Птицелов
Шрифт:
– Конечно, только чуть-чуть.
– Знаю, знаю… Итак, за приятное знакомство!
– И за благополучие этого дома! – добавил я.
– Представь себе, Лариса, наш гость оказался в Питере впервые в жизни, – продолжал Гарик, отставляя пустой бокал.
Она посмотрела на меня так, будто я свалился с Луны.
– А знаете, Дима, я вам даже немножко завидую. Увидеть наш город впервые в жизни в зрелом возрасте – это что-то… – У нее был мелодичный, бархатистый голос, и вообще этот семейный дуэт звучал неплохо.
– Не
Некоторое время разговор вращался вокруг красот Северной Пальмиры.
Касаев пил глотками, хотя, похоже, ему не терпелось принять на грудь дозу пооглушительней. А пока, в ожидании удобного случая, он не скупился на комплименты в мой адрес:
– Ларочка, да будет тебе известно, что наш гость – ходячая энциклопедия фольклора. Он мне такую тонкость открыл! Помнишь ту ужасную скандалистку на почте? Я еще сказал: «Пригожа, как рожа», – помнишь? Так вот: с моей стороны это было глубочайшее заблуждение! – И Гарик со смаком поведал жене о действительном толковании поговорки, расцветив свой рассказ живописными деталями. Затем снова наполнил бокалы и поднялся для тоста: – Наш гость не только знаток фольклора. Он еще весьма удачливый предприниматель. Так сказать, новый русский.
– Ты мне льстишь, – добродушно рассмеялся я. – Я всего лишь администратор. Наймит, белый воротничок. Живу, как и все, на зарплату. На нового русского, какими их изображаете вы, господа журналисты, не тяну.
– Никогда не изображал ничего подобного! – весело парировал Гарик. – По вполне извинительной причине: не знаю близко ни одного представителя сей когорты! – Внезапно он помрачнел: – Нет, вру… Одного-то знаю… И весьма неплохо…
– Гарик, ты затягиваешь тост! – напомнила Лариса.
Уловила ли она подтекст, я так и не разобрал.
– О боги! – воскликнул Гарик. – Не иначе сейчас грянет гром! Впервые в жизни моя жена торопится выпить! Так вот вам лаконичный, всех и всегда устраивающий тост: за вечную любовь!
Возражать и вправду было нечего.
Глаза Касаева сошлись в щелки. По-моему, он опять захорошел.
– Димка, можешь ответить откровенно на один вопрос?
– Пожалуйста!
– Ты лично сталкиваешься с рэкетом? Или в Забайкалье другие правила игры?
– Гарик, перестань! Ты обижаешь нашего гостя.
– Нет, почему же, – миролюбиво отозвался я. – Могу ответить.
– Да-да, ответь, старина, будь добр! Я как раз собираюсь писать о рэкете, вдруг подскажешь неожиданный поворот?
– А чего о нем писать, – пожал я плечами. – И без того писано-переписано. Ничего нового здесь уже не скажешь.
– Но явление-то существует! – Он хлопнул по краю стола кончиками пальцев.
– Оно и будет существовать, пока
– А что после?
– А после на смену дикому рэкету придет рэкет цивилизованный. – Сейчас мне не было нужды притворяться, я говорил с предельной искренностью, ибо сам до последней клеточки верил в это.
– Цивилизованный рэкет? Любопытно…
– Вот об этом и напиши, – довольно смело посоветовал я.
– Ну-ка, ну-ка… Вообще, что ты подразумеваешь под понятием «цивилизованный рэкет»?
– Борьбу интеллектов, характеров, воль. Когда соперника выводят из игры не пулей и не бомбой и даже не угрозой физической расправы, а ловкой интригой, тонко рассчитанной комбинацией.
– Хм! И ты полагаешь, у нас приживутся такие методы?
– Иного не дано. В противном случае сильным придется попросту извести друг друга. Они начинают это понимать.
– Значит, сильные? Сильные и слабые. Полная и окончательная поляризация общества?
– Она всегда существовала, Гарик.
Он собирался возразить, но тут Лариса решительно вмешалась в наш диалог:
– Давайте поговорим о чем-нибудь другом! Дима, у вас есть семья?
– Мама и младший брат.
– Так вы не женаты? – удивилась она.
– Увы…
Поддерживая застольную беседу, я ни на миг не забывал того, что ненароком выдал мне Касаев. Нижний ящик письменного стола в его кабинете. Пленка, несомненно, там. Вернее, копия.
Похищать ее бессмысленно, коли она может быть легко растиражирована из другого источника. Но там может находиться еще что-то. Отчего бы не взглянуть? Например, послезавтра, в пятницу.
Касаев даже не подозревает, как он близок к тому, чтобы стать жертвой «цивилизованного рэкета». Вот удивился бы…
Но еще больше удивился бы КЭП, проведай он о моих намерениях. КЭП строго-настрого запретил мне совать нос в этот компромат. Он желал получить кота в завязанном мешке. Он хотел скрыть некую тайну от всех, даже от самых доверенных лиц…
Догадывается ли он, что я с самого начала решил поступить вопреки запрету?
Значит, в пятницу я смогу это сделать, если не случится ничего непредвиденного. Не должно. Клинышки забиты, пружинки заведены… События развиваются даже с опережением графика.
А чтобы исключить малейший риск, мне следует выяснить еще две вещи. Во-первых, что представляет собой Яна? Во-вторых… Ладно, об этом позже. Проблемы нужно решать последовательно.
Нет, определенно удача была сегодня на моей стороне.
Через некоторое время я уловил легкий шум со стороны кухни. Похоже, Яна проснулась.
Улучив подходящий момент, я обратился к хозяйке:
– Было бы очень приятно познакомиться с вашей дочерью.
Шампанское уже подействовало на Ларису: она раскраснелась и оживилась, хотя выпила едва ли больше фужера.