Пуля из прошлого
Шрифт:
– И в данном случае это должна была сделать Кристиана Вайгель? – догадался Гуров.
– Совершенно верно, – подтвердил Ремизов.
– А что, деньги были у нее? Наличные?
– Нет-нет! – сразу же замотал головой Ремизов. – Разумеется, нет, кто же станет так рисковать? Деньги перечисляются на расчетный счет прихода. Разумеется, Кристиана не сразу должна была назвать церковь, которая произвела на нее самое благоприятное впечатление. Для этого ей надо было освоиться, осмотреться, познакомиться со всеми поближе…
– А
– Конечно, и не раз. Я же говорю, мы знакомы с господином Бахлером давно и всегда были в хороших отношениях.
– Тогда, наверное, вам не о чем беспокоиться? Грант так и так достался бы вам?
– Товарищ полковник, вы плохо знаете немцев! – засмеялся пастор. – Они не станут платить деньги просто так, за хорошее отношение. Они люди дела. И если бы пришли к выводу, что наш приход себя не оправдывает, не выделили бы ни копейки.
– А что, вы сейчас в кризисе?
– Слава Господу, нет. Но… Другие-то приходы тоже хотят получить деньги! Средства нужны всегда, и я отлично понимаю руководителей этих приходов! Вы себе представить не можете, сколько нужно средств, чтобы содержать, к примеру, это здание. Электричество, отопление, летом – кондиционеры, водопровод, канализация, ремонт… Оплата труда служителей, в конце концов… Впрочем, я не собираюсь плакаться и сетовать – Бог милует, мы справляемся, а прихожане появляются новые. Так что все в порядке.
– Но от гранта вы бы не отказались.
– Нет, – прямо ответил Ремизов, глядя на Гурова. – Заявляю вам это откровенно.
– Словом, если я правильно понял, у вас были конкуренты, – сделал вывод Гуров.
– Да. Не совсем удачное слово, но в вашем контексте – да.
– И кто же самый главный?
– Вот уж никогда бы не подумал, что мне придется в таком ключе отзываться о наших братьях… – с грустной улыбкой качнул головой Ремизов. – Но что поделаешь… В первую очередь это церковь на… Они за последний год сильно выросли количественно и качественно. И слава Богу, и Аминь! – тут же добавил он. – Но порой их пастор уж слишком рьяно реагирует на возможность получить что-то за свою деятельность.
– То есть он был бы рад перехватить у вас этот грант, – перевел Гуров.
– Да, – признал Ремизов.
– Настолько, чтобы пойти на убийство?
– О чем вы говорите! – Ремизов, кажется, искренне недоумевал. – Это же… Это просто в голове не укладывается! Я рассказал вам совсем не к тому, чтобы вы подозревали пасторов других приходов! Просто не хотел скрывать от вас некоего… пикантного момента, скажем так! И больше ничего!
– А кто является старшим пастором той церкви? – Гуров открыл блокнот.
– Старостин Михаил Петрович, – нехотя проговорил Ремизов. – Но повторюсь, вы меня неправильно поняли…
– Эдуард Владимирович, вы успокойтесь.
– Честное слово, я себя чувствую каким-то Иудой, – пожаловался Ремизов.
– Не терзайтесь, вы никого не предали, – успокоил его Гуров.
– Но убивать Кристиану нет никакого смысла! – продолжал убеждать его Ремизов. – Ведь не она распоряжается деньгами. Последнее решение все равно принимает господин Бахлер. И потом, деньги у него, а не у нее…
– Разберемся, – повторил Гуров и поднялся. – Думаю, на сегодня достаточно, и благодарю за беседу. Возможно, нам придется встретиться еще; на всякий случай оставляю вам номер своего телефона. Кстати, Кристиана Вайгель находится в Боткинской больнице, в реанимационном отделении.
– Спасибо, – кивнул Ремизов. – Я сегодня же буду там. Ох, нужно же созвониться с семьей Берестова! Похороны, наверное, завтра, надо все подготовить…
Он уже разговаривал не с Гуровым, а сам с собой, намечая список ближайших дел, которых явно прибавилось.
Глава четвертая
Вернувшись, Гуров, не дожидаясь вызова, сразу прошел в кабинет генерал-лейтенанта Орлова. К его удивлению, Станислав Крячко по-прежнему находился там. Он сидел в кресле и непринужденно болтал о чем-то с Орловым. Генерал отвечал неохотно и односложно, и было видно, что до раскрытия преступления, совершенного в кафе, он так и будет чувствовать себя не очень уютно, и никакие шутки Крячко не смогут его расслабить. Когда появился Гуров, оба повернули головы в его сторону и замолчали.
– Ну, что, раскололся твой Торопов? – насмешливо спросил Лев, проходя и усаживаясь на стул.
– Расколется! – зевнув, убежденно произнес Станислав. – Вопрос времени. А ты что откопал в лютеранской церкви? Обрезание не сделал, часом?
– В христианских церквях обрезание не практикуется, – снисходительно объяснил Гуров.
– Смотри, какой он стал образованный в этих вопросах! – обратился Крячко к Орлову. – Глядишь, на пенсию выйдет – в монахи подастся. Только, боюсь, не возьмут его. За грехи не возьмут.
– Хватит трепаться, – поморщился Гуров и, обращаясь больше к Орлову, рассказал о своей беседе с Ремизовым.
– Таким образом, – заключил он, – определенный материальный интерес для кое-кого Кристиана представляла. Но версия с убийством на этой почве мне все равно представляется маловероятной.
– Ну почему? – не согласился Орлов. – Вполне может быть! Ведь реальных вариантов два: убить хотели либо немку, либо Богатенко.
– Да Богатенко, я вам говорю! – напомнил о себе Крячко. – Нечего даже и время тратить на эту немку! Немного терпения – и все будет на мази. Лева, ты же в церкви был, поучился бы там терпению! Хотя бы на столько, – и Станислав показал Гурову краешек ногтя.