ПУЛЬС СВЕТА
Шрифт:
– Ну тогда, счастливо!.. – повернулась она к машине.
– Ну, Иваныч! Давай за шампанским! – стукнул ладонью по плечу Олег, широко растопорщив усики в улыбке.
– Наконец-то! Парень! – вздохнул Дмитрий, - а Ира, там ещё?
И снова понеслось время вскачь! Туда надо, сюда!
«Ну, Катька! Переполошила всех!..» – думал с улыбкой Дмитрий, - «ну, молодец!»
– Олег, давай на твоей, а то у меня ни «прав», ни денег, оказывается!
ДОМОЙ!
За дверью послышалось шарканье ног. Глухой удар.
– Санников!
Дверь
– Санников!..
Кирилл поднялся со стула, повернув на шум голову. В проёме двери показался сержант. Прислонился к косяку плечом, руки в карманы, нога за ногу. Фуражка – на самом затылке. Жует резинку и скалит зубы.
– Санников! Гладь «парадку», чисти пуговицы! Домой едешь!.. – сказал потише, выразительно...
Кирилл поднял брови, застыл на месте, наклонив голову в бок. Сержант обмерил его взглядом с ног до головы.
– Сын у тебя родился, Санников! – сказал снова, жуя «резинку». Рот до ушей, стоит, лыбится. Кирилл только пошевелил губами, не проронив ни звука.
– Чего, не веришь?! Папаша!..
И уже строже:
– Иди, командир зовёт... – оттолкнулся от косяка плечом, и, не вытаскивая рук из карманов, и не закрыв двери, зашаркал подошвами по коридору.
От пролетающих машин волной отдавало горячим воздухом. Кирилл стоял на шоссе и придерживал рукой фуражку, когда какой-нибудь «большегруз» с воем проносился мимо. Он решил – не будет звонить! Вот в деревню войдёт!.. Позвонит! Хочется посмотреть, как Катька выскочит из дома и будет искать его глазами. А он встанет за берёзку...
Нет попутных! Ну что такое? Одни встречные. Пошёл быстро по обочине, оглядываясь поминутно. Сорок километров! Ерунда! Он и пешком бы добежал, но быстрей хотелось! Быстрей!
Оглядывался по сторонам. Зеленеет всё. Цветочки по обочинам. И солнце греет. От асфальта идёт тепло. Ноги сами несли домой. Домой! Сколько он ждал этого дня! И вот!.. Сегодня он будет дома! Если повезёт, часа через полтора – два! Шум сзади. Повернулся, махнул рукой. Какой-то большегруз, мигая фонарём, сбрасывал скорость. Прокатил мимо, встал на обочине. Кирилл – бегом! Открыл дверь, задрал вверх голову.
– До деревни, километров сорок, подбрось! Только платить нечем...
Но кто возьмёт у солдата!
– Садись! – улыбался водитель.
Снял фуражку. Быстро забрался в кабину. Плюхнулся в нагретое солнцем черное сидение.
– В отпуск?
– Совсем! – улыбался Кирилл.
– Это хорошо! – отозвался водитель.
Грузовик дёрнулся, завыл натужено, разгоняясь. Домой! Как это приятно – возвращаться!
Сбегая с обочины, оглядывался трепетно. Вот они! Знакомые перелески! Но всё, как-то по-другому стало. Будто вечность прошла. А всего-то, года не минуло... А сколько всего произошло! Бежал почти, прыгая через колеи.
«...Как накатали! Видно много машин ездит», - промелькнула мысль.
Три километра. Знакомая дорожка. А как забилось сердце... Вон, и домики уже видно.
«Интересно», - думал он, -
Но он ошибался! Жена у него – настойчивая! Решила его встретить у себя дома! Дома! И Никитку переправила туда опять. Туда, где родился. Пусть папа увидит их дома! Перетащили кое-что из вещей. Иногда топили печь. Центр событий последних дней, переместился на усадьбу. Катька – она настойчивая. И у лип теперь, всегда стояло две-три машины.
Кирилл быстро вбежал в деревню. Никого кругом... Так! Вот он встанет туда, и позвонит. И спросит сейчас.
На столе запиликал телефон. Он всегда теперь лежал на столе, на виду. Катю со стула – как ветром сдуло.
– Кирилл! Ой! Ну что? Когда отпустят? Мы ждём, ждём... Я? На усадьбе!.. В домике! И Никитка здесь! Что?.. В какой деревне? Где?!
У Кати чуть телефон из рук не выскочил. Только глянула в окно, на кроватку потом.
– Оль! Пока... Побудь пока!..
Так в тапочках и бежала до пол дороги. Он с той стороны. Сбилось дыхание. На слова – не хватило сил. Ни у кого. Только фуражка покатилась по тропке, блестя на солнце кокардой.
Новости разлетаются быстро. Особенно в деревне. Уж как кто узнаёт – непонятно. Но весь день сегодня хлопают двери в новом домике на усадьбе. Подъезжают и уезжают машины. Так приходят посмотреть. Сергей Борисыч как-то узнал. Приезжал, поздравил с возвращением. Ходил кругом дома, разглядывал. Хвалил, да подбадривал. Удивлялся, что ещё два домика заселились. И странное дело! Молодёжь всё! «Я к вам корреспондента пришлю! – Пусть напишет, как деревня возрождается!» Уехал к «туристам», как он выразился со смехом.
В перерывах между посещениями, Кирилл обходил не торопясь весь дом, постоял в маленькой комнатке, помолчал, обводя рукой каждый сучок. Без него уже доделали. Теперь надо продолжать. Так бы и взялся, прямо сейчас!
Катя встречала гостей, поила всех чаем, бегая весёлая, смеясь как колокольчик. Улучив минутку, подойдёт, вздохнёт, обнимет его молча, и заглядывает в глаза с улыбкой. Но нет! Кто-то опять приехал! Шумный день получился.
Никитка спал за шторкой в маленькой комнатке. Кирилл походит, походит, подойдёт. Сядет прямо на пол, долго глядит на сына.
Календарь на стене откидной. Кирилл загибает листы, смотрит. На всех листах, каждый день, зачёркнут, жирным фломастером. И так до дня, когда Никитка родился. Большой жирный круг. У него навернулись слёзы. Стоял спиной ко всем, чтоб не видели.
Дома! Вот он и дома! Сколько он думал об этом, ворочаясь по ночам на казённой кровати. И мечтал. О новом лете, о новой осени, о новой жизни.
Бабушка зашла опять, не может налюбоваться на внука. Кирилл уступил место у кроватки, вышел в сад. Огляделся, побежал вниз по склону. Посмотреть что там отродилось. Сажали с Катей осенью. Сколько всего хочется! Сразу! Но ничего, теперь никто не сможет оторвать его! Улыбнулся себе. К этому, тоже ещё привыкнуть надо.