Псы границы
Шрифт:
Приглядевшись, я наконец увидел то, что он мне так упорно показывал. Почти незаметная площадка, прикрытая снизу от любопытных взоров кустами, едва заметно выдавалась из скалы в направлении перевала. Что ж, место неплохое, да и обзор должен быть хорошим. Вот только как добраться до него? О чём и поинтересовался у Хорька. Выяснилось, что с этим проблем нет. Так как вверх по склону можно без труда подняться почти до середины пути. А там нужно только соорудить хорошую лестницу. И — порядок! Можно нести службу. А ежели господин сержант желает прямо сейчас влезть на площадку и осмотреться, то Полоз вполне может подняться на скалу по камням и скинуть оттуда верёвку. По
Проходя через лагерь, я на ходу отметил, что палатка уже поставлена, личные вещи бойцов уложены внутрь, навес строится и скоро будет готов, лошади рассёдланы и обтёрты. Покосился на Дворянчика, с лопатой в руках угрюмо ковырявшегося в земле. Заметил сочувственный взгляд Одуванчика, мельком брошенный на «господина графа». И презрительную усмешку Циркача, направленную в ту же сторону. Возчики, кстати, тоже не сидели без дела. На освободившихся от груза телегах они свозили к стоянке камни, собираемые со всей площадки, на которой мы обосновались. Помогали им в этом деле Цыган, Одуванчик и Циркач, а так же оставшийся с нами из простого деревенского любопытства Скилдун. Когда я поинтересовался, для чего камни, Хорёк пояснил, что в палатке, пожалуй, нам жить долго не придётся. К зиме надо будет выстроить уже нормальную казарму. А камень для этого дела — самый подходящий материал. И коли уж у нас имеются лошади с телегами, то почему бы не воспользоваться случаем?.. Отметив про себя распорядительность Хорька и его способности к управлению людьми, я решил при необходимости поручать ему все наиболее важные дела, какие не буду успевать делать сам. И сделать из него что-то вроде своего заместителя. Короче говоря, беглым осмотром лагеря и состоянием дел в нём я остался вполне удовлетворён.
Обзор со скальной площадки был просто великолепным! Отлично просматривался и перевал, и дорога, тянувшаяся по восточному склону, и наша долина. Вдалеке был виден даже посёлок, в котором мы сегодня ночевали.
Сама площадка была небольшая, саженей пять в длину и ширину и являлась вершиной скалы, плотно прилегавшей к своей соседке, уходившей своими отвесными боками значительно выше. И как бы в продолжение площадки в этой более крупной скале имелся небольшой грот, сажени полторы в глубину, который мы решили использовать как укрытие от непогоды. А немного поразмыслив, вообще решили выложить вокруг него из камней стены и покрыть их крышей, чтобы получилось нечто вроде сторожевой будки. Работа предстояла трудная (ведь на площадку нужно было поднять какое-то количество строительного материала), но зато приносящая огромную пользу для нормального несения службы. Особенно, когда начнутся осенние дожди и зимние холода. Ну и, кроме того, я не знаю ничего лучшего для того, чтобы сплотить людей, как совместный труд. А для меня это является немаловажным моментом в нашем деле.
Определившись с планом и объёмами работ по обустройству смотровой площадки, мы спустились вниз. Верёвку оставили на месте. Он нам теперь ещё не раз пригодится.
Оказавшись в лагере, я поинтересовался у Хорька, готов ли обед?
— А как же, — отозвался он, — Ещё к вашему возвращению был готов! Хоть сейчас можно приступать.
— Отлично, — кивнул я, — командуй перерыв на обед.
Ели много, быстро и жадно. Ну, ещё бы! Физический труд на свежем воздухе способствует хорошему аппетиту.
После обеда к Дворянчику, вновь взявшемуся за лопату, неожиданно
— Ну, как дела? Получается?
— Тебе-то что? — буркнул тот, ковыряя землю.
— Да так, — ухмыльнулся Степняк, — Не терпится обновить сортир, который для меня потомственный граф построил. Это ж надо было сержанту такой анекдот придумать — дворянин с лопатой! Расскажи кому — обхохочется!
— А ну, вали отсюдова, — зарычал взбешенный Дворянчик, — А то точно не доживёшь до окончания строительства!
— Ну-ну, потише, не заводись, — вновь ухмыльнулся Степняк. Потом, подумав, сказал, — Знаешь что, граф, ну-ка дай-ка лопату. Я покопаю…
— С чего бы это? — хмуро отозвался тот.
— Да так, — пожал Степняк плечами, — По земле соскучился. Я ведь в деревне вырос. Вот, хочется поразмяться, землицу лопатой покидать.
— А сержант? — осторожно покосился Дворянчик в мою сторону.
Я лежал неподалёку, прислонившись спиной к дереву, и делал вид, что задремал. Разговор я слышал, но решил не вмешиваться. Хочет Степняк помочь человеку — что ж, это его право.
— А чего сержант? — хмыкнул Степняк, — Не может же он мне запретить землю рыть. Да ещё на общую пользу…
— Так ведь это он мне вроде как в наказание определил, — скривился граф.
— Ладно, не выпендривайся. Давай лопату. И из ямы вылазь. А то ты тут до самой осени ковыряться будешь…
Спустя некоторое время к ним присоединился Зелёный. А следом подтянулись и все остальные, кроме тех, кто занимался подвозом камней к лагерю. Короче говоря, к вечеру сортирная яма общими усилиями была доведена до нужных размеров и даже обложена по краям двумя брёвнами из свежесрубленного дерева, на которые намечалось укладывать уже сам настил.
Я, понятное дело, под деревом до вечера не валялся. Поднявшись где-то через час и покосившись на притихших было бойцов, сгрудившихся возле ямы, я подозвал Одуванчика и вместе с ним направился под уже отстроенный навес разбирать сложенное там имущество и продовольствие. Необходимо было свериться со списками и уточнить количество имеющегося в наличии. А Одуванчика я позвал с собой потому, что решил сделать из него кого-то вроде каптенармуса нашего отряда. Одуванчик, как оказалось, знал грамоту, умел читать, писать и считать. И вообще показался мне хозяйственным и толковым парнем. Кстати, как выяснилось, это именно он подсказал Хорьку идею насчёт строительства казармы и сбора для этой цели камней.
Возчики задержались в лагере ещё на пару дней, помогая нам обустроить свой быт. А когда уезжали, я уговорил их оставить нам одну лошадь и повозку. Для нас это было крайне необходимо. В полку же они могли сказать, что кобыла непонятно отчего заболела, и её пришлось оставить. Кстати, этой «болезнью» можно было объяснить и их задержку с возвращением. Мол, ждали, сколько могли, а потом уже решили ехать. В благодарность за это я отдал им половину туши горного козла, подстреленного накануне Зелёным, решившим сходить на охоту. Возчики, поблагодарив за мясо, пожелали нам спокойной службы и, откланявшись, рано поутру отбыли из лагеря.
И пошли наши ежедневные заботы служебные и не очень. Не то, чтобы спокойные, но и сильного беспокойства не доставляющие. Если не считать периодических выходок со стороны того или иного разгильдяя моего беспокойного отряда.
Первая случилась через пару дней после того, как убыли обратно в полк возчики.
В очередной раз съездив к перевалу, я вернулся в лагерь ближе к обеду и застал интересную картину. Одуванчик, набрав два ведра воды, готовился чистить и купать лошадь Дворянчика.