ПУЛЬС СВЕТА
Шрифт:
– Всё! Буду в шубе спать... – сжала она губы, пряча улыбку.
Покачала головой, протянула ему листок.
– Кать, ты же бегаешь по усадьбе, как амазонка...
– Ха! То - по усадьбе, и когда нет никого... – лукаво улыбалась она.
– Нравится? – улыбаясь спросил он, - а ты откуда про Тициана знаешь?
– Книжки твои изучала зимой, снова взяла она у него листок из рук.
Смотрела пристально, склонив голову набок. Распущенные волосы, рассыпались по сторонам, закрывая голые плечи.
– А у меня Кирюшкины рисунки есть, хочешь покажу?
– Да? Давай! – вскинула
Никитка, услышав своё имя, задёргал руками и пролепетал, что-то похожее на «а... я... ка!..»
Кирилл сразу наклонился к сыну, протянул руки.
– Кирюш, не тискай его, поел только!.. Принеси рисунки лучше... – взяла она его мягко за руку.
Он встал снова, направился в комнату и оттуда:
– Кать, а ты пелёнки на рябине забыла, уже высохли...
– Выветриваются!.. И аромат там отчего-то!.. Пусть подышат! Помнишь, на сирень вешали? Какой запах был! – говорила она из маленькой комнаты.
– Кать, не нахожу тут... Я маме унёс наверное... Кать! Тут кто перерыл всё? Котёнок опять?..
– Ха!.. – легко хохотнула она, - не забудь рисунки в обед, ладно? Ой... Весь сон пропал! Подремать хотела ещё... – поднялась она, и, подойдя к нему, обхватила за шею.
– Завтракать?
– Это можно! – обхватив её за спину сделал круг по комнате.
Наконец-то, пришли деньги и длинное сопроводительное письмо из Австрии. Том извинялся за задержку, сообщал, что по-видимому сейчас не приедет, просил прислать видеоматериал о работах и торопил с рекламным роликом. Приедет точно осенью, если всё будет готово. Высказал несколько неплохих идей. Целый абзац написал по-русски. Антон улыбался, читая.
Связь держали через издательство. Олег согласился безоговорочно. Так было проще. Тут, и своих забот хватало.
– Ошибок-то!.. – сказал вслух Антон подошедшей Люсе, держа в руках распечатанный листок.
– Ну, вот!.. – вздохнул он, - в самый раз денежки... А то я уж беспокоиться начал! Молодец, Том!
– Я же говорила!.. Прислонилась к нему Люся, - Том не обманет!
– Да! – обнял он её за плечи, - это хорошо!
Посёлок строился быстро. Говорили посёлок, а всего –то семь домиков да красивый высокий терем, который будет являться столовой и магазином одновременно. Его отделывали с особым тщанием.
Нашлись мастера-умельцы, которые топором вырезали несложный орнамент на лицевых досках. Как же! Хотелось показать себя, а ещё может, показать иностранным, что русский мужик топором может! Предлагали электроинструментом и не такое накрутить, но Антон настоятельно требовал, если и делать что – только вручную. Приветствовал такие начинания. Немножко доплачивал тем, кто делал больше и лучше, чем от него требовали. Но мужики отказывались из гордости. Чего уж, пусть все смотрят!
Так появились два коня над дверью, вставшие на дубы друг к другу. Петух на коньке из просечного листа железа. Местные ходили смотреть, как строится необычный посёлок, не веря на слово рассказам своих мужей и соседей.
Слушали необычную музыку, разливающуюся из мощных динамиков, установленных на фронтоне. Сильный и чистый звук охватывал весь посёлок, будоражил головы слушающих своей необычностью и красотой.
Кассеты Антон
Но смотрели, и слушали музыку неизвестных им авторов. Свиридов, Прокофьев, Рахманинов... Что-то они слышали раньше, конечно... Слышали, но не саму музыку. Странно и обворожительно рассыпались фортепьянные пассажи над верхушками соседнего леса. Русская музыка, деревянные терема... Дух какой-то, витал над посёлком. Да и мужики работали складно и в охотку. Небывалое дело, по нынешним временам.
То, что здесь будут проводить отпуска иностранцы, перестало удивлять как-то. Попривыкли к такой мысли. Другие непонятные мысли стали бродить в головах.
Женщины говорили меж собой, вот мол, смотрите-ка, наши-то как умеют, оказывается, а ведь, дома не заставишь!.. Забор валится, а ему хоть бы что! А тут... Только руками разводили. Но уходили довольные.
Антон часто сидел с мужиками, балагурил, рассказывал о загранице. Смеялись иногда над ними, над собой... Мужики чесали затылки: - «Да!..»
Между делом говорил, что в будущем, наладим сбыт своей продукции. Изделия ручной работы. Некоторые продукты питания. Так что, и после строительства перспективы не закроются, а скорее наоборот, дел больше будет.
Спрашивал, кто ещё что может, давал дельные советы на будущее. Видел, как загорались глаза у многих. Появился смысл чего-то. Некоторые и сами интересные мысли высказывали. Начали мужики верить в себя. В семьях рассказывали.
Люди начали мечтать.
Не знали они тогда, что от мечты до реальности, всего несколько шагов. Лишь бы на пути никто не стоял...
Антона в деревнях уважали. Просто приходили за советом. В хозяйских делах, а кто и в личных. Многие просились на работу. Тогда он советовал заняться тем-то и тем-то, обещая, что поможет с реализацией. Начинали заниматься.
Всю надежду деревня возлагала теперь на иностранцев. Но и тут интересный поворот случился. Пошли немного другие разговоры. Странное дело, но выяснилось, что нужно иностранцам, и своим требоваться стало.
Появились знакомые у Антона и приятели, люди, совсем не бедные, по теперешним меркам, коим тоже захотелось отдохнуть вот в такой обстановке. И с семьями австрийскими познакомиться. И контакты деловые завязать, а может и семейные узы. И были готовы некоторые на тех же условиях провести здесь свои отпуска.
Вот уж чего не ожидал Антон, и приехав домой, с интересом и огоньком в глазах, рассказывал Люсе. Обсуждали вместе планы, делились идеями. Не поворотливые жернова русской деревни со скрипом двинулись с места. Но ясности в желаниях, ещё не было. Это – потом приходит.
Один парень, потешил всех! Вызвав шутки и подковырки в бригаде. Взял, да и пришёл на работу в чисто белой, выглаженной рубахе, и рукавицы тоже, белые надел! Посмеялись немного, покуражились над чудаком. А после, многие посбрасывали с себя с себя рабочие лохмотья. Не надевали драных штанов и курток. А как же! И женщины ходят теперь смотреть, и девчонки молодые... Да и ругаться поменьше стали. Как ругаться-то, под такую музыку?..