прожекты опе­ки над крестьянством, прячутся обыкновенно под благовидный предлог защиты трудя­щихся; но на деле они, разумеется, только ухудшают их положение, затрудняя в то же время борьбу их за свое освобождение. Эти две стороны мелкобуржуазной программы следует строго различать и, отрицая какой бы то ни было социалистический характер этих теорий, борясь против их реакционных сторон, не следует забывать об их демо­кратической части. Поясню на примере, каким образом полное отрицание мещанских теорий марксистами