Пункт преломления света. Книга вторая. Серия «Разорванные связи»
Шрифт:
– Какая дикость! Средневековье какое – то, – возмутилась я.
Выходит, что такому человеку как Яша явно не впервой «приносящему жертвы», ничего не стоит, расправится и с человеком. Где – то я читала, что среди шаманов есть те, кто реально помогает своим адептам избавиться от их проблем, ну, по крайней мере, они про себя так думают; а есть другие, так называемые черные колдуны, так те априори свои знания и умения используют в корыстных целях и только вредят людям. Так мало ли что заявляет о себе Яша, ведь в действительности он не смог помочь ни Ани, ни Никите. Кто знает,
Тем временем шаман перешел к каким – то невообразимо диким пляскам. Послышалось его горловое пение, удары в бубен. Звуки нарастали, становились все громче. Перья, бубенчики, что украшали его наряд, все это пришло в неистовое движение и придало особую притягательность совершаемым им странным телодвижениям. Но этим Яша не ограничился и продолжил удивлять и своих подопечных, и нас – тайных его зрителей. Он вошел в раж, и исступленно начал окуривать всех адептов какой – то дрянью. Фигуры до этого момента безмолвно сидящие вокруг костра, начали раскачиваться из стороны в сторону, словно маятники.
– Что это за гадость? – брезгливо спросила я. – Какой – то наркотик?
– Не совсем. Он их погрузил в галлюциногенный транс, – ответил Дорохов. – Окурив специальной смесью из грибов и трав.
– Зачем? – недоумевала я.
– Считается, что человек только в измененном состоянии сознания, то есть, находясь в глубоком трансе, может перейти в другие миры.
Тут я вспомнила, что еще во время нашей беседы с Яшей в кабинете Томилина почувствовала на себе, что шаман обладает гипнотическим даром. Сейчас я убедилась в том, что человек он реально опасный. Да этот остров прямо кишит потенциальными убийцами. Попробуй теперь определи, кто из них реализовал свои навыки первым. Кстати, что – то наш Панков притих. На него что так подействовало зрелище или его смущает присутствие Дорохова? Я обернулась назад и, наткнувшись на грудь Дорохова, выглянула из – за него. Панков никуда не делся. Успокоившись, я отвернулась досматривать шоу…
Я вернулась к себе в номер. Лялька лежала на кровати с открытыми глазами и в полголоса переговаривалась с сидящей в кресле Варварой. В комнате горел ночник.
– Девчонки, вы чего не спите? – удивилась я.
– Уснешь тут с вами, – проворчала Лялька. – Когда одна шляется по ночам неизвестно где в поисках ночного экстрима. А другая вон сидит вся белая, как мел, все ей мерещатся призраки за окном, да слышится черт знает что.
– Ладно, – сказала я. – Ложись Варя с нами. В тесноте, да не в обиде.
Лялька облегченно вздохнула, поспешно подвинувшись, освобождая место. Варька, обрадовавшись, тут же шмыгнула в кровать. Я выключила ночник и легла с краю.
Лежала в темноте с открытыми глазами. Сон не шел. Слишком эмоциональным оказалось представление на берегу. Хотела вспомнить подробности обряда шамана, но вместо этого ощутила на себе легкое дуновение морского бриза. Удивившись,
Проснулась непривычно рано, что для меня было совсем не свойственно. Увидев рядом с собой спящих соседок, насмешливо подумала: «Да уж! Vip отель. Лучше не придумаешь». Осторожно выскользнув из постели, не желая будить девчонок, пошлепала босыми ногами в душ, прихватив с собой свою одежду. Закончив утренние процедуры и, собрав свои волосы в привычный хвост, натянула на себя шорты и футболку. Взглянула на часы – время шесть утра. «Для завтрака рановато, – мелькнуло в голове.– А вот для чашки кофе в самый раз».
Обув легкие сандалии на липучках, выскочила из номера. И, бесшумно прикрыв за собой дверь, спустилась в ресторан. Очутившись в зале в столь ранний час, я была крайне удивлена присутствием здесь еще двух особ, точнее, зрелой дамы вместе с юной леди. И если девчушка еще раньше мелькала по отелю, то вот даму я видела впервые. Но благодаря ранее украденной копии списка постояльцев я уже знала, что звали ее Ольховская Серафима Ильинична. Ей было восемьдесят пять лет и, как выясняется теперь, передвигается она на инвалидной коляске, в которой сейчас и пребывает. С ней находится ее внучка Ася шестнадцати лет отроду. Еще я знала про старушку то, что она неприлична богата. Поздоровавшись с ними, прошла к кофе – машине приготовить себе кофе.
– Садитесь с нами, милочка, – неожиданно пригласила меня госпожа Ольховская присоединиться к ним.
И я со своей чашкой кофе уселась за их столик. Меня удивило, что в центре стола стояла большая тарелка с горячими ароматными французскими булочками с заварным кремом. «В шесть утра ей уже с пылу, с жару выкатили наисвежайший десерт», – констатировала я про себя.
– Вас зовут Маргарита? – спросила Серафима, пристально глядя на меня своими голубыми глазами, окруженными мелкой сеточкой морщин, сквозь толстые стекла очков.
Старушка была сухонькой, волосы окрашены в пепельный цвет и подхвачены сзади в жидкий тонюсенький пучок. На ней летнее легкое платье белого цвета с мелким геометрическим рисунком пастельных тонов. Ася мелкими глотками отпивала свой кофе, с большим аппетитом поедая булочку. Такие же голубые глаза, волосы темно – русые, заплетены в толстенную на зависть всем косу. Соперничать с ней в этом могла, разве что только наша Варюха со своими не менее роскошными волосами. На Асе был летний сарафан с яркими цветами по всему полю.
– Да,– приветливо улыбнулась я.– Лучше просто Рита.
– Рита, я Серафима Ильинична. Но тоже лучше просто Сима. Тогда я забываю, что уже древняя старуха, – улыбнулась она.
– Ну, о чем вы говорите, Сима. Вы еще можете дать фору молодым барышням. Выглядите великолепно!
– Спасибо, милая. А это моя внучка Ася,– произнесла с нежностью в голосе Ольховская.
– Очень приятно. Я здесь уже несколько дней, но вас вижу впервые. Вы делаете заказы в номер?