Пуля ставит точку
Шрифт:
Они все вместе прошли по коридору, ведущему ко входу в старое здание. Подойдя к своему кабинету, Кленси остановился, протянул руку, зажег свет и кивнул остальным.
— Заходите и садитесь, я сейчас вернусь. Просто хочу кое-что проверить у дежурного.
Капровски прочистил горло, откашлявшись.
— Как насчет того, чтобы попросить сержанта послать кого-нибудь за сендвичами, лейтенант? Уже десятый час…
— Поедим попозже, — отрезал Кленси. — Когда все прояснится.
— Хорошо, — с готовностью согласился Капровски. — Но я говорил не о том, чтобы поесть. Я имел в виду
— Позже, — решительным тоном повторил Кленси, и, закрыв обсуждение этой темы, пошел по коридору к дежурному. Тот при его приближении поднял голову.
— Добрый вечер, лейтенант, — сказал он вежливо, протянул руку, достал несколько записок и начал их изучать. — Мистер…
— … Чалмерс звонил три раза, — устало закончил за него Кленси.
— Да, вы правы, — как всегда сержант был удивлен способностями Кленси. — Он просил вас позвонить ему независимо от того, когда вы вернетесь. Он сказал, что это очень срочно. Вы хотите, чтобы я вас соединил? Он оставил номер своего телефона.
— Нет, — начал было Кленси, но в этот момент телефон на столике у сержанта зазвонил. Кленси подождал, пока тот поднял трубку. Последовал короткий обмен репликами.
— Это звонил доктор Фримен из вашего кабинета, — сказал сержант, — он просит послать кого-нибудь за четырьмя кофе.
— Хорошо, — сказал Кленси без всякого интереса.
— Так как насчет мистера Чалмерса?
— Нет! Не звоните ему. И я не хочу, чтобы вы меня соединяли, если он снова позвонит. Что-нибудь еще?
— Лос-Анжелес, — сказал сержант, рассматривая свои записи. — Из отдела опознаний персонально вам звонил сержант Мартин.
— Я поговорю с ним, как только вы до него дозвонитесь, — сказал Кленси. Его запавшие глаза сурово смотрели на сержанта. — И больше ни с кем.
— Хорошо, лейтенант, — Пальцы сержанта уже набирали номер.
Кленси вернулся к себе в кабинет, аккуратно пристроил свою шляпу на шкаф с документами и снял куртку. Пока остальные молча наблюдали за ним, снял ремни с кобурой, положил револьвер в верхний ящик стола и снова надел куртку. Затем застегнул нижнюю кнопку и сел в кресло. Доктор Фримен удивленно поднял глаза; в управлении у Кленси была репутация человека, избегавшего носить оружие.
— Револьвер?
— Я знал, что молодой врач в отчаянии, — сказал Кленси без особого интереса. — Отчаявшиеся люди часто впадают в панику и никогда нельзя предугадать действий паникующих людей.
Он повернулся, давая понять, что эта тема его больше не интересует, и посмотрел в окно. Вентиляционная шахта ночью казалась совершенно черной.
Интересно, висит ли на веревке сейчас какое-нибудь белье? — подумал он. — Может быть хоть ночью веревка свободна?
Повернулся к остальным.
— Хорошо, — сказал он усталым и безжизненным голосом. — Давайте работать. Сначала вы, Капровски. Что произошло в "Пендлтоне"?
Капровски, которому за время его отсутствия успели рассказать о событиях, произошедших в доме 1210 по 86-й Вест стрит и на которого они произвели огромное впечатление, уже достал свой блокнот. Послюнявил палец и открыл нужную страницу.
— Как я уже говорил вам по телефону из агентства Карпентера, этот тип Росси
— Билеты?
— Я имел в виду билет. Там был только один билет. Я имею в виду билет на одного человека.
Кленси посмотрел на него.
— Билеты…Она сказала "билеты". Но человек часто говорит "билеты", даже когда путешествует один, если имеет в виду несколько мест. И она была… — Он встряхнул головой, чтобы немного освежиться. — Ладно, пропустим это. Пошли дальше. Когда он зарегистрировался в "Пендлтоне"?
Капровски заглянул в свои записи.
— Во второй половине дня в четверг. После четырех часов.
— Много у него было багажа?
— Два чемодана, и все.
— Ну, во всяком случае, это не выглядело так, будто он собирается в Европу.
Кленси пожал плечами.
— Я так устал, — подумал он, — что даже не знаю, что спросить.
— А что известно относительно прошлой ночи?
— Это главное, что я там проверял, — сказал Капровски, снова садясь на жесткий стул. — Всю прошлую ночь он провел в номере.
Кленси посмотрел на него.
— Кто это утверждает?
— Очень многие, — Капровски снова наклонился над своими записями, разбираясь в них. — Во всяком случае, достаточно большое число людей.
Он поднял глаза.
— Насколько я понимаю, вас больше всего интересует вопрос о времени, о том времени, когда Росси — Джонни Росси, я имею в виду — был подстрелен. Это произошло почти в три часа утра. Я полагал, что будет нелегко проверить, где находился наш парень именно в это время. Обычно люди в это время спят и кто может утверждать, что они занимаются чем-то другим? Но с этим Росси все оказалось не так, — теперь я имею в виду Пита Росси. Он звонил вниз в бар и заказывал выпивку каждые полчаса — Капровски проверил по своим записям — начиная с часа ночи и почти до четырех утра.
— В бар? У них есть бар?
— Да. Хотя и крутоват он для бара при моих доходах. — Слова Капровски, кажется, дошли и до него самого, он виновато огляделся и прочистил горло. Ну, конечно, я же должен был проверить… Во всяком случае, это не вызывает сомнений…
— Кто приносил ему выпивку?
— Каждый раз один и тот же официант, — сообщил Капровски, обрадованный тем, что может сменить тему. Нахмурился.
— Если Росси и покидал номер, то мог это делать только между выпивками и, откровенно говоря, это представляется маловероятным. По крайней мере он был в своем номере каждый раз, когда заказывал выпивку и когда ее приносили — Он покачал головой. — Отель "Фарнуорт" находится неподалеку, но все же не так близко. Конечно, мы можем проверить таксистов, но возле "Пендлтона" нет стоянки и для того, чтобы дойти до угла, нужно некоторое время. Даже если бежать. И еще многое зависит от того, удастся ли быстро поймать машину в такое время…