Птицы перелётные
Шрифт:
– Замётано, – подвёл итог встречи Ероха.
– А я свяжусь со своим знакомым… э-э-э… «Кулибиным» и решу проблему фона. Завтра мы к тебе с ним заскочим, – прощаясь, сказал Брунов.
10
А в субботу была первая репетиция… И неожиданно проявились лидерские качества Игоря, который учился в музыкальной школе, где наряду со всякими «сольфеджиями» был урок оркестра, когда Игорь играл в составе группы баянистов партию бас-баяна. Болото помнил, что они репетировали «Сарабанду» Корелли – полифоническое произведение, и препод заставлял их отрабатывать отдельно
– Теперь бы нам не испортить всё инструменталом, – усмехнулся Ероха.
– А вот и испортим, – засмеялся Дрон.
– А давайте сыграем инструментал отдельно.
Это был их день. «Дана» прозвучала отменно. Сергей Ерохин – солист нового ансамбля – исполнял проникновенно и чувственно; инструментальная группа подчёркивала его бархатный баритон.
– А я не верил, что всё получится так прилично. Можно помечтать о первом концерте, – сказал Ерохин.
– Можно будет пригласить Наденьку, – мечтательно проговорил Игорь.
– Какую Наденьку? – ухмыльнулся Серёга.
– Да из «Лейпцига».
– Болотище! Да после нашего выступления все Наденьки, Катеньки и даже Тамарочки будут наши. Не суетись под клиентом! – почти продекламировал Ероха.
– Кстати, если уж говорить о нашем выступлении – как мы будем называться? – неожиданно поменял направление беседы Дрон и добавил тоном, явно подслушанным в теле- или радиотрансляции очередного съезда КПСС: – Вносите свои предложения в президиум, товарищи!
– Я об этом уже думал, – почти перебил Дрона Ероха, – а давайте назовёмся «Шторм»!
– Ну, не знаю… на мой взгляд, очень… м-м-м… претенциозно. Для подобного названия надо так играть, чтобы нам никто не мог бросить упрёк! – Андрюха отреагировал моментально, но тщательно подбирая слова. – Я тоже думал о названии, и мой выбор – «Совершенно секретно».
– Ты бы ещё «КГБ» назвался, – хмыкнул Ерохин. – Мы же не собираемся играть всякие социальные и политические песни… и, к слову, будьте готовы – нас за наше творчество по головке не погладят. Игорь, а ты что предложишь?
– Мне нравится название «Птицы». Во-первых, среди них есть певчие птицы, потом – птицы летают в дальние страны и оттуда могут принести на своих крыльях песни, которые будут нравиться и нам, и нашим слушателям.
– Ага, а в-третьих, потому что фамилия твоя – птичья… – съехидничал Дрон.
– Болото, а мне нравится твой ход мыслей! Ну что, голосуем? – спросил Ероха. – Единогласно! Отныне мы зовёмся «Птицами». Переходим ко второму вопросу
– А какие есть соображения? – спросил Игорь.
– Я переговорил со своим соседом по даче. Он учится в Гнесинке по классу ударных инструментов. А, и кстати! – включился Дрон. – Я же знал идею Болота с «Птицами» к моменту разговора с этим соседом, ну и накидал варианты, как мы можем назваться в будущем. Так вот, мой друган – он, к слову, битломан – предложил название «Певчие птицы».
– Но мне всё-таки просто «Птицы» нравится больше. В нём есть место для фантазии, – откликнулся Игорь.
– Ага, а можно было бы назваться просто «Певчие»… Правда, в этом названии есть отсылка к церкви.
– Хорошо, давайте будем «Птицами», по-моему, это здорово! – решительно заявил Ероха. – Главное, чтобы не петухами.
– Ага, и не мокрыми курицами, – ухмыльнулся Дрон.
– Хватит бандитских шуток, птицы – нормальное слово. Давайте привыкать к нашему новому имени, – подытожил гитарист и певец Игорь Кулик.
11
Ребятам явно фартило. Потенциальный ударник Шура Грачёв, сосед Дрона по даче, дал согласие играть с ребятами: «Я буду на репетициях с бубном, а на выступления стану привозить “тройничок” – малый барабан, тарелку и хай-хет. И ещё мне пообещали одалживать том-бас, на котором снизу натянута кожа и приделана специальная педаль, как на большом барабане в настоящей установке».
Ероха, услышав фамилию нового члена группы, усмехнулся:
– Ну-ну… Какие перелётные, какие певчие? Птицы – это Кулик, Грачёв и две вороны: я с Дроном.
– Да, забавно получается, – хмыкнул Болото. – Главное, чтобы болото нас не засосало и чтобы мы были предвестниками весны, как на картине «Грачи прилетели»…
А через пару дней Ероха пришёл на очередную репетицию, притащив что-то завёрнутое в одеяло.
– Игорь, забери, – этак небрежно произнёс Ероха. – Ты мне должен четвертной!
– Что, у нас начинаются… э-э-э… товарно-денежные отношения? – спросил Дрон, взглянув на Игоря.
– Вообще-то эту вещь у меня бы за стольник оторвали с руками. Но Болоту она так нужна, что я перешагну через своё спекулянтское начало.
– Что там? – спросил Игорь.
– А ты не трусь, открой!
Игорь подошёл к столу, где лежала нежданная-негаданная покупка, уже сделавшая его должником Серёги, и начал осторожно распелёнывать одеяло. Он нащупал гриф и резко сорвал одеяло с предмета. У него в руках была гитара-доска – фирменный инструмент… Парень не верил своим глазам: он держал в руках «Элгиту»! Инструмент был не нов, но не потерял своего товарного вида. Игорь и Андрей были ошеломлены и онемели от удивления. Наконец Дрон, взяв себя в руки, спросил:
– Серёга, откуда это у тебя?
Ероха ухмыльнулся и с видом фокусника, который открывает свои фирменные секреты, произнёс этак небрежно:
– Да вчера у одного таксиста купил за четвертной… Не грусти, Игорёк, хозяин не объявится, и милиция не придёт отбирать у тебя инструмент. Не дрейфь, прорвёмся. А четвертной я с тебя сдеру. Считай, что тебе сильно повезло в жизни.
– Почему ему? – отойдя от шока, сказал Андрей. – Всем нам.
– Да, что-то нам прёт карта, даже страшно от этого становится, – подвёл Ероха итог последним событиям.