ПСС том 24
Шрифт:
И вот теперь, чтобы надуть русских рабочих, ликвидаторы хватаются за фалды тыш-кинцев. Утопающий за соломинку (даже грязную и гнилую) хватается.
В статье тышкинца I. К., как и во всех выступлениях тышкинцев, бьет ключом одно желание: сынтриговать по случаю раскола, сколотить себе «политический капиталец» по этому поводу. Игра в державность «оторванных» от рабочего движения в России группочек, интриги на этой почве, сладкие фразы вместоизучения происходящего в России — вот сущность «тышкинства», вот занятие девяти десятых самостоятельных и «независимых» заграничных группок.
Теперь они как бы оживают
Напрасная надежда! Русские с.-д. рабочие настолько уже созрели, что самибудут, по большинству, решать судьбы своей организации, с презрением отметая интриги заграничных группок. В немецкой с.-д. печати очень часто пишут члены таких группок с точки зрения этих группок, но узнать «по ушам» подобную публику совсем не трудно.
«За Правду» № 46, Печатается по тексту
28 ноября 1913 г. газеты «За Правду»
182
КАДЕТ МАКЛАКОВ И С.-Д. ПЕТРОВСКИЙ
Прошло уже довольно много времени с тех пор, как с.-д. Петровский выступил в Государственной думе по вопросу о наказе и был лишен слова председателем за «резкие выражения» по адресу министра и прочее. С точки зрения «злобы дня» в узком смысле, это, пожалуй, уже устарело. Но, по сути дела, выступления Петровского и кадета Мак-лакова заслуживают больше внимания, чем обычная «новость дня».
Кадет Маклаков выступал в Государственной думе по вопросу о новом наказе. Сей господин — автор наказа и докладчик комиссии по наказу. И вот по целому ряду вопросов к.-д. Маклаков выступает противк.-д. фракции и проводит реакционнейшийнаказ при помощи октябристов и правых противоппозиции.
Это не ново. Давно известно, что В. Маклаков — любимец октябристов, что он в сущности октябрист. Но тот крупнейшийфакт нашей общественности, который вскрывается этим давно известным обстоятельством, заслуживает самого усиленного внимания.
Перед нами виднейший кадет по вопросу, в котором Дума сравнительно менее бессильна,чем по другим вопросам, сам душит думскую свободупри помощи правых и октябристов!! С.-д. Петровский был тысячу раз прав в своих резких отзывах об этаком политиканских дел мастере.
Но в чем же тут гвоздь? Потому ли фальшиво поведение В. Маклакова, что личног. В. А. Маклаков фальшив?Конечно, нет! То есть не в этом дело.
КАДЕТ МАКЛАКОВ И С.-Д. ПЕТРОВСКИЙ 183
Как дело Бейлиса интересно и важно, ибо оно вскрыло особенно ярко подоплеку нашей внутренней политики, ее закулисную «механику» и т. д., — так мелкий (сравнительно) случай выступлений В. Маклакова противкадетов и против думской свободы вскрывает, в сотый и сто первый раз, истинную подоплеку партии нашей, российской, либеральной буржуазии.
Борьба кадетов и октябристов есть борьба конкурентов— поэтому она так остра и так беспринципна. Любимец октябристов и душитель
Это — существенно. Это — важно. Это — суть политики. В этом корень поразительного политического бессилия нашей буржуазии при всем ее экономическом могуществе.
С.-д. Петровский выполнял долг демократа, борясь с душителем думской свободы г. В. Маклаковым. Не может быть свободы на Руси, пока широкие массы демократии не научатся презирать господ В. Маклаковых, а равно порождающих подобных рыцарей партий.
«За Правду» №47, Печатается по тексту
29 ноября 1913 г. газеты «За Правду»
Подпись: М.
184
ЦАБЕРН
Бывают такие «случаи» в политике, когда сущность известного порядка вещей обнаруживается с необыкновенной силой и ясностью как-то вдруг, по сравнительно мелкому поводу.
Цаберн — маленький городок в Эльзасе. Свыше 40 лет тому назад Эльзас оторван победоносными пруссаками от Франции (при горячих протестах со стороны одной только партии в Германии — социал-демократов). Свыше 40 лет французское население Эльзаса насильственно «германизировали» и «вгоняли» всяческим прижимом в ко-ролевско-прусскую, фельдфебельскую, чиновническую дисциплину, называемую «германской культурой». А эльзасцы отвечали своей протестующей песенкой: «Вы взяли наш Эльзас, нашу Лотарингию, вы можете германизировать наши поля, но вы никогда не овладеете нашим сердцем, — никогда».
И вот, прусский дворянин, молоденький офицер Форстнер довел дело до взрыва. Он грубо обругал эльзасское население («вакес» — грубо ругательное слово). Миллионы раз позволяли себе в казармах немецкие Пуришкевичи подобный язык, и все сходило с рук. Миллион первый раз... сорвалось!
То, что накипело за десятилетия гнета, придирок и оскорблений, за десятилетия насильственного опруссачения, прорвалось наружу. Не французская культура восстала против немецкой — дело Дрейфуса 77показало в свое время, что грубой военщины, способной
ЦАБЕРН 185
на всякую дикость, варварство, насилие, преступление, во Франции не меньше, чем в иной стране. Нет, не французская культура против немецкой, а воспитанная на ряде французских революций демократия восстала против абсолютизма.
Буря в населении, озлобление против прусских офицеров, издевательство над ними свободолюбивой, гордой французской толпы, бешеная злоба прусских солдафонов, произвольные аресты и избиения публики, — все это породило в Цаберне (а затем и почти во всем Эльзасе) «анархию», как выражаются буржуазные газеты. Помещичий, «октябристский», поповский германский рейхстаг огромным большинством принял резолюцию противимперского германского правительства.