Пункт назначения 1990. Шаман
Шрифт:
Я поймал Викин взгляд, обрадовался, встал, поманил ее за собой и направился в сени. Там спросил:
— Вик, а для взятия крови у нас что-нибудь предусмотрено? Не хотелось бы ковырять девчонку тупой иглой. Ей и так по жизни досталось.
Она наклонила голову на бок, посмотрела на меня, как на несмышленыша.
— Есть, как знала, что пригодится. Погоди.
Вика метнулась в свою комнату, скоро вернулась с маленькой металлической укладкой, в каких обычно хранили шприцы. Стеклянные, многоразовые. Укладку она протянула мне.
—
Внутри оказались нормальные скарификаторы. Старенькие, вряд ли острые. Но в любом случае они были лучше портняжной иглы.
— Спасибо, — от чистого сердца сказал я, — выручила.
— Не за что, — она улыбнулась и зачем-то добавила, — потом прокипятим.
На кухне мы застали прелестную картину. Влад что-то шептал Вере на ушко. Та улыбалась и млела. Ко мне она была повернута изуродованной половиной лица. Но лучилось из нее такое счастье, что это было почти незаметно. При нашем появлении «голубки» отпрянули друг от друга. Вера принялась смущенно молотить в миске толкушкой, Влад уставился в окно.
Я вернулся на свое место, сказал осторожно:
— Вера, мне будет нужна твоя кровь.
Девушка с готовностью протянула руку.
— Бери хоть всю, мне не жалко.
Такая щедрость даже растрогала. И безграничное доверие. Наверное, мне еще никогда не доверяли так безоговорочно.
— Всю не надо. Достаточно капли. — Я снова спросил помощницу. — Вик а у нас осталось что-нибудь для дезинфекции?
— Есть, — сказала она.
Открыла шкафчик тут же, на кухне, достала треть водки.
— Тебе хватит.
Еще бы. Этого хватит не только палец протереть, но и внутрь… Хм, впрочем, это отложим до вечера.
Я свернул меньший кусок ткани комочком, как учила бабка, потом отхватил ножницами от остатков платка еще клочок, смочил в водке, протер Вере палец. Когда взял в руки скарификатор, она не вздрогнула, не убрала ладонь. Зато Влад зажмурился. Я его понимал. Мужики боятся крови куда чаще и сильнее, как бы странно это не звучало.
Ну что ж, колоть, так колоть. На поверхности кожи выступила маленькая алая капля. Я промокнул ее заготовкой для кукольной головы. Сказал:
— Готово, теперь еще слюна.
Наконец-то мне удалось удивить пациентку.
— Прямо плевать? — Спросила она неверяще? — Прямо туда? Или это шутка?
— Не шутка.
Я протянул ей лоскут.
— Много слюны не надо, достаточно капельки.
Она отчего-то смутилась, отвернулась. И скоро вернула мне комочек назад. Я положил его в центр большого квадрата и попытался закрутить, как показывала баба Дуся.
— Отдай, — Вика буквально выхватила у меня ткань, — лучше я. Какие же вы мужики все-таки…
Она не договорила, ловко сделала будущую голову ритуальной куклы. Кивнула на нитки.
— Помнишь? Пусть откусит.
Это я помнил.
Глава 26.1
Кукла вышла даже красивой.
После мы гуськом выбрались во двор и уже там были залюблены Соломоном. Удивительно, но к нашим посетителям пес относился вполне дружелюбно. Не принимал лишь Макса да местных маргиналов.
— Пойдем к лесу? — То ли спросила, то ли предложила Вика. — Помнишь, где мы травы собирали.
Это была прекрасная идея. Пес увязался за нами. Мы вышли за забор, прошли по грунтовой дороге триста метров и оказались возле тропинки. Солнце уже почти взошло, на травинках бриллиантами блестела роса. Мы шли, невольно разбившись на пары, сшибали ногами холодные капли.
Странно, я не мог даже вспомнить, когда последний раз испытывал что-то подобное. Я шел и думал, что прожил совершенно бестолковую жизнь. Да, был врачом, да, лечил людей. Но собственную душу излечить не смог. Прямо, как в той поговорке «Сапожник без сапог».
Я невесело усмехнулся своим мыслям и решил, что в этот раз все будет иначе. Сколько бы мне ни было отмерено…
Соломон был со мной за одно. Он, как сумасшедший, скакал по траве, ловил пастью выпрыгивающих из-под лап кузнечиков. Он тоже решил прожить эту жизнь красиво, весело, с удовольствием.
Где-то в лесу заорала кукушка. Я даже толком не успел спросить извечное «сколько?», как она замолкла на половине «ку». Это был плохой знак. Самое забавное, что раньше в прошлой жизни, в знаки я не верил вовсе. А сейчас…
Поток моих мрачных мыслей прервала Вика. Она остановилась недалеко от опушки, обвела вокруг себя рукой.
— Давайте, здесь. Хорошее место. Чистое.
— И энергетика у него добрая, — добавил я просто так, лишь бы что-то сказать.
На меня покосились с опаской и уважением.
— А как ты это определяешь? — Серьезно спросил Влад.
Я едва не поперхнулся. Неужели он на самом деле воспринимает мои слова всерьез? Но тут увидел не менее серьезное лицо Веры и понял, что да, на самом деле. Я не рискнул их разубеждать в собственной исключительности, ответил:
— Чувствую.
Вика хмыкнула, опустила корзину на траву, приказала:
— Владик, отойди, пожалуйста, подальше и Соломона с собой возьми. А то он будет мешать.
Воланчик прихватил пса за ошейник, потянул за собой, приговаривая:
— Пойдем-ка отсюда, а то Вика будет на нас ругаться.
Удивительно, но тот послушался парня. Уже с самой опушки раздался вдруг вскрик:
— Ух ты! Да тут белые! Целая прорва. Вика, не пожертвуешь корзинкой?
Она отмахнулась.
— Потом, пока не мешай, сложи где-нибудь в сторонке. И да, не забудь разжечь костер! Он нам скоро понадобится.