Птицелов
Шрифт:
Разделенные на прямой пробор черные волосы Орелии падали на плечи; на лоб был низко надвинут широкий золотой обруч. Ожерелье и серьги из светлой бирюзы и ляписа дополняли наряд — превосходная имитация старинных египетских украшений, которые Федра когда-то получила в подарок от своего парижского любовника.
— Знаешь, египетский стиль тебе подходит, дорогая. Ты сегодня еще красивее, чем обычно…
Не изменяя позы и выражения лица, Орелия слегка приподняла бровь.
— Если ты хочешь иметь послушную натурщицу, не смеши ее, пожалуйста.
Федре
— Тетя Федра, как вы думаете — мужчина и женщина могут быть счастливы друг с другом, не вступая в брак? — спросила задумчиво Орелия.
— Раньше я думала, что да, — грустно ответила Федра, — но теперь в этом очень сомневаюсь.
— Из-за Сина?
— Да. Он выбросил меня из своей жизни оттого, что я отказалась выйти за него замуж. — Рука, державшая кисть, дрогнула, и Федре пришлось замазать искривившуюся линию.
— Он приревновал.
— Если бы он был уверен в моей любви, он никогда не отказался бы от меня.
— Выходит, что виновата я…— помолчав, сказала Орелия.
— Как это?
— Если бы сегодня утром Билл не начал учить меня стрельбе… Ведь Син, конечно, приехал помириться с тобой.
— Ерунда какая! В чем же ты виновата! Виноват этот старый дурак, который вообразил невесть что. Вспыльчивый ирландец!
Федра не только была удручена разрывом, но и злилась на Сина. Как он смел заподозрить ее и Билла? Подумать, что она через неделю после разрыва с одним мужчиной перепорхнет к другому? Ведь она заверяла Сина, что любит его всей душой, а он, стало быть, считает ее ветреницей и лгуньей! Она не простит ему! Наверняка он решил, что она отказала ему из-за Билла? Ах, набраться бы мужества и рассказать ему о Фернандо.
— Конечно, я сама виновата, что вышла замуж очертя голову, совсем молодой и глупенькой, — сказала Федра, вздохнув. — Но прошлого не изменишь. Оре-лия, это ты меня и Сина имела в виду, когда спрашивала о любви и браке?
— Да, — ответила Орелия, но отвернулась, покраснев.
— А я думаю, что нет. — Федра отложила кисть и, подняв пальцем подбородок Орелии, повернула к себе лицо молодой женщины. — Ты говорила о себе и Лайэме. Он предложил тебе выйти за него замуж?
Орелия покраснела еще сильнее и снова отвернулась от Федры.
— Нет, конечно же, нет. Мы слишком мало знаем друг друга. Я имею в виду…
Федра улыбнулась — впервые после неожиданного появления и поспешного отъезда Сина.
— Можешь не объяснять. Уж мне-то можешь не объяснять…
— Нет, правда, сейчас я об этом не думаю. Может быть, когда-нибудь…
— Надеюсь, ты не надумаешь выйти замуж за Лайэма, только чтобы не остаться старой девой?
— Нет. Боюсь, что я в него влюбилась.
— Дорогая, но это ведь замечательно! — Тетка нежно обняла Орелию, но, увидев ее нахмуренное лицо, отстранила от себя и спросила: —
— Вчера утром я думала, что это прекрасно. Но я побывала у Мэриэль и увидела, какой несчастной сделала ее любовь к Уэсли.
— Лайэм — не Уэсли! — воскликнула Федра.
— Да, как будто бы между ними нет. сходства,-согласилась Орелия. — Но иногда Лайэм пугает меня своей силой и властностью…
Федра подумала о Сине.
— Видно, О'Рурки похожи друг на друга. Я об этом догадывалась…
— И это тебя не пугает?
— Представь себе, нет… Но я старше тебя и опытнее и, наверное, разбираюсь в мужчинах лучше тебя.
Орелия подошла к окну, постояла немного и начала мерить шагами комнату. «Словно тигрица в клетке», — подумала Федра.
— Иногда мне кажется, что лучше остаться независимой и развивать свой талант, занимаясь любимой работой, — сказала она, остановившись перед Федрой. — Я тоже хочу иметь семью, но думаю, что то и другое — несовместимо. Я слишком ценю свою независимость, чтобы подчиниться воле мужчины. Почему-то я не такая, как другие женщины, — они-то подчиняются.
— Я могу тебя понять, и я не такая. Я вышла замуж за Фернандо, ослепленная страстью, но очень скоро убедилась, что он властен, непреклонен, что круг его интересов узок. И я сбежала от него — почувствовала, что независимость мне дороже. Но есть мужчины, которые уважают независимость женщины. Вот, например, Син — для него не имеет значения, что я была актрисой, имела любовников. У него нежная душа в грубой оболочке. А с Фернандо было наоборот. Син любит и принимает меня такой, какая я есть..
— Поэтому ты хочешь выйти за него замуж.
— Хотела. А теперь не знаю. — Федра понимала, что отношения между нею и Сином осложнились. И у Лайэма и Орелии какие-то сложности…
— Ты сейчас сердишься на него и немного разочаровалась в нем. Но ты по-прежнему хочешь его, как я хочу Лайэма. Как ты думаешь, если мы одновременно выйдем замуж, что будет с Файоной? — спросила она с озорным смехом.
Ей удалось развеселить Федру, но та, улыбнувшись, ответила серьезно:
— Нет, уж лучше пока не сообщать ей о наших делах. Она нас с тобой не понимает, если считает, что для тебя самый подходящий жених — Де Витт Карлтон. Разве ты могла бы ужиться с таким занудным человеком? Тебе нужен сильный, свободомыслящий человек, который не подавлял бы тебя. Мне кажется, что Лайэм тебе пара.
Орелия счастливо улыбнулась и хотела ответить Федре, но звук открываемой двери заставил ее обернуться, и она увидела Тео Мэнсфилда. Он стоял в дверном проеме и смотрел на Орелию как-то странно.
— Тео! — воскликнула Федра. — Мы не ожидали вас.
Он оторвал взгляд от Орелии и уставился в пол.
— Сожалею, если помешал вам, но пришел к вам за помощью.
— Конечно, — сказала Федра. — А что нужно?
— В четверг состоится заседание Общества. В моем доме на этот раз. А я не очень силен по части приемов. — Он достал из кармана льняной платок и вытер вспотевший лоб. — Не поможете ли вы мне советами?