Птичка по имени Авелин
Шрифт:
– Как? А вот так. Пошла отсюда вон, нищета! Это МОЙ дом. Мой замок.
– У меня сотня гвардейцев. Попробуй меня выставь из моего замка, – спокойно ответила я. – И не надо грозить мне королем. Ещё неизвестно, кто в результате выиграет партию. Вазилевс заручился поддержкой многих дворян.
– Она права, – неожиданно поддержал меня бывший свекр. – По всем законам замок ее. И даже Люциус не имеет право его отобрать... пока Эва жива. Но вот титул перешел старшему сыну Глен.
– Я останусь здесь на ночь, – заявила я. – И мои люди тоже. Прикажите
Муж Глен побагровел, но сдержался, поглядывая на старика Волорье. Тот кивнул и даже улыбнулся:
– Ральф никогда не был дураком. Жену выбрал хорошую. Глен, освобождай хозяйскую спальню. И белье перестели.
– Не нужно хозяйскую, – устало остановила золовку я. – Гостевые покои свободны? Я переночую там. Мой телохранитель будет со мной, я не доверяю твоему мужу. А капитан...
– Я останусь со своими людьми, ваша милость.
– Хорошо. Казармы свободны?
– У нас нет гарнизона, – подтвердил свекр. – Все, кто умеет держать оружие, ушли к Вазилевсу.
– Отлично, – кивнул капитан. – Не провожайте. Мы знаем, где здесь что.
– Это люди Ральфа, – зачем-то пояснила я.
– Это люди графини Волорье, – поправил меня Хиро.
Глен, переваливаясь как утка, отправилась отдавать распоряжения. Я уселась в кресло у камина, где любил сидеть Ральф, и уставилась на свекра.
– Что? – недовольно спросил он. – Хочешь узнать, как сынок отобрал у меня титул? Так тут секрета нет. Он объявил меня сумасшедшим. Подливал какую-то дрянь, от которой я ничего не понимал. Вызвал лекарей, свидетелей... король Раймонд подписал все нужные бумаги, ему нравился молодой энергичный граф куда больше сумасшедшего старика.
– И он выставил вас из дома? – в ужасе спросила я.
– Почти. Хотел определить в лечебницу, но дочь не позволила. Глен забрала меня к себе. Постепенно я пришёл в себя.
– И вы не обращались к королю?
– Нет. Ральф пригрозил, что выставит меня не только больным, но и убийцей. Моя жена умерла очень глупо. Она упала с башни. Да-да, в этом замке. Учитывая, что несколько человек засвидетельствовали моё сумасшествие именно в те дни, его обвинению могли поверить.
– Вы убили свою жену?
– Может, и я. Но ты этого никогда не узнаешь, правда?
Я молчала. Ральф часто рассказывал о матери, а об отце – никогда. Я была уверена, что его нет в живых. То, что мне рассказал этот человек, ужасало. И он прав – я никогда не узнаю, что было на самом деле.
– Комнаты твои готовы, Эва, – подошла Глен. – Пойдем-ка со мной.
Я поднялась и поискала глазами Хиро. Его не было рядом. Это меня напугало.
– Ниххонец ушёл вместе с Луи, – поняла моё беспокойство золовка. – Не волнуйся. Думаю, твой мужик вполне доходчиво объяснит моему, почему не стоит лишний раз открывать рот. Тебя здесь не ждали, Эва, но и зла никто не причинит. На самом деле я рада, что ты жива. Хотя покидать дом мне бы не хотелось. Я ведь родилась здесь и жила всю
– Ральф и в самом деле его травил?
– Понятия не имею. Я думаю, что отец после смерти матери свихнулся, а Ральф пытался его лечить. Отец думает по-другому. Но Ральф мертв, и некого спросить, правда?
Мне всегда нравилась сестра Ральфа, несмотря на то, что они с братом не общались. Она казалась спокойной и разумной. Теперь я видела, что не ошиблась.
– Ты будешь здесь жить? – спрашивала она, опираясь на мою руку. – Зачем тебе это? Ты молодая, красивая, ты вдова без детей, зачем тебе замок? Давай я дам тебе много денег, и ты подпишешь отказ от наследства?
– У тебя есть деньги? – удивилась я.
– Ради Бога, я же Волорье! Конечно, у меня есть деньги! У меня две медные шахты и лавка в центре столицы. Я же не бесприданница какая-то! Погоди, мы пришли.
Но пришли мы не в спальню, а в библиотеку. Я с облегчением убедилась, что она в полном порядке. Книги, конечно, поредели, видимо, Луи и в самом деле уничтожил какие-то из них. Например, не хватало фолианта "Алхимические метоморфозы", столь любимого моим мужем. И "Трактата о сигнатурах". И "Философского огня". Глен подошла к полке, оглянулась и нажала на выступ. Полка отодвинулась, открывая небольшую нишу.
– Что смогла, спрятала, – тяжело выдохнула она. – Луи не знает о тайнике. Забирай, только побыстрее.
Я схватила любимый травник и ниххонские свитки, с восторгом вцепилась в свою тетрадь рецептов. Несколько знакомых склянок перекочевало в мои карманы.
– А с этим что делать? – кивнула Глен на оставшиеся пузырьки.
– Это все яды. Лучше уничтожить.
– Ага, сейчас. Напиши мне потом, что тут где. Авось, пригодятся.
– А книги по астрономии и алхимии можно продать, – сказала я.
– Разберусь. У меня Арману ужасно телескоп нравится. Потом дам ему почитать.
Да, эта женщина определённо была сестрой Ральфа! Я не сдержалась, обняла её и сунула в руку один из пузырьков.
– Это – для лёгких родов. Когда живот опустится, пей по четыре капли на чашку воды утром натощак.
– Напиши. Я забуду. А зелье, чтобы непременно девочку родить, есть?
– К сожалению, нет, – вздохнула я. – Но у тебя живот такой... похоже, что повезёт.
– Я тоже надеюсь. Спасибо, Эва. И подумай над моим предложением.
Я кивнула, ухватила удобнее свои сокровища и отправилась теперь уже в спальню. Глен права: ей бы с пятью детьми в замке было удобнее. Но и я считала его своим домом. Вот так оторвать его от сердца было сложно.
Тем более, что именно я сделала когда-то замок таким удобным. Ральф разрешил мне поменять обои, панели и мебель, перекрасить потолки и укрепить лестницу. И гостевую спальню, куда меня поселили, тоже обставляла я. Это было все моё, я знала тут каждую поющую половицу, каждую щель в окне. И в шкафу все ещё лежали чистые простыни и халаты для гостей, один из которых я немедленно достала.