Псы Господни (Domini Canes)
Шрифт:
— Припоминаю, — сказал Коваленко. — Кто из них, интересно?
— Хозяин квартиры номер один… — зашуршал бумагами Бриджес. — Имя у него библейское — Илия. Как у пророка.
— Илья… — машинально поправил Коваленко, — Илья.
Илья задумчиво почесал спину. Пришлось использовать для этого приятного дела лыжную палку. Леночка хихикнула. Эти маленькие троглодиты смотрели на Илью, как на фокусника — надо же, какой интересный дяденька! «И у него есть ружьё-о-о!» Ах, Боже ты мой, ружьё! Вот если бы у него был нормальный душ — это было бы круто, мои маленькие тараканчики!
— Давайте-ка,
Однако что-то с этими детьми всё-таки было не так. Обычно там, где собирается семь маленьких шмакодявок, поднимается дикий ор. Илья прекрасно помнил, как у него во дворе, — когда детский сад ещё был детским садом, а не «Институтом рекламы и маркетинга», — дети на прогулке вопили так, что стёкла дрожали. А эти — тихие. Вон, например, самый шустрый, Кондрат-квадрат, отобрал у Бориски машинку. Потом отобрал зайца. Безропотный Бориска отдавал игрушки и брал другие… пока они не кончились. Тогда Бориска нашёл в стене маленькую трещину и стал ковырять её пальцем. С блаженным лицом.
Парень явно умел себя занять. Кондратьев сидел на груде конфискованных игрушек, здорово напоминая нашего родного российского олигарха, и хмуро смотрел на счастливого соперника. Потом встал, оттолкнул Бориску в сторону и стал ковырять пальцем в пресловутой трещине, ревниво следя за тем, чтобы Бориска не покушался на конфискат. Социальный эксперимент закончился, ха-ха.
— Ну, Кондратьев, пытлив твой ум, стремления упорны, — пробормотал Илья, отхлёбывая коньяк.
Все взрослые были заняты делом. Кто в лес, кто по дрова… «сорока-ворона кашу варила»… «а ты дров не носил, тесто не месил, хлеб не выпекал! Стой, постой, вот тебе горшок пустой!». Илья вздохнул. И книг нет, хоть стреляйся. Мёрси ухватила с собой томик Туве Янсен и с удовольствием читает о приключениях Муми-тролля и его друзей. А Илья взял с собой только Библию… сам не зная, зачем. Может, потому что вокруг творилась сплошная (мертвечина) чертовщина?
Надо пересилить себя и всё-таки начать читать. Сколько лет ты уже порывался одолеть-таки эту книгу книг… да так и не собрался. Может, прямо сейчас и приступишь?
Илья открыл толстый нечитанный том наугад, ткнул, не глядя, пальцем и прочёл: «Это были вожди отрядов привратников. Привратники служили Господу в храме так, как делали их родственники. Каждой семье выпало охранять ворота, которые выбирались по жребию — для молодых наравне со старыми».
Хм… прямо «Властелин Колец» какой-то…
Он открыл Библию на другой странице и снова ткнул пальцем: «…Над пророками зашло солнце, они не видят того, что случится в будущем, и они, как во тьме». Ну, это точно про нас… и тьма тебе здесь имеется в виде тумана, и будущего мы ни черта не видим. Да и какое тут будущее?
Илья принялся снова и снова перебирать возможные варианты. Идти к Исети. Речка хоть и неглубокая, но зато она, чёрт возьми, не вытечет досуха! Можно устроиться в каком-нибудь доме поближе к воде, выстругать коромысло и жить спокойно. Там у Исети, кстати, жилых домов и
А ещё лучше — идти в частный сектор. Интересно, сохранился он в той стороне или нет? Центр всё-таки. Эх, и почему Илья так и не удосужился за последние шесть лет в тех местах прогуляться, наметить, так сказать, себе будущее жильё? Правда, в частном доме им всем поместиться будет трудновато… или нет? И остались ли печки в этих халупах? Поди что, сплошное центральное отопление и водопровод!..
И вообще, зачем им идти в сторону центра? А затем, что магазинов много… и места навалом. Вон, например, американское консульство! Там наверняка и запасы есть, и оружие у охраны, и какой-нибудь автономный источник водоснабжения…
Да, но там и дверей крепких навалом… а все приличные запасы наверняка под замком…
Идти к Зелёной Роще? Пытаться звонить в колокола? Или лучше к Ивановской церкви? Так до неё идти дольше, а в Зелёной Роще храм Александра Невского — вот он. Сашке пятнадцать минут ходьбы! Однако монахи каменную стену вокруг всего монастыря восстановили, напрямик через рощу не пройдёшь. Раньше там пролом в стене был, а сейчас — всё заделано на совесть. А вдруг ворота заперты? Опять же, если через рощу идти — то, между нами говоря, страшновато. Всё-таки, на месте бывшего кладбища пробираться придётся… чего в их положении делать совсем не хочется! «Ни граммочки!» — как говорила сестра-отличница, учась в пятом классе.
Эх, Ленка, Ленка… где ты сейчас, в каком мире обрела покой? Может, сидишь ты сейчас с сыновьями на облаке, райским яблоком похрустываешь и дожидаешься брата Илью…
— Дядя Илья, а можно я пойду какать?
— Валяй. Можешь, даже, и пописать заодно.
— А я?
— Хоть всей группой. Только не толкайтесь и девочек вперёд пропустите, слышишь?
— Почему девочек вперёд?
— Потому что вы — мужики. А мужики — народ терпеливый, понял? Кругом — марш!
Надо уходить… надо уходить. За продуктами всё дальше добираться приходится. На дрова уйма древесины расходуется, а где её вволю взять? Не в лесу живём! Мебель — и та из древесно-стружечной плиты изготовлена и в костре воняет неимоверно…
Илья представил себе, как они снова тащатся в тумане, озираясь на каждый шорох, и неся на спинах запасы памперсов, воды и детского питания… и стиснул зубы. Думай, проклятая голова, думай! Не может такого быть, чтобы не нашёлся самый идеальный выход из положения!
Может, найти машину побольше и попытаться под горку самоходом съехать? До проспекта Ленина вполне можно прокатиться, если с самой вершины Московской горки, то есть, этой части улицы Московской, начинать? Блин, там же пробки вечные…
Колокола. Колокольный звон — вот, наверное, к чему надо устремить свои думы! Выйти вдвоём с Сашкой и пойти в обход Зелёной Рощи, к входу в монастырь. Ну, и там уж искать способ пробраться на колокольню…
— Дядя Илья! Мы пописали!
— Что? Ах, это… ну, вы просто герои труда, девушки. Эй, пацаны, пошустрее там!
Мёрси и Саша отправились в магазин за очередной порцией воды-продуктов-и-всего-самого-самого-необходимого, а заодно проверить что там, за пределами двора на улице делается. Илья лениво полулежал на кушетке и с усмешкой наблюдал, как Анна укладывает «младшую группу» на послеобеденный отдых.