Псы Господни (Domini Canes)
Шрифт:
Мёрси отчаянно закивала головой. Она боялась, что Анна сейчас отстранится от неё… именно сейчас… и ещё крепче обняла Анну. Но та и не пыталась высвободиться.
— Я буду думать о ней. Я смогу дотянуться до своей дочери.
Анна погладила Мёрси по голове.
— Пойдём, Маринка-мандаринка… спать пора. Завтра у нас будет много дел.
В тумане кто-то завыл и Мёрси вздрогнула, но Анна даже не повернула голову.
Когда Мёрси уже засыпала, пришёл пёс и улёгся рядом. Он долго сопел и устраивался, а потом положил голову на лапы и стал смотреть на лежащую с открытыми глазами Анну.
— Вмажь этому гаду, — сиплым голосом сказала подруга. Передние зубы у неё были выбиты, окровавленный рот кривился от жестокой усмешки. — Влепи ему всю обойму — прямо в его поганую башку, слышишь, Мёрси?!
Мёрси спала.
— Ну вот, Коваленко отсылает Вику. Жаль! Она хороший человек. Без этого, знаете ли, надрыва, без которого, наверное, русские себя не мыслят совсем, — сказала Сара Конг, вздохнув.
— Отсылает? — удивился Саймон, оторвавшись от монитора. — Почему?
— Беременна! — торжественно сказала Сара, выпрастывая руки из рукавов вытяжного шкафа. Биологи просили кое в чём помочь, вот и пришлось возиться с вытяжным шкафом и пробирками… чего сам Саймон терпеть не мог. Как лукаво сказала Сара: «Ты взял на себя всё самое трудное — компьютер!» — и Саймон смутился.
Впрочем, какое уж там смущение! Смущался он только поначалу. А позже оказалось, что работы досталось обоим — «по самые уши», как выражается Ложкарёв. Они сидели в этой маленькой лаборатории с освинцованными стенами уже десять часов, с мелькнувшим перерывом на торопливый обед. Самим им, как квантовикам, приходилось только ждать. Робот будет готов только послезавтра, да и с подводкой кабелей питания «пробойника» дело снова затягивалось. А здесь — хоть и рутинная работа, но — в новинку. «Чёрные саксаулы»! Богатейший материал для биологов. Невообразимое сочетание кремния, оксидов железа, азотистых соединений, меди, алюминия и впридачу чуть ли не всей таблицы Менделеева. И нет ни одного корявого куста, схожего с другими по химическому составу.
«Саксаулы» выворачивали тракторами, пытались пилить сверхпрочными алмазными пилами… но в итоге приноровились просто раскалывать небольшими направленными взрывами. Давлатти и Окира сгоряча предположили, что «чёрный саксаул» — неорганическая кремнезёмная жизнь… но все сенсации свелись лишь к тому, что академик Гелатти, как руководитель группы, только разводил руками, отвечая на вопросы назойливой прессы.
— Это более сложно, чем просто «дерево из кремния»! — в сердцах сказал он недавно. — У меня складывается впечатление, что эта дрянь не создана из материалов, вытянутых ей самой из земли, а просто появилась здесь из какого-то другого мира!
Вчера Саймон, не беспокоя биологов предположениями, втихомолку начерно просчитал такой вариант. Получалось неплохо… даже, если учесть, что в уравнениях пестрело больше неизвестных величин, чем можно было позволить. Более того, углубившись в расчёты, он раскопал такую математическую трясину, что не сразу решился в неё сунуться.
А вообще,
Было отчего прийти в восторг старику Бриджесу… когда он увидит, конечно, всё то, что Саймон с Сарой тут понаписали.
— Молодец, Вика! — продолжала Сара, тщательно отмывая руки от въевшегося в кожу талька. — Наука, Пришествие, волнения, войны… это всё приходит и уходит. Остаются дети, остаются люди. Остаётся земля, дарованная нам Господом, на которой мы выращиваем наш хлеб в любые времена. Если даже гибнет любая цивилизация, мы должны помнить, что уцелевшие люди всегда будут распахивать землю на развалинах и сеять зерно для своих детей. Всё из земли и всё в землю — вот закон.
— Да-да, — пробормотал Саймон, толком не расслышав из-за журчания воды.
Внезапно лабораторию тряхнуло. Взвыл и смолк центробежный насос, мигнув, погасли лампы. Ноутбук продолжал работать… но почему-то быстро-быстро заскользил по столу…
— Бежим! — завизжала Сара, пытаясь удержаться на кренящемся полу. Тускло засветился красный аварийный свет, взвыла сирена. В коридоре что-то с грохотом обвалилось.
— Эвакуация! — прохрипел динамик. — Эвакуация! Сигнал — красный! Красный! Это не учебная тревога!
«А то мы не видим», — подумал Саймон, вставая. Ноутбук лежал рядом, но работал. Саймон торопливо закрыл его.
— Сара? Ты жива? — спросил он, вглядываясь в мешанину стульев, бумаг и приборов.
— Здесь я, здесь, — спокойно сказала Сара у него над ухом. — Пошли выбираться! Здорово тряхнуло!
Распахнув одним сильным ударом перекошенную дверь, Саймон осторожно выглянул в коридор. Густая пыль не давала разглядеть ничего, далее полутора метров. Он повернулся к Саре и крикнул:
— Держись за моё плечо!
Пробираться по трясущемуся полу было непросто. Через несколько шагов Саймон споткнулся об опрокинутый кулер и грохнулся на пол, а позже наткнулся на лежащего у стены человека в комбинезоне. Передав Саре драгоценный ноутбук, Саймон потянул человека за руки, стараясь как можно скорее пробраться к выходу…
На улице, в суматохе и криках, он передал раненого спасателям, — им оказался новозеландец, чьего имени они с Сарой, наадреналиненные до тошноты, так и не вспомнили.
— Двигайтесь по центру улицы! — взывали мощные динамики. — Направление — канадский сектор! Направление, канадский сектор!
Позади послышался грохот. Саймон обернулся. Зрелище было потрясающим. Невольно они взялись с Сарой за руки, как два маленьких испуганных ребёнка, заблудившиеся в лесу. Около здания, где ещё десять минут назад располагалась лаборатория биологов, опасливо кружили несколько вертолётов, освещая прожекторами вспухшую пыльную тучу. В ней мелькали чёрные блестящие, как стекло, подвижные струи. Впрочем, это были не струи… чёрт возьми! Это, — делайте со мной, что хотите, — походило на щупальца! Старое доброе голливудское «чудовище из подземного мира» тяжко ворочалось в нескольких десятках метров от них!